Страница 112 из 115
Третья сторона фруктового сада. Искинаари подошла, словно на вечернем приеме в честь недавней работы уважаемого художника. "Вы могли бы попытаться сосредоточиться на прошлом", - сказал он.
"Я не знаю ее прошлого", - сказал Лестар. "Я ничего об этом не знаю, кроме того, что она знала Бастинду".
"Я не имею в виду ее прошлое", - сказала Искинаари. "Она достаточно хорошо знает свое собственное прошлое, где-то там, внутри. Я имею в виду остальных. В конце концов, даже после смерти мы остаемся обществом." Лестар повернулся и посмотрел на Скроу, стоявшего поодаль, но затем он понял, что имела в виду Искинаари. Это было не то, что могли сделать живые - это были люди-мертвецы, которые были лучше всего подготовлены, чтобы снять человеческую маскировку с Настойи. Они могли бы поманить его вперед, если бы Кандела могла сыграть на поцарапанных лицах, чтобы спеть.
Но игра была ее талантом, а пение принадлежало им - это была его работа - слушать. Быть свидетелем их историй и хранить их в памяти - его единственный талант. В конце концов, он заглянул в хрустальный шар Ведьмы и увидел ее прошлое, даже если это не имело к нему никакого отношения. Он наткнулся на свои собственные грезы без помощи какого-либо наблюдающего шара. Может быть, его единственной работой было слушать. Это все, что он мог сделать.
6
Я БЫЛ ЧЕТВЕРТЫМ ИЗ ПЯТИ ДЕТЕЙ, и мне нравилось, как солнце нагревает камень.
Прямо перед обедом, на каменных плитах террасы, я обычно танцевал босиком со своей мамой, потому что она тоже любила это.
Я был достаточно счастлив в своем браке и еще счастливее, когда овдовел, хотя счастье кажется сопутствующим хорошей жизни.
Я никогда не хотел брать трость, которую дал мне отец, и я поднял ее и сломал ей ему нос, и он так сильно смеялся, что упал в колодец.
Я делал вещи из цветных ниток, маленьких птичек и тому подобное.
Я всегда хотел поступить в университет в Шизе, как поступили бы некоторые из моих друзей, но таким мальчикам, как я, не разрешалось.
Я верил в Неназванного Бога и принял возложенную на меня миссию, потому что Бог позаботится обо всем: так сказал император.
Однажды я снял с себя всю одежду и валялся в поле папоротников, и у меня был опыт, о котором я никому не рассказывал.
Я был на церемонии в Центре Мунка, когда циклон обрушил дом на Гингему, и я видел это своими глазами, но я потерял свою ленту по дороге домой.
Мне нравилось, какое молоко на вкус, и как холмы становятся голубыми с отметинами облаков, и моя младшая сестра, ее волосы черные, как щеточка от жуков.
Мне это нравилось, когда я был жив.
Мне тоже это нравилось, когда я был жив.
Забудь нас, забудь нас всех, сейчас это не имеет значения, но не забывай, что нам это нравилось, когда мы были живы.
ОНИ что-то СЛЫШАЛИ от каждого обруча. Каждое лицо пело, а Кандела обеспечивала аккомпанемент. Деревья с надрезанными почками дрожали от силы их голосов, хотя у них не было языков, и от губ почти ничего не осталось, и не было ветра, который мог бы проникнуть через отверстие и превратить их рты в флейты.
Напомнив о человеческой жизни, телесная часть принцессы Настойи растаяла в снегу.
Все, что осталось от ее человеческой личины, стряхнулось - шлейф древесного дыма, расплывшийся в воздухе, как благовония. Оно встало, обретя равновесие, прежде чем рассеялось, и голоса смолкли.
На одеяле не осталось ничего, кроме огромной слонихи. Все Скроу закрыли глаза и начали плакать. Ее глаза открылись, и голова откинулась назад. Ее глаза на мгновение встретились с глазами Лестара. Ее шея сломалась.
Нет такого места, как Это
ЧЕРЕЗ ЧАС лорд Оттокос указал, что шаман должен выйти вперед с пилой. Маленькая женщина с чашеобразным животом принялась за правый бивень слона и удалила его всего за несколько минут. Затем она отпилила дюйм диска с более широкого конца. Поскольку бивень был полым на широком конце, диск образовывал кольцо с отверстием шириной в несколько пальцев. Шаман прикрепил это к острию другого конца бивня и передал реликвию Оттокосу.
Он поклонился и принял его. В свою очередь, он прикрепил его к подготовленному им посоху. Когда посох был закончен, он представлял собой шестифутовый кол, увенчанный изогнутым зубцом из слонового бивня, улыбкой цвета слоновой кости без лица вокруг него.
"Я буду руководить под влиянием Настойи", - сказал он тихим голосом, и это успокоило Скроу от их плача.
Что это за влияние, подумал Лестар; осколок кости, самодельный тотем?
Это и память. Может быть, все необходимое влияние.
СКРОУ так долго жили под руководством принцессы Настойи, что едва ли знали, что делать, когда ее не стало. С усилием, все тянули одновременно, им удалось погрузить ее тело на тележку, которая привезла Кандела и Лестар на ферму Яблочный Пресс. Затем они начали долгий путь обратно на родину своего племени. Они сожгут ее на погребальном костре, когда прибудут, и, кроме того, поцарапанные лица, и ни минутой раньше. При жизни Настойя никогда не пахла очень хорошо, а теперь она еще и представляла опасность для здоровья.
Лорд Оттокос настоял, чтобы Лестар сопровождал их через перевал Кумбрисия на случай, если делегация Скроу встретится с юнаматами, и разразятся неприятности. "Это последнее, что ты можешь сделать для принцессы Настойи, выполнив задание, о котором она просила тебя, когда Ведьма впервые умерла", - сказал он. "В любом случае, проводи ее кости в безопасное место".