Страница 27 из 35
Даже сквозь пелену злости я отдала должное Никаленту, на его лице не дрогнул ни один мускул, словно только меня он и ждал. Думал, когда же его полоумная женушка с помпой заявится к нему на переговоры. Лишь в глазах цвета темной бирюзы вспыхнули опасные искорки, обещающие мне все кары небесные за подобное самоуправство. Отчего-то я мгновенно поверила, что ждет меня участь страшная и ужасная, но отступать было некуда. Я уже заранее ощущала липкий комок страха, но за Хантеля все же переживала сильнее.
Каждый сделанный шаг к его рабочему столу давался мне с огромным трудом. У меня от страха и паники подкашивались ноги. Холод чужого взгляда проникал под кожу и заставлял дрожать. Но упертости моей второй половине было не занимать. Она стояла выше его по статусу и обладала всем тем, что было в характере у королевских дроу. Супруг оказался неожиданно близко от меня, отчего я на мгновение растерялась и замешкалась, но все же пришлось взять себя в руки и задрать голову повыше. Еще не время ставить на себе крест, у него должен быть отцовский инстинкт, и за это меня не пришибет даже такая скотина, как он.
— Ваше светлость, не уделите ли мне несколько минут своего драгоценного времени? — я практически полностью отключила сознание, отдав все бразды правления в руки своего второго «я», пусть разбирается со всем.
Этого он уже никогда в жизни мне не простит. Так чего, собственно, я тряслась, уж если прыгать, то сразу с обрыва и вниз головой. Поклонилась так, как учила бабка. Совершенно не так, как принято в здешних краях, тело осталось идеальной натянутой тетивой лука, вызывающе прямая спина, голова наклонена меньше принятого, взгляд цепкий и колючий. Там, перед ними, стояла вовсе не я, а настоящая принцесса. Такой, какой она родилась: жестокой, беспощадной, равнодушной ко всему. Холодом, блуждающим в моем взгляде можно было разрезать металл.
Мы так и замерли друг напротив друга. Глаза в глаза. Я, улыбающаяся во все зубы, с едва различимыми клыками, он с пылающей ненавистью в очах. И это не было чем-то запредельным или грешным, вот только все мое тело сотрясала мелкая дрожь, словно я уже лишалась жизни, кусочек за кусочком, теряя душу и разум. Удар сердца, и мне в грудь уперлась чужая магия: ледяная, колючая и взрывная. Я тут же отреагировала на столь знакомое ощущение. Но как бы я ни пыталась уловить след, в комнате было слишком много посетителей.
Вздохнув, я попыталась успокоиться и настроиться на волшебство. Нельзя было ошибиться еще сильнее, мне и так несдобровать, а если уж провалюсь в своем основном мастерстве, то грош мне цена как профессиональному магу. Иллюзия выходила как никогда живой и плотной, словно она на самом деле существовала в реальности. Тонкая завеса отгораживала нас от всего мира, не позволяя гонцам и советникам мужа увидеть лишнего. Никалент вскочил в тот же миг, как узрел завесу, и всего в несколько коротких шагов приблизился ко мне, практически вплотную. В его раздраженном взгляде отчетливо читалась ярость, а еще чувствовалось желание прихлопнуть меня, прямо не сходя с этого места.
— Что ты творишь? — зашипел он на грани слышимости.
— Это что ты творишь?! — ледяное безэмоциональное чудовище, в голосе которого не было ни капли жизни, огрызнулось и тихо рыкнуло моим ртом.
— Ты ворвалась сюда и смеешь так со мной разговаривать? — он даже не знал в этот момент, ненавидеть меня или восхищаться моей неадекватностью.
— Ваш сын практически умер, — принцесса дроу чарующе улыбалась ему. — А вы сидите тут, посылаете моих посыльных к черту, и даже пальцем не собираетесь пошевелить? Вы чудовище, мессир, а не отец.
— Вас моему сыну уже недостаточно? — он удивленно вскинул бровь.
— Через полчаса он умрет от проклятия, а вы останетесь безутешным родителем, — развеяв чары, я отошла от него на пару шагов. — Если не желаете его спасать, так хоть сходите попрощайтесь. Вряд ли он вас узнает в бреду, но ему станет не так обидно, что отец предпочел рабочие дела умирающему сыну. Господа же не могут подождать лишний час!
— Ты могла прислать слуг! — ядом в его голосе можно было убивать.
— Я так и сделала, — пожала я плечами, — но вы не выслушали никого. Поэтому я решила сама напомнить вам о том, что ваш единственный наследник вот-вот умрет.
— В темницу ее, — рявкнул он. — Лекаря в комнату наследника.
— Он и так там уже с утра, — холодно рассмеялась я. — Или вы забыли, что магия на него не действует?
— Заткнись, — звонкая пощечина огласила комнату. — Все пошли вон, заседание окончено. А ты готовься сдохнуть, если мой сын умрет.
— Будь ты проклят, — тихо выплюнула моя вторая половина, а я была с ней солидарна.
Окинув затуманенным взором всех присутствующих в комнате, я чинно улыбнулась бездушной, ничего не выражающей улыбкой. Пролепетала на прощание еще парочку коротких фраз, извинилась за поведение супруга, медленно и чинно поплыла на выход. Сердце бешено стучало в груди, а я мысленно молилась всем богам, чтобы обошлось без очередного скандала. Лишь когда двери за моей спиной с тихим щелчком закрылись, мое сознание расслабилось. Я практически стекла на пол, так как ноги отказывались меня держать.
Господи, Никалент должен успеть. Я готова еще сто раз провернуть нечто подобное, только бы Хантелю стало лучше. Главное, чтобы он успел, а все остальное будет уже не так важно. Потом может хоть до скончания веков убивать и оживлять меня, лишь бы с малышом все обошлось. Я посмела перечить дракону на глазах доверенных лиц короля! Мне наступил конец, от смерти не спасла бы даже попытка сбежать на другой континент и признание в том, что я принцесса.
Оставалось лишь надеяться на то, что он не будет сильно глумиться над моим бездыханным трупом. Попинав его немного, угомонится и позволит мне покоиться с миром. Размышления, конечно, были занятными, но все же не внушали мне доверия. Я и так совершила сегодня столько непростительных глупостей, что становилось смешно при мысли о том, что после этого я вообще выживу. Прощай сей бренный мир, я тебя любила! Но теперь, увы, нам было не по пути и наши дорожки расходились в разные стороны.
Сбоку от меня присел Лашкельд и, осторожно прижав к себе, погладил по голове, успокаивая. Поняв, что я не сопротивляюсь, дракон помог мне подняться на ноги и медленно повел за собой. Точнее, он фактически нес меня по коридору, удерживая за плечи и не давая рухнуть на колени от жалости к себе и несправедливости судьбы. Мой личный охранник выглядел обеспокоенным и взволнованным, словно я уже была трупом, и он теперь думал, как бы получше припрятать меня от греха подальше.
— Я провожу до темницы, — тихо сказал он мне на ухо. — Не доверяю страже господина.
— Он меня убьет? — вопрос сорвался с губ быстрее, чем я успела подумать.
— Не должен, — покачал головой Лашкельд. — Все же вы поступили правильно, спасение наследника в приоритете. Только я не знаю, почему в последний год он позабыл об этом.
— Тогда мне точно больше не жить, — как-то безрадостно усмехнулась я ему.
— Уверен, все обойдется, — Лашкельд попытался меня приободрить, но выходило так себе.
— Пошли уж, — с тяжелым вздохом сказала я. — Чему быть, того не миновать. Где они, казематы? Давно я в них не отдыхала. Уже с полгода как.
— А что вы в тюрьме делали? — удивился дракон.
— Да, так… — усмехнулась я воспоминаниям, — один священный томик у еретиков умыкнула.
Лашкельд с тяжелым вздохом подхватил меня на руки и медленно понес в нужном нам направлении. Его прикосновения были слишком бережными, и от этого в груди все сжималось. Резко вскинув голову, заметила что-то непонятное в его взгляде, но дракон успел вернуть лицу обычную маску спокойствия, прежде чем я успела понять, что же все это значит. Может, показалось? А вдруг я просто уже сама придумываю иллюзии и примеряю их на реальных существ? Все может быть…
Глава 10
Времени, проведенного в тюрьме, мне с головой хватило для того, чтобы осознать всю тленность бытия. Ничто не бывает настолько просто и понятно, как желание сдохнуть. Нет, он и пальцем меня не тронул, но психологическое давление было настолько сильным, что я совершила необдуманный и вообще ни разу не логичный поступок. Черт возьми, я сбежала! Вот так, взяла и сбежала из-за решетки, где должна была провести две недели, в качестве наказания. И как-то запоздало я поняла, что ориентироваться в лабиринте так и не научилась. Голова моя дурная, жопе покоя не давала.