Монастырские тайны

– А куда ведет этот ход? – с интересом спросил он у впереди идущего Ферапонта.

– От самого храма в Воздвиженском в сторону леса, где мы встретились с тобой, а также в противоположном направлении. Еще в шестнадцатом и семнадцатом веках было прорыто два хода.

– Кто ж их рыл?

– Монахи, насколько я правильно понял преподобного отца Первушина. Он рассказывал, что давно-давно здесь где-то в лесах, тогда еще очень глухих и почти непроходимых, был мужской монастырь. И монахи десятилетиями рыли эти тайные ходы, чтобы в случае набегов татар, башкир и других каких иноверцев или разбойников можно было спрятать монастырские реликвии и золотые украшения.

– Надо же, а я и не знал ничего, – прошептал Владимир завороженно.

– Да и не только монахи, но и местные жители помогали прорывать эти ходы, потому что рассчитывали укрываться от врагов вместе с семьями. Монахи никому не препятствовали и всегда принимали помощь от жителей окрестных сел. Многие купцы сами, конечно, не рыли, но давали деньги на строительство. Ты, наверное, еще не увидел, но заметь, здесь не везде пол земляной. Иногда попадается и каменная кладка. Она вообще сделана на тысячелетия, наверное, на деньги этих самых купцов, которые стремились избежать разграбления своего богатства в случае вторжения и охотно помогали монахам… Так-то. Я тут все исходил вдоль и поперек, пока жил один в лесу, – сказал довольный собой Ферапонт.

– А что воздух здесь какой-то тяжелый, спертый?

– Так правильно, откуда бы здесь свежему воздуху взяться? – удивился Ферапонт. – Ведь мы, голубчик, находимся с тобой на глубине трех, а где и четырех метров под землей. Здесь, кстати, даже через несколько метров свеча погаснет. Поэтому я и захватил фонарики.

– А как же они, я имею в виду, жители сел, которые скрывались здесь с детьми от нападений, дышали таким вот воздухом? – еще раз удивился было Владимир.

– Так для того, чтобы много народу дышало свободно, и были придуманы специальные воздушные колодцы. Их-то мы с тобой и будем в основном проверять.

– Воздушные колодцы? А что это такое?

– А это, брат, такая штука, которая с земли почти и не видна, если не приглядываться. А на самом деле дыра в земле, из которой свежий воздух поступает в подземный ход.

– А как же строили, что даже речку смогли обойти? Ведь здесь по лугам все время петляет лесная речушка, – сказал Владимир, – я, когда шел к тебе, прямо измучился ее обходить, один раз даже вброд пришлось идти.

– А никто и не обходил речку, – весело отозвался Ферапонт, – если я не ошибаюсь, то сейчас мы как раз с тобой под этой самой речкой и проходим.

– Как так? – испугался Владимир.– А вдруг провалится земля, да вода хлынет?!

– Не хлынет, брат, здесь все продумано до миллиметрика. Мне преподобный Первушин рассказывал, что для строительства этого подземного хода даже приглашали специального ученого из Англии. Он тут все чертежи им расчертил, да все научно доказал, что не провалится…

– Смотри-ка, а это что? Неужели крепления для факелов? – опять не мог не удивиться Владимир.

– Да, – отозвался Ферапонт, – как раз сейчас мы и сделаем первую остановку. Здесь где-то должен быть воздушный колодец.

Он посветил фонариком куда-то вправо, и Владимир заметил, что в подземном ходе имеется ответвление. Он вошел туда вслед за Ферапонтом, и уже через несколько метров они стояли перед тупиком.

– Вот здесь-то и располагается первый колодец, – сказал Ферапонт, – сейчас посмотрим, почему воздух не проходит.

Он полез куда-то вверх по выдолбленным прямо в земле ступенькам и скомандовал Владимиру:

– Ну-ка попридержи меня, чтобы не упал. Да на тебе фонарик, свети вверх.

Владимир поднял голову вверх и увидел, как Ферапонт обеими руками уперся в потолок. Что-то заскрипело, сверху посыпались опилки и земля. И сразу нос его почувствовал приток свежего воздуха.

– Вот, – удовлетворенно произнес Ферапонт, – а то, понимаешь, завалило нам колодец.

Он еще с силой надавил на потолок и, наконец, крышка люка поддалась, и Владимир увидел кусочки неба над головой, перекрываемого со всех сторон ветками.

– Между прочим, – весомо сказал Ферапонт, – эти воздухоотводы не только помогают выжить в подземном ходе, но и еще являются запасными тайными входами и выходами.

– Как хорошо воздух-то свежий пошел, – благостно произнес Владимир, заполняя легкие кислородом.

– Но закрыть мы его все равно сейчас вынуждены будем, – деловито сказал Ферапонт, – эти тайные лазы никто не должен видеть посторонний.

– А вдруг грибник какой мимо пойдет? – испугался Владимир, – ведь он может заметить.

– Ну, грибник – это еще полбеды, – рассмеялся Ферапонт, – другие вот «следопыты» страшны…Но в принципе все эти колодцы расположены в бурьянах всяких, где трава выше роста человеческого, так что вряд ли сюда грибники пойдут. Все продумано было еще много веков назад, – горделиво подбоченившись, произнес он и слез со ступенек.

Долго они еще бродили по подземному ходу, проверяли воздушные колодцы, иногда отдыхали, привалившись к каменной кладке спиной. Скоро под ногами у них захлюпало.

– Что это? – вновь забеспокоился Владимир. Он все еще никак не мог привыкнуть к путешествию по подземному ходу шестнадцатого века.

– А-а, это мы подходим к конечному пункту нашего следования. Скоро вода будет почти по колено. Ты рясу-то подоткни, – посоветовал ему Ферапонт, – а то замочишь. Здесь вода проникает из местной речки, уже не лесной, но сделано так хитро, что никаким способом она хода не размоет. Вот, смотри, – он показал куда-то вверх.

Владимир глянул туда, куда показывал его товарищ и удивился еще больше. Над головой у него был бетонный свод, что-то вроде тех «колец», которыми укрепляют колодцы, только гораздо больше.

– Это уже в нашем веке сделано было, – пояснил Ферапонт. – Здесь наверху болотце располагается небольшое, даже и не болотце, а небольшой пруд, заросший тиной. Трава там выше человеческого роста, кусты ивовые, да грязь по колено. Поэтому не каждый сюда сунется искать вход-то в подземный ход. Не бойся, пошли, покажу.

Через какое-то время они вышли наружу. Правда, сперва Ферапонт осторожно высунул голову в отверстие. Потом, убедившись, что за ними никто не наблюдает, вышел сам и помог выбраться из лаза Владимиру.

Солнце уже зашло, и вокруг сгущались сумерки. Над ухом беспрестанно зудели комары, один даже успел пребольно укусить Владимира. «Наверное, изголодался тут без людей», – подумал весело инок, вдыхая полной грудью свежий вечерний воздух. Он оглянулся на лаз. Свод был сделан из огромных валунов. Сразу и нельзя было понять, что это тайный вход в подземелье, а не просто груда камней и кусты полыни и чертополоха.

– Ну, что, брат, надышался? – весело прошептал Ферапонт, – тогда пошли обратно. Нам еще долго возвращаться. А завтра рано встать нужно. Преподобные, наверное, уже приехали, а к утру и у нас будут. Встретить их нужно, как подобает, чтобы, как говорится, комар носу не подточил.

Они стали вновь спускаться в катакомбы…

– А что, много народу-то будет? – спросил Владимир, когда монахи, уже вернувшись в пещеру, вновь сидели на мягком лапнике возле слабо горевшего костерка.

– Да человек семь-восемь, наверное, наберется. Я, правда, не знаю, приедет ли епископ Меркурий… Все-таки возраст у него уж слишком почтенный. Да и натерпелся он в лагерях-то поди немало…

– Ну, возраст, – улыбнулся Владимир, – еще не помеха. Гляди, вот епископ Владимир, казалось бы, тоже восьмидесятилетний старец, а завтра председательствовать будет. И «андреевскую» линию отстоит опять. И будем мы до конца дней своих по скитам и ущельям мыкаться, – снова погрустнел он.

– А что ж ты предлагаешь? На пули или нары кидаться? – возмутился было Ферапонт, но, взглянув в печальные глаза друга, лишь вздохнул, – не время еще, братец, надо погодить, авось разберутся там, на небесах, чья власть должна быть на земле – Бога или Сатаны… – И Ферапонт, продолжая глядеть затуманенным взором на горящие уголья, перекрестился.