Крыжовенное варенье

Вот Екатерина Алексеевна… Что нам известно о ней из истории? Принцесса маленького прусского княжества, волею судеб избранная в жены наследника русского престола. Сам наследник, тоже по какому-то непостижимому року, был выписан теткой из той же Пруссии, чтобы продолжить царствующую династию… (Это надо же было тащиться за тысячи километров, чтобы соединить судьбы, на беду одного и на счастье другой!)

Конечно, будь он, законный наследник, хоть чуть прозорливее, упрямее и смелее, — царствовал бы не несколько жалких месяцев, а годы, а то и десятилетия… Но прозорливой, упрямой и смелой оказалась жена. А, может, и не жена. Может быть, был при дворе человек, имя которого не вошло в историю, или вошло, но косвенно, который, преследуя какие-то свои цели, благородные, или не очень… Или даже не цели, а просто руководствуясь здравым смыслом и взглядом со стороны, решил помочь молодой Екатерине.

Одного такого человека мы знаем, даже не одного, а двух, — братьев Орловых, Григория и Алексея. Вот интересно, не было бы Орловых, стала бы Екатерина Великой?

Да что там люди?! Взять хоть перстень… Как переплелись вокруг этого маленького колечка с камнем судьбы, моя, Чижовых, Светланы Артемьевны. О том, сколько происшествий из-за него случалось в стародавние времена, можно только догадываться. Чем не манипуляция?

Люди манипулируют предметами, предметы манипулируют людьми. Кто у кого в большей зависимости, — так сразу и не разберешь…

Кажется, моя карьера пошла в рост. Из предложенных мною тем новых передач одна одобрена. Речь идет об исторической викторине, очередного развлекательного и познавательного шоу-действа. Коли утвердят окончательно, — буду как минимум автором и редактором, а как максимум — ведущей…

Кого я должна за это благодарить? Гридасова, воспылавшего ко мне неожиданным интересом? Светлану Артемьевну, на протяжении последних месяцев кормившую меня рассказами из прошлого, словно умелая няня капризного ребенка манной кашей: ложечку за маму, ложечку за папу, за бабушку с дедушкой… Или нет, постойте, если уж быть честной с самой собой. (А быть с самой собой нечестной не имеет решительно никакого смысла…) Получается, что этим офигенным и почти молниеносным карьерным ростом, в первую очередь, я обязана «фанатику», бандиту и маньяку, идущему за мной по следу, всколыхнувшему во мне чувства, эмоции, заставившему меня злиться, паниковать, выплескивать свою энергию, часть которой и сублимировалась в творческие идеи. Так вот о чем говорила мудрая бабуля в самый первый день после ограбления. Вот какие «перстни» или «записки» содержатся в «печальных вещах» «словно в условленных дуплах» и достаются наградой за лишения.

Все время внутреннего монолога Ольга смотрела на мирно беседующих Старкова и Гридасова с выражением интереса на лице. Привычка весьма полезная, отрепетированная еще на тягомотных лекциях во ВГИКе, даром, что ли актерское мастерство там проходили?! Для полной убедительности время от времени вставляла:

— Да-да… Конечно… Надо же… Как интересно…

Вот и сейчас произнесла с интонацией, одновременно означающей и согласие, и удивление, и даже некоторое возражение:

— Не может быть…

И попалась!

— То есть, как не может быть? Оленька, разве Ираклий Всеволодович не рассказал вам о предстоящем освобождении вашего бедолаги-коллеги? — Гридасов был удивлен. Старков — удивлен не меньше.

— Саши Вуда? — переспросила Ольга, не столько для уточнения, сколько для того, чтобы оттянуть время и иметь возможность подумать, как выкрутиться из ситуации.

— Ну, да, Сашеньки!

— М-м. Нет… Говорил, конечно. Но… Я ему возражала. Мол, не опасно ли столь явно давать понять оставшемуся на свободе преступнику, что, человек, которого он тщательным образом «подставлял», теперь вне подозрений. И капитан обещал подумать, обсудить это с руководством. Валентин Николаевич, так вопрос с освобождением, стало быть, решен?

Старичок кивнул. Генеральный директор нового канала почему-то расплылся в улыбке, какой-то, что называется, «рашн клюква», буд-то прятал кислятину под толстым слоем сахара.

— Решен, Оленька, а может даже и осуществлен. Ведь вышли на эту треклятую Сыроежкину!

— Какую Сыроежкину? — сахар на устах Генриха Ильича окончательно растаял.

Ольге тоже было отнюдь не весело. Или Ираклий только с ней персонально беседу проводил? Мол, нельзя подробности следствия в Останкино распространять… Опасно, до «фанатика» дойти может… Она попыталась увести разговор в сторону:

— Сыроежкин, Сыроежкин… Ах, да фильм такой был, и есть. «Приключения Электроника». Так вот прототип этого самого робота, как раз фамилию Сыроежкин и носил… Мой любимый с детства сериал. Теперь ведь принято все, что больше двух серий, сериалами называть… И «Гостья из будущего» теперь сериал, и даже мультики…

Закончить фразу девушка не успела. Валентин Николаевич, явно желал довести затронутую им тему до конца:

— Елену Сыроежкину, ведущую утренней программы… Уж извините, Генрих Ильич, запамятовал на каком канале, не то «ВзорТВ», не то «НТН»… Неужели не помните? Да вон же, у вас из под груды бумажек, в стопочке, и фотография ее высовывается.

— Это не ее фотография! — Гридасов нервно сравнял листы. — Впрочем, почему ж не помню… Даже имел честь знать лично.

Пока ехали в такси от Останкино до Петровки, Валентин Николаевич даже не думал ни оправдываться, ни извиняться.

— Оленька, точно вам говорю, уж поверьте, моему многомудрому опыту. Что-то здесь не так.

— Да с чего вы взяли, что там было фото Сыроежкиной? Ведь сами сказали, торчал лишь краешек…

— Нос. Нос ее торчал. Он у нее уточкой, смешной такой, вздернутый. Я этот профиль один раз в журнале о телевидении подглядел, — теперь никогда ни с каким другим не спутаю. Кстати та же самая фотография была опубликована.

Ольга сидела на переднем пассажирском сидении. Старков — сзади, опершись на тросточку слоновой кости с высеченными иероглифами, означающими китайскую мудрость… С той самой тростью, с которой приходил на Петровку в самый первый раз, когда и познакомился со Светланой Артемьевной, Ольгой Лобенко, Николаем Городцом и супругами Чижовыми.

— Вот скажите, милая, юная леди, — Ах, как млела Лобенко от его колоритного языка. — К чему господину Гридасову прятать фотографию, не важно, с Сыроежкиной, или без. Разве криминал, держать на столе фото? Стушевался, опять-таки. По всему видно, что-то знает, что-то не досказывает…

— Меня другое удивило, — отчасти новоиспеченный автор-редактор исторической шоу-викторины была со старичком согласна. — То он фотографии непонятно кого стесняется, то сам же сознается, что знаком с Сыроежкиной.

— О! В точку! А знаете, голуба, почему?

— Сконфузился, что ли? — Ольге нравилось подыгрывать и говорить с собеседником на схожем лексиконе.

— Именно! Он в замешательстве! Вначале собирался все отрицать, потом понял, что бесполезно…

Такси тем временем пересекло площадь Рижского вокзала. Дальше водитель умело свернул на Олимпийский и вырулил на Цветной бульвар.

— Вам Петровка где нужна, в начале, у Пассажа, или в конце, ближе к бульварному?

— Нам, дорогуша, нужна именно Петровка, тридцать восемь, — ответил ему Старков. Таксист обернулся и посмотрел на старичка весьма почтительно, тем же благоговейным взглядом окинул и пассажирку справа.

Х Х Х Х Х

Заседание на Петровке проходило в усеченном составе, не было Чижовых и Городца. А жаль, потому что необходимо было продолжить обсуждать Елену Сыроежкину. И меткий взгляд бывшей одноклассницы, вкупе с воспоминаниями школьных лет, очень здорово пригодился бы.

Отводов сегодня выглядел весьма браво. Надетый на него серый в едва различимую крапинку костюм был явно иностранного производства. Кудряшки на голове приглажены. Впрочем, прическа оставалась холеной недолго. При первой же потуге на логическое размышление, запущенная в космы пятерня испортила весь лоск:

— Итак. Что имеем? Самарский грабитель не смог опознать в Саше Вуде заказчика. Это, конечно, не доказывает ни его, Вуда, виновности, ни его непричастности к делу. Но, анализ ответов на детекторе лжи также показал полную некомпетентность экс-ведущего в вопросах по делу о похищении перстня…