Страница 20 из 25
В один из вялотекущих дней Кешка-Рысь объявил после возращения с прогулки:
– Жулики! Сегодня перед ужином проведём «Олимпийские игры»! Для определения чемпиона нашей камеры! Победитель в каждом виде состязаний будет награждён тремя пайками сахара, а абсолютный чемпион получит десять пайков сахара, и для этого каждый должен выделить по одному куску!
Все довольно загалдели, заохали, некоторые даже зааплодировали и дружно принялись сдавать шнырю свою долю. Нужно заметить, что и я принял это сообщение не без энтузиазма – хотелось размяться. Но в этот момент я услышал тихий шёпот Юрия, моего соседа по шконке.
– Не вздумай подписаться в эту «олимпиаду»! – чуть слышно проговорил он.
– Почему? – удивился я.
– Только это между нами, – предупредил Юрий.
– Разумеется, – заверил я.
– Кешка под тебя копает, и я нисколько не удивлюсь, что эти «игры» он затеял только для того, чтобы тебя на чём-нибудь подловить!
– Что ж, спасибо, буду иметь в виду, – ответил я, с трудом сохраняя спокойствие.
К этому времени я уже был наслышан о всевозможных тюремных играх и не слишком заволновался после предупреждения своего соседа, однако сразу же обратил внимание на насмешливые взгляды «шерстяных» из «семьи» Кешки.
«Что ж, хорошо смеется тот, кто смеётся последним!» – не без злости подумал я.
Незадолго до ужина Кешка объявил:
– Первый вид нашей олимпиады – бег в мешках! Участвуют все новички! Правила простые: все участники выстраиваются в линию у стола и бегут в мешках до двери, последний выбывает, а победители снова встают к столу и снова бегут, пока не останется финальная двойка!
К счастью, насчёт этой игры меня ещё в «отстойнике» просветил Константин, и потому я знал, чем должно закончиться подобное состязание: всё подстроят так, чтобы в финале обязательно оказался новичок, то есть в данном случае я, с кем-либо из приближённых к Кешке-Рыси парней, причём тот наверняка будет достаточно хлипкого телосложения. А потом последует некоторое изменение в правилах: объявят, что финальная двойка должна бежать с мешком на голове.
Далее всё пройдёт по отработанной схеме: чтобы у новичка не покатила измена, то есть не появились какие-нибудь сомнения, мешок надевали сначала доверенному «финалисту». Потом на голову новичку, но в тот же момент первый моментально должен сбросить с себя свою матрасовку, а новичка перевернут с ног на голову и вольют в его мешковину заранее приготовленный тазик с водой.
Представляете ситуацию? Довольно узкая матрасов-ка, да ещё и с водой – тут и захлебнуться немудрено.
Новичков в камере, считая меня, было четверо, и когда трое новичков и четыре сидельца Кешки выстроились у стола, Кешка повернулся ко мне:
– Ну а ты что ж, Режиссёр, не выходишь? Мандраж заел и яйца щемит, что ли?
– Да нет, не мандраж, просто не люблю… бег в мешках: слишком «умное» для меня состязание, – как можно увереннее ответил я с некоторой иронией. Отлично понимая, что он не отстанет, пока не уговорит меня участвовать, я, тщательно обдумывая каждое слово, спокойно спросил: – Или что, ваша «олимпиада», как у ментов, добровольная, но принудительная? – То есть вроде бы и ничего обидного не сказал, но и уговаривать меня после таких слов ему явно не захотелось, однако улыбка с его лица моментально стерлась.
– Хозяин – барин! – нервно прищурился Кешка-Рысь и повернулся к «судье». – Начинай соревнования! – с явным недовольством бросил он.
Всё шло вроде бы по правилам, и вскоре в финал действительно вышли один из новичков и тщедушный паренёк лет двадцати – суетливая, сующая всюду свой длинный нос «шестёрка» Кешки-Рыси.
Тут-то я и заметил, как шнырь наполняет тазик водой, и хотел уже вступиться за новичка, но Юрий, словно почувствовав мой порыв, осторожно сжал моё плечо рукой.
– Не ввязывайся, Режиссёр! – чуть слышно прошептал он. – Кешка только и ждёт, когда ты во что-нибудь вмешаешься.
Немного поразмыслив, я решил, что Юрий прав и мне не стоит рисковать из-за незнакомого парня. Кроме того, оставалась надежда, что всё кончится для него благополучно, а он получит своеобразный урок, после которого вряд ли захочет пускаться в какие-либо тюремные игры.
В финале его действительно перевернули вверх тормашками, влили в матрасовку полный тазик воды и отпустили. Он долго пытался выбраться из мокрого плена и едва не захлебнулся, тем не менее никто даже не попытался ему помочь, а когда наконец несчастный сумел освободиться, то долго ещё откашливался. Все вокруг веселились и хохотали, что ещё больше меня разозлило. Моё настроение моментально зафиксировал Кешка-Рысь.
Нагло уставившись на меня, он объявил «спортсменам» на всю камеру, явно делая мне вызов:
– Следующий вид нашей олимпиады – «перетягивание на палках». – Кешка-Рысь с усмешкой смотрел мне в глаза. – Ну что, Режиссёр, в этом соревновании не ум, а сила нужна… или вновь отговорку найдёшь?
– Ну что ж, давай попробуем… с тобой! – Я по-своему принял его вызов.
– Нет уж, у нас с тобой разные весовые категории. За меня с тобой потягается мой дружбан Сеня! – кивнул он в сторону кряжистого парня.
Это был угрюмый парень, голоса которого почти никто не слышал: тот всегда и всё делал молча, безропотно выполняя любые приказания верховодилы. За что Кешка-Рысь регулярно подкармливал этого здоровячка: тюремной баланды явно не хватало для его добрых семи пудов живого веса.
– Может, слабо? – вновь осклабился Кешка-Рысь.
– Почему слабо? Попробую…
Об этом «состязании» Костя мне тоже успел рассказать. Правила были просты и примитивны: соперники усаживались друг против друга, сгибали ноги в коленях и упирались стопами, после чего брались за ручку от швабры и по сигналу «судьи» начинали тянуть на себя, пытаясь оторвать противника от пола. Как только кому-то это удавалось, он сразу становился победителем. Но здесь-то новичка и ожидал подвох: стоило ему оторвать задницу от пола, как ему тут же подставляли тазик с водой, а его соперник моментально отпускал палку, и новичок плюхался задом в воду.
Это было не так опасно для здоровья, как «бег в мешках», но мне вовсе не хотелось оказаться в столь глупом положении, да ещё и мокрым, ради веселья тюремной публики, и потому я собрался сыграть по собственным правилам.
Едва я ухватился за палку, как сразу понял, что мне вряд ли светит справиться с этим деревенским битюгом. Тем не менее несколько секунд я изо всех сил сопротивлялся бугаю, вкладывая всю свою злость в принципиальный поединок. Однако, согласившись на него, я совсем позабыл о моем треснутом ребре, которое вскоре дало о себе знать, и от острой боли я машинально разжал пальцы. Не ожидавший такого вероломства с моей стороны танкообразный соперник резко откинулся назад и довольно ощутимо хрястнулся затылком о кафельный пол.
– Твою мать, – деловито матюгнулся я, – руки вспотели! Давай повторим! – как ни в чём не бывало, предложил я своему мощному противнику.
Не тут-то было: тот, потирая моментально вскочившую на затылке шишку, наотрез отказался, молча помотав своей разбитой тыквой.
Тем временем краем глаза я заметил, как за моей спиной быстро убрали тазик с водой.
– Ладно, будем считать, что ничья, – нашёлся Кешка-Рысь, – и весь сахар поделим между тремя: победителем первого состязания и между вами!
Можно было только догадываться, скольких сил стоило Кешке его мнимое спокойствие, и я это оценил по достоинству.
– Свою долю я отдаю на «общак», – нейтральным тоном сообщил я.
– Имеешь право! – Кешка как-то странно, с любопытством несколько секунд смотрел на меня, словно что-то определяя для себя, и наверняка решил, что вовсе не собирается останавливаться на этой «ничьей», после чего повернулся к своей «команде»: – Что, забацаем в «терц», братишки?
Стоило Кешке-Рыси оставить меня в покое, как все, словно по команде, мигом потеряли ко мне интерес и разбрелись по своим местам. За столом продолжились настольные игры, а я согласился сыграть партийку в шахматы с одним молодым парнем. Он играл довольно слабо и быстро получил мат. В этот момент я заметил, как возле другого парня за столом собрались несколько человек, а он каждому что-то рассказывает, раскладывая костяшки домино.