Страница 10 из 18
— Армии достанется по самое «не хочу», и даже больше! Генерал Засулич побитым псом от реки Ялу отойдет — под Тюренченом японцы все его пушки сметут за полчаса, он их на открытой позиции поставил, колесо к колесу. А полковник Лайминг убит будет, когда все свои три батальона, что в окружение попали, на прорыв поведет. Два наших полка «расчешут» так, что в них и тысячи штыков не наберется — потери жуткие…
— Когда это случилось, ваше превосходительство?!
— Мы ничего о таком не слышали!
Александр Викторович осекся — только сейчас, глядя на вытаращенные глаза офицеров и потрясенного его словами генерала Надеина, он сообразил, что допустил страшный «прокол» — поделился знаниями из будущего. Ведь бой на реке Ялу только начался и закончится к вечеру. И теперь нужно было искать выход из ситуации, и очень правдоподобный. И он решился, благо репутация у генерала была еще та, вроде вечного «черного вестника» всех видимых несчастий.
— Я сон видел, господа, плохой сон. Такой же сон, как перед гибелью адмирала Макарова. И сказал тогда генералу Стесселю и еще двум генералам, что погибнет броненосец, и командующий вместе с ним. Не поверили мне, а суток не прошло, как подрыв случился…
Александр Викторович остановился, ссылка на начальника Квантунской области и командующего корпусом сработала — скептические взгляды офицеров стали немного растерянными. Все же свидетель более чем авторитетный, да и очевидцы другие были при этом. Пришлось «надавить», для вящего эффекта, благо момент оказался подходящий.
— Не смотрите на меня как на безумца — завтра телеграммы придут, сами прочтете. Так что немного потерпите, и языки не распускайте — потом пожалеете за свое неверие.
Видимо, в его голосе прозвучало нечто такое, что полковники стали серьезными, а генерал Надеин перекрестился. И тут же сказал старческим, дребезжащим и хрипловатым голосом:
— А я Александру Викторовичу полностью верю. Сам такое видел один раз, вот вам крест! У нас в роте субалтерн был, прапорщик. Так перед боем, гадина такая, говорил, кому умереть в нем предстоит — сны видел. А утром одним проснулся весь черный, и молчал два дня. А на третий его убили, когда Осман-паша при штурме Плевны нам жару дал!
От таких простых слов, но произнесенных уверенно, проняло всех собравшихся, включая самого «провидца»…