Спрятанная местью

— С этого момента ты будешь жить здесь.

Мои глаза расширились, а губы сложились буквой «о» от возмущения. Он же обещал…

— Ты не можешь нарушить условия договора.

Он устало взглянул на меня и приподнял бровь.

— Правда? Ты только что не выполнила две свои обязанности, думаю, могу позволить себе небольшую вольность.

Я нахмурилась, сначала не понимая, о чем он, но потом вспомнила, что вернулась от Мэнлайно с пустыми руками. Не смогла стащить его мобильник во время танца и проверить папку. Что уж говорить, у нас даже до танца не дошло. С одной стороны, я испытывала облегчение, но в итоге провалила задание.

— Я не украла телефон, но не понимаю о каких двух обязанностях ты говоришь.

Я зашла в дом следом за Фабио, в коридорах было темно, но лунный свет, просачивавшийся через окна, давал возможность видеть очертания высокого и сильного мужчины впереди. Мы продолжали идти, петляя из одной стороны в другую, поворачивая влево каждый раз, когда утыкались в стену. Спустя минуту такой ходьбы, у меня начала кружиться голова, и тогда Фабио стал подниматься по лестнице. Я еле слышно застонала. Это было похоже на пытку. Создавалось впечатление, что Фабио нарочно наказывает меня, водя по этому «лабиринту».

Меня удивило то, как он ни разу не оступился, а шел, излучая уверенность льва. Конечно, он наверняка знал это здание как свои пять пальцев, однако оно было настолько огромным, что походило на особняк для проживания не меньше сотни человек.

Я невольно задумалась, что это за место? Фабио не мог здесь жить, это слишком далеко от города. Вряд ли кроме нас здесь кто-то сейчас был, иначе был бы включен свет.

Мы недолго поднимались, наверно, это был второй, может, третий этаж.

— Ты не должна ничего утаивать от меня, Габриэлла. Это было прописано в договоре жирным шрифтом.

Он правда считал, что я должна была рассказать ему о Сивилье.

Мы оказались в просторном холле, когда наконец Фабио включил свет. Я ахнула от открывшегося вида. Внимание привлек вовсе не шикарный ремонт, а вид.

С этой локации было видно, как скалы окружают это место. Особняк походил на печенье с шоколадной начинкой внутри. Лес, скалы и море — тесто, а огромный дом — щедрая порция шоколада.

— Это… невероятно. — восхищенно прошептала я, не смея оторвать взгляда от природы за панорамными окнами.

На горизонте море встречалось с небом, но не было четкой линнии, все сливалось в единое черное полотно. Лишь луна отбрасывала полоску света в темной воде. Скалы отбивались от каждой новой атаки волн.

Наконец, я осмотрела комнату с темно-коричневыми кожаными диванами, образовавшими полукруг напротив телевизора. В центре стоял столик из красного дуба. Стены были выкрашены в светлые тона, но не было ни одной картины или фотографии. Здесь не было цвета. Мебель блестела и кричала о своей баснословной стоимости, но не хватало какого-то яркого пятна.

Я забыла о том, почему здесь оказалась, рассматривая все вокруг, но, когда поняла, что тишина затянулась и прошло не меньше десяти минут, взглянула на Фабио. Он стоял, прислонившись к дверному косяку и наблюдал за мной со странным выражением лица. В его глазах снова застыла та непонятная мне печаль. Изредка я замечала ее проблески во время наших разговоров, но чаще всего он прятал ее под маской, однако никогда эта печаль не покидала его полностью. Она держала его разум железными тисками, и мне каждый раз становилось интересно, о чем он думает, но сейчас особенно, потому что он смотрел на меня.

Может, жалеет о своем поступке? Наверно сожаление пожирает его изнутри, и он не может его скрыть, смотря на меня.

Как только эта мысль пришла мне в голову, я не смогла сдержать улыбки. Было так глупо думать о подобном. Убийца разве станет сожалеть о таких незначительных вещах, как угрозы?

Нет. Это было что-то другое, несвязанное со мной.

Дымка рассеялась и Фабио моргнул, снова принимая суровый вид, но теперь я могла видеть глубже. Он сейчас скажет какую-нибудь грубость, чтобы разозлить меня и показать, что он ужасный человек. Это было правдой, но я поняла, что его поведение со мной было ненастоящим. Он специально грубил, пытаясь вызвать еще большее отвращение. Я все еще его ненавидела, но этот взгляд…

Так. Стоп.

Это просто глаза. Обычный взгляд, а я просто превращаюсь в одержимую дурочку, ища какие-то скрытые сигналы, чтобы оправдать его поведение, но проблема в том, что нет никаких оправданий.

Стоило усилий открыть глаза, и сразу, как я взяла себя в руки, моя решимость вернулась. Его глаза сощурились, словно он увидел перемену в моем состоянии.

— Я не просто так привел тебя сюда. Ты не готова, а уже через два месяца будешь сидеть в самолете и лететь в Нью-Йорк.

Я собралась и кивнула, хотя внутри все пришло в ужас.

Два месяца…

Это огромный срок и только первое задание. Сколько их будет всего, прежде чем Фабио решит, что с меня достаточно и отпустит? И отпустит ли вообще?

— Начиная с завтрашнего утра ты будешь тренироваться каждый день. Как физически, так и морально, иначе просто впустую потратишь время у Луки, он раскусит тебя раньше, чем ты заговоришь.

Он оттолкнулся от косяка и приблизился, возвышаясь надо мной. Я подняла голову, чтобы взглянуть в его глаза. Они ничего не выражали.

— Подъем в шесть утра, в твоей комнате шкаф заполнен одеждой.

Я выгнула бровь. Чьи это вещи? Если одной из его женщин…

— Это новые вещи, которые Сивилья не успевает носить. Она не станет возражать.

Он перебил меня, вероятно, читая все эмоции на моем лице. Я вздохнула и направилась за ним. Место, которое станет моим домом на ближайшие два месяца…

ГЛАВА 15

Ветки били меня по лицу, пока я пыталась догнать Фабио. Уже полчаса мы без остановки бегали по лесу. Он пришел ко мне в комнату ровно в шесть утра и вылил стакан холодной воды в лицо, объяснив свое действие тем, что он попросил меня проснуться, я этого не сделала, а он дважды не просит. На мои гневные возмущения он просто ответил:

— Считай за утренний душ.

После этого вышел из комнаты и ждал на диване в гостиной, пока я, облаченная в черные шорты и белую футболку настолько большую, что казалось будто под ней лишь нижнее белью, не вышла, бормоча ругательства.

В первую очередь мы начали со спорта, потому что Фабио сказал мне необходимо набрать мышечную массу. Я и сама это знала, потому что за последние дни сильно похудела, но слышать это из чужих уст было не особо приятно.

Мало того, что мое настроение было паршивым с самого начала дня, как только мы вышли на улицу, оно стало хуже чрезмерной грубости Фабио. На улице шел дождь. Холодный циклон сменил жару, и теперь вместо душной влажности, пришла холодная, подгоняемая сильным ветром.

Где-то впереди мелькала темная фигура Фабио, одетого во все черное. Он давно опередил меня и перестал подстраиваться под мой ритм.

— Ты слишком медленная. — сказал он и умчался далеко вперед.

Я еле переставляла ноги, стараясь не споткнуться о корни деревьев, которые часто прятались под листвой. Несколько раз я чуть не поскользнулась, но успела вовремя поймать равновесие и не расшибиться в лепешку. Это было слишком для меня, человека, который ненавидел бегать так же сильно, как вставать в шесть утра. Фабио добавил к списку моей ненависти к нему еще два пункта.

Мое дыхание сбилось уже после минуты бега, сейчас я скорее не дышала, а хрипела, рычала и захлебывалась потом. Увидь меня сейчас мама, она бы вызвала скорую, жалуясь на то, что ее дочь вероятнее всего находится при смерти.

Фабио же было все равно. Он ни разу не оглянулся проверить бегу ли я за ним все еще или упала с обрыва. Нет. Он продолжал бегать, ловко обступая все неровности.

Дождь усиливался и мои волосы мокрыми сосульками спадали на лицо. Новый, поров ветра и ветки хлестнули меня по лицу с озлобленной силой. Я моргнула, пытаясь избавиться от жжения в глазу из-за попавшей в него грязи, слишком поздно осознав, что даже на мгновенье нельзя упустить из виду мокрые корни и скользкие листья.