Страница 103 из 110
Дар пришел незаметно, обнял мягкой волной, напомнил об ульверах, не загромождая мой разум их огнями и сердцами. Они и есть я. И я ускорился. Жрец не успел вовремя отвести меч и вспорол мне бедро до самой кости. Я снова схватился за лезвие, и на этот раз он не смог выдернуть его из железных пальцев Сварта. Сейчас! Топор взмыл и обрушился на правое плечо Гачая. Наконец и его рубаха окрасилась красным! Жрец отпустил меч, вынул из-за пояса длинный нож, взял левой рукой. Его лицо исказилось. Теперь он выглядел как хищный зверь, а не робкая овца. Я быстро перехватил меч и попытался сломать его о колено, но гибкое лезвие изогнулось кольцом и снова выпрямилось, как ни в чем не бывало. Бездново оружие! Тогда я отшвырнул его в сторону, поверх голов хирдманов.
И мы сошлись заново.
Порезы на мне перестали кровоточить и покрылись тонкой корочкой, ломающейся от каждого движения. Я увидел нити, идущие от Гачая в разные стороны. Самая толстая, почти с корабельный канат, переливалась золотом и уходила далеко-далеко, за пределы дома, возможно, за пределы Сторборга и самого Бриттланда. Другие золотые нити, потоньше, шли не так далеко, разбрызгивались по кругу хирдманов. Одна из них касалась и меня, но стоило лишь тронуть ее окровавленной рукой, как она исчезла. И стало легче.
Дзынь! Жрец подставил под топор нож, и укрепленное твариными костями железо легко перерубило тонкое лезвие. А я схватил свободной рукой Гачая за горло.
И люди вокруг, что подбадривали нас криками, смеялись и вопили, вдруг замолкли.
— Твой бог — слабак! — сказал я и сжал пальцы, ломая жрецу гортань.
Последний взмах топора. И ненавистный Гачай упал с разрубленными ребрами.