Страница 2 из 4
– Она довольно мила, – сказала Кастин, состроив весёлую гримасу, и я кивнул, будучи немного озадачен. Мой опыт подсказывал, что послушники Омниссии, сопровождающие большинство полков Имперской Гвардии, считают себя обязанными заботиться об оружии и снаряжении, но не хотят иметь ничего общего с солдатами из плоти и крови, насколько это возможно. Парвик, если это настоящее имя, а не какое-то шестерёночное обозначение, должна была даже не обратить на нас внимания, не говоря уж об этой краткой беседе. Я пожал плечами и прогнал эту мысль. У каждого полка свои странности – наверное, это одна из таких.
– Спасибо, что пришли.
Вероятно, полковник Грейдон не был так благодарен, как показывал, но он встал, когда мы появились в его кабинете, и поздоровался с Кастин, а только потом – со мной. Его рукопожатие было твёрдым, но немного сдержанным – вряд ли я мог винить за это человека, чьё знакомство с комиссарами до недавних пор ограничивалось Фоссиком.
– Не стоит благодарностей, – отозвалась Кастин, легко пуская в ход все вежливые шаблонные фразы, которых требовала беседа. – Мы представляем, как несвоевременно было для вас потерять комиссара Фоссика.
– Отчасти так, – признал Грейдон, бросив в мою сторону настороженный взгляд. – У него остались незавершённые дела.
– Не сомневаюсь, – ответил я, делая вид, будто понимаю, о чём он. Обычно я спихивал всю бумажную канитель на Юргена, моего неутомимого зловонного помощника, благодаря чему сам мог заниматься более близкими мне по духу вещами. По крайней мере, когда никто не пытался убить меня, а это происходило чаще, чем мне это было удобно. Я сделал примирительный жест. – Если мы можем чем-то помочь вам, то конечно…
– Я пришлю документы в ваш кабинет, – с почти недостойной поспешностью ответил Грейдон. – Ничего необычного, но требуется подпись члена Комиссариата.
– Буду счастлив помочь, – солгал я, зная, что большую часть работы сделает Юрген.
После этого разговор превратился в обмен обычными любезностями, и мы с Кастин принялись гадать, когда можно будет откланяться, а Грейдон – когда он сможет от нас отделаться, но тут беседу прервал стук в дверь.
– Как хорошо. Вы все здесь, – доктор Версан посмотрел на Грейдона, потом на меня, потом с лёгким удивлением – на Кастин, а потом обратился ко мне. – Как вы и предлагали, я провёл вскрытие комиссара Фоссика.
– Похвальная тщательность с вашей стороны, доктор, – ответил я, благодаря долгой практике сумев скрыть, как сжался от недобрых предчувствий мой желудок, – но я просил вас лишь убедиться, что комиссар пил.
– Он действительно выпил, – кивнул Версан, – но совсем немного. Недостаточно, чтобы опьянеть. Потому я решил тщательнее осмотреть тело. И обнаружил это. – На экране своего инфопланшета он показал нам размытый пикт, похожий на клочок тумана во время ливня.
– Что именно? – быстро спросил я – было ясно, что полковники зададут тот же вопрос, а я хотел быть первым.
– Трещины в рёбрах, – пояснил Версан, что явно был сам озадачен таким открытием. – И в некоторых других костях. Посмотрите сюда. – Одно непонятное пятно на экране сменилось другим. – Лопнувшие капилляры близко к поверхности кожи.
– Что именно это значит? – спросил Грейдон, на секунду опередив меня.
– То, что его смерть не могла быть случайной. Я не знаю, как, но более чем допускаю, что он был убит.
– Убит? – переспросила Кастин и повернулась к Грейдону. – У кого-нибудь в вашем полку были причины желать ему смерти?
Грейдон медленно кивнул.
– Почти у всех, – признал он.
Я не мог притворяться, что это откровение стало для меня неожиданным, но надеялся, что полковник хоть немного преувеличивает. К сожалению, чем больше я узнавал сплетен, которых гвардейцы набирались от кастрийцев, тем более точной мне казалась данная Грейдоном оценка. Даже для комиссара покойный и неоплаканный Фоссик был крайне нелюбим солдатами, которых должен был вести – всеми, от полковника до рядового. В отличие от меня, он полагался лишь на кнут, даже не думая обещать пряник, и чем больше он пытался насаждать дисциплину, тем больше порождал злости и негодования.
– Честно говоря, я удивлён, что его не пытались убить раньше, – признал я, просматривая присланное Грейдоном. Конечно, почти всё сделал Юрген, но в таких обстоятельствах я счёл себя обязанным хотя бы посмотреть документы. – Он был страшный педант.
– Вы будто подбирали вежливый синоним, – отметила Кастин, прислонившаяся к двери моего кабинета. – И откуда вы знаете, что они не пытались? Его несколько раз едва не подстрелили в боях.
– Верно, – согласился я. Часть документов Фоссика была послебоевыми отчётами, и я не мог понять, зачем он вообще принялся их изучать. Быть может, начал подозревать, что ему хотели устроить «несчастный случай» и искал доказательства? Или просто был достаточно мелочным, чтобы проверять действия своих солдат, дабы убедиться, что они бросались на врага с достаточным пренебрежением к собственной жизни? – Несколько раз он был в шаге от гибели.
– Вы не можете отложить это? – спросила Кастин, многозначительно постучав пальцем по хронографу, что носила на запястье. – Вы опоздаете к началу.
Я сомневался. Честно говоря, межполковое соревнование, затеянное Кастин и Грейдон, не слишком меня привлекало, но солдаты ждали, что я появляюсь и брошу несколько вдохновляющих банальностей. Да и кастрийцам может быть полезно увидеть комиссара, который поддерживает занятия полка. С другой стороны, если Фоссик правда был убит – хотя одному Трону известно как – в его записях могут найтись зацепки, которые позволят понять мотив.
– Мне нужно закончить с этим, – неохотно решил я. – Я присоединюсь через полчаса. – если мне удастся закончить с ПБО, всё остальное может подождать.
– Вы не хотите, чтобы я этим занялся, сэр? – спросил Юрген, появляясь будто по команде, обходя Кастин и приближаясь ко мне со стопками бумаг в руках.
Полковник улыбнулась, но пока мой ординарец не отошёл, старалась глубоко не вдыхать.
– Вижу, вы заняты. Тогда увидимся на палубе для отдыха.
Она вышла чуть быстрее, чем требовал этикет, оставив меня сердито глядеть на гору бумаг, появившуюся на столе.
– Что это? – спросил я.
Юрген пожал плечами.
– Дисциплинарные взыскания. Их должен подписать комиссар, прежде чем они будут приведены в исполнение.
– Хорошо, – я взял стопку и бросил в мусорную корзину, стоящую рядом с стулом. – Пусть его преемник начинает с чистого листа. – Насколько я знал Фоссика, он назначал за самые мелкие нарушения самые суровые из дозволенных уставом наказаний; я же предпочитал совершенно иной подход, считая, что если солдаты верят, что я готов прикрыть их, они прикроют меня, когда вокруг затрещат лазразряды. – Никто не заслуживает порки за фуражку, надетую под неправильным углом.
– Согласен, сэр, – согласился Юрген, который, как мне виделось, вовсе не знал, как надевать её под «правильным» углом. Мой помощник не столько носил свою форму, сколько околачивался где-то поблизости от неё. – Если вы будете работать дальше, я принесу вам перекусить.
– Спасибо, – автоматически ответил я, уже вернувшись к отчётам, строем двигавшимся по экрану инфопланшета.
Я не уверен, сколько времени изучал документы – они были не слишком захватывающими – но так старался сосредоточиться, что едва расслышал шаги в коридоре.
– Это ты, Юрген? – окликнул я, услышав стук, но миг спустя шаги возобновились, и я вернулся к чтению. Канцелярский язык усыплял, моё внимание начало расплываться, а поднявшись на ноги, чтобы вылить остатки рекафа, я поразился тому, как нетвёрдо стою на ногах. Каждый шаг давался с усилием, ноги будто весили вдвое больше обычного, а кровь едва двигалась по сосудам. Кажется, я заболеваю.