Страница 2 из 4
Выйдя во двор, девушка протянула руки к небу и тихо запела:
«Туча снежная, туча-матушка!
Успокой метель, голос мой услышь!
Не видала я долго батюшку,
Месяц-батюшка, покажись!»
Услыхав голос дочери, снежная туча шумно вдохнула и спрятала метель в своих больших и пышных щеках. Завыла, заметалась метель внутри большой снежной тучи, но силы её быстро иссякли, и она задремала. Убаюкав разгулявшуюся метель, туча плавно поплыла в сторону леса, открыв взору Лумикки белый месяц. Над горой Корвантунтури воцарилась тишина.
Увидев, как Лумикки справилась с метелью, Паккайне решил показать свои умения. А умел олонецкий морозец зимние кружева плести! Он выбежал на улицу и провёл рукой по окошку. Оделось окошко в узоры сказочные. Провел другой рукой по стенам бревенчатым – украсили стены кружева затейливые. Озарил их месяц своим сияньем, и засверкали кружева морозные огоньками цветными, переливчатыми.
Увидев столько зимней красоты, на улице ахнула Лумикки, в доме – тётушка Муори, а в тёмном лесу – дюжина любопытных гномов.
– Порадовал ты меня, Паккайне! – воскликнул Йоулупукки. – В праздничные одежды мой дом облачил, да красоты то какой! И тебе спасибо, Лумикки, за то, что метель успокоила. Теперь собаки сыты, пусть отдыхают, а мы в дом пойдём, а то кофе стынет.
Только затворилась за ними дверь, как снежная туча медленно выплыла из-за леса, закрыла собой месяц и выдохнула метель. Закружилась, запела метель, дорожки замела, да снег в сугробы собрала.
Угощая гостей своим знаменитым кофе, Муори думала: «Что же привело в наш дом и олонецкого морозца Паккайне, и карельского зимнего деда Талви Укко с его помощницей Лумикки?»
Муори всегда всё помнила очень хорошо, а потому решила вернуться к разговору с Паккайне, который при встрече сказал, что идёт в землю Похьёлы. Улучив момент, когда разговор за столом затих, Муори спросила:
– Скажи мне, Паккайне, зачем ты собрался в землю Похьёлы? Ведь Новый Год на носу, у тебя много хлопот и на своей земле? Праздник без тебя не весел будет!
– В далёкую северную землю Похьёлы, тётушка Муори, не только я иду, но и Талви Укко туда путь держит.
От удивления очки Йоулупукки упали с его крупного носа и затерялись где-то в бороде. Муори виртуозно извлекла их оттуда и водрузила на место.
– Я чего-то не знаю? – задал вопрос Йоулупукки, и за столом воцарилась тишина.
Тётушка Муори, которая всегда всё помнила очень хорошо, на этот раз вспомнить ничего не смогла и посмотрела на Паккайне. Немой вопрос в её глазах заставил Паккайне посмотреть на Талви Укко, который, в свою очередь, перевёл взгляд на Йоулупукки и сказал:
– Йоли, видимо ты за своими заботами не повстречался ещё с Северным Ветром. Матушка Ихуола попросила его передать поклон и приглашение посетить землю Похьёлы в день, когда самая длинная ночь окутает землю. Получив приглашение, мы с Лумикки и собрались в дорогу не мешкая.
– И ко мне залетал Северный Ветер. Приглашение от матушки Ихуолы передал и помчался к тебе, Йоли, – поддержал разговор Паккайне. – Ох и суровый старик, скажу я вам. Волосы длинные по небу разметались. Как тряхнёт ими – снежные мухи огромным роем разлетаются. На ногах у него унты из оленьей шкуры, серебряными нитями да камнями переливчатыми расшитые. На плечах шуба тяжелая из шкуры белая. Кони его ледяными подковами подбиты, а из-под их копыт тучи снежные вылетают, да так много, что всё небо седым, да холодным становится.
– Не суровый он, Паккайне! – мягко сказала Муори, и погладила олонецкого морозца по голове. – Люди земли Похьёла говорят, что жена у него злющая, да кривая на один глаз. Надолго выгоняет его из дома. Вот и мечется он по небу, пар выпуская.
Не успела Муори молвить последнее слово, как уютную атмосферу дома нарушил громкий стук в окошко. Затем всё стихло и было слышно, как труба запела от сильного порыва ветра.
– Вот и добрался до тебя Северный Ветер. Иди, встречай его, – сказала Муори, и проводила мужа за дверь.
Выйдя на улицу, Йоулупукки увидел большие ледяные сани, запряженные тройкой белых лошадей. В санях Ветер Северный сидит, улыбается.
– Привет тебе, Йоулупукки! Вот и долетел я до тебя! – загудел Северный Ветер. – Ждал меня?
– Да как не ждать, коли время твоё пришло! – ответил Йоулупукки, и утопил Северного Ветра в своих объятиях.
Что бы ни говорили о Северном Ветре, а Йоулупукки его любил. Любил, потому что с его приходом зима вступала в свои права, принося много забав для детишек. Земля укрывалась толстым покровом пушистого снега, который звал кататься на санях и на лыжах. Дворы домов обживали снеговики с длинными носами-морковками, а в самих домах воздух наполнялся запахом корицы и имбиря. Начиналась подготовка к весёлым рождественским праздникам.
– Прости, дружище Йоли! Задержался я в дороге, – загудел Северный Ветер. – Тут вот какая история приключилась. Матушка Ихуола велела передать тебе приглашение и свой традиционный подарок вам с Муори к Рождеству. Да ты же знаешь меня! Больно скор я бываю. Приглашение-то запомнил и помчался к тебе. А подарок забыл, ветреная моя голова! Уж почти до тебя долетел, как вспомнил о подарке, пришлось вернуться. Забирай его из моих саней!
Тут только Йоулупукки увидел большую бочку, всю белую от инея.
– Бочка лосося? – спросил Йоулупукки.
– Точно! У вас гномы должны поспеть, вот и накормите их свежей рыбой! – ответил Северный Ветер.
Гномы, которые стараниями Муори появлялись из еловых шишек, очень любили лакомиться лососем. Они, конечно и ягоды ели, и кашу тоже. Но лосось был их главной едой. Зная это, матушка Ихуола каждый год присылала Йоулупукки в подарок бочку свежей рыбы.
Вместе с Паккайне они занесли бочку в сени, попрощались с Северным Ветром и попросили передать матушке Ихуоле, что они обязательно приедут в землю Похьёлы, когда её накроет самая длинная ночь в году.
– Бочку свежей рыбы?! – всплеснула руками Муори, и пошла посмотреть подарок. – Ай да Ихуола, ай да молодец! У самой забот хватает, а о нас с Йоулупукки никогда не забывает.
– И о наших гномах тоже, – добавил Йоулупукки.
– Вот радость-то мальчишкам будет, когда они появятся! – продолжала ворковать тётушка Муори.
Но, поскольку она так и не поняла зачем Ихуола всех пригласила в гости, то вновь задала свой вопрос:
– Талви Укко, скажи мне, зачем вы едете в такую даль?
– Тётушка Муори, до вас доходили вести о том, что матушка Ихуола нынешним летом спасла от неминуемой смерти Хейкки – северного лесного тролля?
– Это того, что живёт в холодной тундре на Земле Большой Каменной Подковы? – переспросила Муори.
– Да-да! – кивнул головой Талви Укко.
– Ну, как не слышать? Слышали, конечно! И совсем не удивились, ведь матушка Ихуола всегда поможет тому, кто в беду попал, – подтвердил Йоулупукки.
– Йоли, куда ты всё спешишь? Дай Талви Укко толком рассказать, – прервала мужа Муори.
Об этой истории Муори слышала летом краем уха, когда бельё на озере полоскала. Тогда Лапландию навещала Большая Полярная Чайка и трещала об этом со своими подружками. Но из-за их криков Муори толком не поняла, что случилось с троллем Хейкки. Поэтому сейчас она была очень внимательна, чтобы ничего не забыть.
– Всю историю о спасении Хейкки я вам не расскажу, – сказал Талви Укко.
– Это потому, что ты сам толком ничего не знаешь? – спросила его Муори.
– Вовсе нет, – засмеялся Талви Укко своим раскатистым смехом. – Не расскажу её потому, что эта история живёт в другой сказке. Негоже забирать её оттуда! Скажу только, что болезнь у Хейкки приключилась не простая, а старым нойдом накликанная. Дочь тролля посылала Большую Полярную Чайку за помощью к матушке Ихуоле, и она спасла его от верной смерти. За своё спасение подарил Хейкки матушке Ихуоле очень необычный подарок – ледяное зернышко. Один раз в году, самой длинной ночью из него вырастает цветок переливов сказочных. Цветение его очень коротко. Как только ночь на убыль пойдёт – цветок опять превращается в зёрнышко, которое вновь прорастает в снегу через год.