Застенец

– Я обеспечу защиту, – сказал Максутов.

– Нет, Игорь Вениаминович, – решительно отрезал Император. – Этим займется Борис Карлович. И еще… – Романов поморщился, будто только что по ошибке съел испорченный фрукт. – Господа, оставьте нас с Его Светлостью наедине. Нам нужно серьезно побеседовать.

Когда все покинули кабинет, кто-то с невероятным облегчением, как сенатский обер-прокурор Покровский, кто-то с явным неудовольствием, как гофмейстер Его Величества, Император вновь задымил. Закурил наконец и Максутов свои ароматные сигареты, внимательно глядя на Романова и ожидая, пока тот заговорит.

– Рассказывай, – только и сказал Его Величество, не сводя взгляда со своего верного подданного.

– Виноваты люди из Третьего Отделения, – выпустил тонкую струю дыма Игорь Вениаминович. – Раскопали, кто пытался через Билибина купить бывший завод Ирмера. И, видимо, спугнули большую рыбу.

– И кто? – спросил Император, хотя ответ знал заранее.

– Галицкий. Все ниточки ведут к нему.

– Может, он действительно за всем этим стоит? – стал рассуждать вслух Императора. – И мы попросту наговариваем на честного человека. Иногда мне кажется, все это слишком сложно для него.

– Нет, – решительно ответил Максутов. – У Галицкого никогда не было таких денег. За ним стоит влиятельное лицо. С этим можно даже к Вестнику не ходить.

– Ох, – обхватил Император голову руками, взъерошив волосы. Однако минутная слабость продлилась недолго. – И что ты думаешь? Может, взять Билибина и допросить? С пристрастием и заклинаниями.

– И мы не получим никаких ответов. Билибин исполнитель, Ваше Величество, не более. Жадный и, судя по всему, не такой уж и умный. Думаю, после смерти Галицкого этот слизняк невероятно напуган. Я бы приставил к нему пару человек. Уверен, с Билибиным больше не свяжутся. Да и после того, как мы переместили все из крематория, он более не нужен. Мы спутали все карты заговорщику.

– Игорь, эту проблему надо решать! – ударил Император по столу кулаком. – Мы не сможем все время затыкать дыры в тонущем корабле, когда среди своих же есть человек, который пытается отправить его на дно.

– Все идет по плану, Ваше Величество.

– Думаешь? А маг первого ранга, который им не мог быть по определению, это тоже часть твоего плана?

Максутов поморщился. Его Величество уколол Игоря Вениаминовича в самое больное место. Как не ломал голову Его Светлость, на данный вопрос у него ответа не имелось.

– Кто там у Галицких остался?

– Жена, дочь.

– Проверь, может, они что видели, слышали. Но по своим каналам, а не через ведомство. – Император задумался и произнес чуть слышно. – Цунами, поверить только…

– Скажу откровенно, Ваше Величество, я намеренно сгустил краски. Форме Галицкого не хватало четких контуров. Катастрофы, подобной в Нижнем Новгороде не случилось бы. Все-таки Турбин был один из магов первой волны.

– То есть, это не Цунами?

– Оно самое. Только намного слабее уже виденного нами. Затопило бы большую часть города, может быть задело чуть-чуть застенцев. Но и этого уже достаточно для войны.

– Глупости, – усмехнулся Император. – Думаешь, смерть несколько сотен или даже тысячи обычных людей что-то значит? Ничего, пшик! Да, они могут серьезно повлиять на ход ведения переговоров с застенцами. К примеру, в качестве компенсации они потребуют какие-нибудь новые амулеты. Или Блокиратор, чтобы защищаться от нас. Обычный народ – это всего лишь расходный материал для достижения цели власть имущих. В этом смысле, мы очень похожи с застенцами. А вот если бы умер Ирмер-Куликов.

– Я до сих пор не могу понять, Ваше Величество, – нахмурился Максутов. – Он обычный мальчишка. Да, с невероятно сильный даром, который может себя проявить, но ведь…

Император поднял палец вверх, заставляя Его Светлость замолчать.

– Он застенец. И единственная связь того мира с этим. Ниточка, за которую зестенцы пытаются уцепиться, чтобы размотать большой клубок. И они будут ставить все на него. Думаю, с ним уже подробно побеседовали и проинструктировали по этому поводу.

– И что, нам теперь не выпускать его за Стену?

– Мы не можем этого сделать. Необходимо показать, что с ним все в порядке. Он жив, здоров и весел. Наша главная задача – чтобы он захотел жить среди нас, а не вернуться обратно. С этим ясно?

– Да, Ваше Величество.

– И вот еще что, Игорь. Ты понимаешь, что после всего я не смогу оставить тебя на должности Главноуправляющего Третьим Отделением. Слишком много возникнет вопросов и ненужного внимания. Совершено покушение на Императора, именно так завтра будут говорить. Покушение, которое почти удалось. Думаю, тебе даже с неделю не надо ко мне ездить. Пусть все считают, что ты в опале. А потом, скажем, нас кто-нибудь помирит. Думаю, у тебя найдется достаточно просителей.

Максутов стиснул зубы почти до хруста. Он понимал, что ход мыслей Романова вполне разумен. Однако сам факт снятия с должности был неприятен.

– Ваше Величество, надо заставить выползти змею из норы. Спровоцировать. Хуже всего, если он сейчас затаится и будет ждать возможности для нового удара. Такого же неожиданного, как сегодня.

– Подставить опять мальчишку под удар?

– Не беспокойтесь, с ним ничего не случится. Помимо вашей охраны за ним будут наблюдать и мои люди. Мой самый надежный человек.

– Самый надежный? – изогнул бровь Романов. Неожиданная догадка пришла ему в голову и Его Величество не смог скрыть своего удивления. – Признаться, не думал, что он еще жив.

– Это вряд ли можно назвать жизнью, – усмехнулся Максутов. – Но он дышит, ходит и ест, если вы это имеете в виду.

– Ты уверен, что это… разумно? – в интонации Императора появились нотки сомнения. – Слишком велик риск. Он не тот человек, который играет по правилам.

– Зато он тот, кто сделает все, чтобы отдать свой долг. И так уж случилось, что он мне должен.

– Что ж, пусть будет так. Но мне эта затея не нравится.

– На этом все, Ваше Величество?

Максутов был опытным в политических играх. Он тонко чувствовал, когда разговор исчерпан. К тому же, очень хорошо знал Романова.

– Да, Игорь, можешь идти.

Максутов решительным шагом вышел от Императора и поднялся к себе в кабинет. Там он неторопливо снял официальный мундир, с некоторой грустью поглядел на него и облачился в повседневную одежду. Он понимал, что ничего страшного не произошло. Те, кто по-настоящему что-то решают в государстве, не носят полицейскую форму. Они находятся в тени и шепчут Императору на ухо. Однако некий сплин все равно овладел Его Светлостью.

Меншиковский дворец он покинул через черный ход. Поежился на свежем воздухе и решительно направился по Университетской набережной.

Почти бегом пробежал Румянцевский сад, до сих пор наполненный его уже бывшими подчиненными. Многочисленные экипажи покинули Ристалище и ближайшие к нему улицы. После покушения весь Петербург предпочел поскорее убраться по домам, закрыть двери и тихо ждать, что же будет дальше.

Город теперь походил на огромного испуганного черного пса, которые настороженно глядел на Максутова своими ледяными глазами. Парадные вымерли, не хрипели, раскрываясь, зонты под мелким накрапывающим дождем, лишь в воздухе пахло свежей, еще не пролившейся кровью. Но Игорь Вениаминович понимал, кровь будет.

Когда он добрался до нужной линии, то промок окончательно. И вместе с этим Максутов не торопился, внимательным цепким взглядом окидывая черные и словно чужие громадины доходных домов. Пустая улица не успокаивала, напротив, взвинчивала и без того расшатанные нервы.

Возле конечной цели своего ночного путешествия Максутов замер, вспомнив слова Императора. Это и вправду было не самым разумным решением. Но когда с тобой играет умный противник меньше всего он ожидает сумасбродных выходок.

Игорь Вениаминович оглядел домик, в котором ютился его старый приятель. Да и не домик вовсе, а попросту некоторое недоразумение. Вспомнилось прозвище, данное в народе Григорию. Прозвище весьма точное.