Страница 13 из 19
Катю я проводил в Красном Яру, прихватив ее адресочек. Потом еще помог снести по трапу Колю вместе с его огурцом. И отправился гулять по палубе. Девочек тут оказалось пруд пруди. Я распушил хвост, как лис в курятнике, и пошел приставать ко всем подряд.
Это было легко. Главное – прикинуться любопытным и внимательным. И побольше идиотских вопросов. Ни в коем случае не умничать! Как это получилось с Комякиной Наташей из Кривошеино. Она знала историю Таганрога и сказала, что я много заливаю.
– Петр Первый, – сказала она, – основал не Ленинград, а Петербург.
А потом еще добавила, что не очень доверяет первым встречным, тем более выпившим. Но адресок все-таки дала. Надо обязательно накатать чего-нибудь, чтобы она не считала меня треплом. Я хоть и в самом деле трепло, но неприятно, когда об этом знают. Да еще девчонка, какая-то Комякина.
Короче, за время пути совсем незаметно в карман ко мне легло аж четыре адреска. Не знаю только, зачем!
С наступлением темноты потянуло прохладой. Моя боевитость незаметно испарилась. Я протрезвел.
Подъезжали к Молчаново. Светились огоньки, рассыпаясь в водяной ряби. Но вокруг все было черно и неизвестно. Так что я даже стал волноваться, хотя из Томска дал Мишке телеграмму, чтобы он встретил меня. И сошел я на берег совершенно свежим и открытым для новых впечатлений.
Мишка встречал.
Его трудно было узнать. Вытянулся, как швабра, скулы выперлись, усишки пробились под носом, голос огрубел. Но глаза такие же сверкающие и шаловливые. Значит, сохранился. В детстве он был первым затейником по пакостям.
В двенадцать ночи мы сидели за столом и пили бражку. Тетя Клава и дядя Боря мне очень рады. Приятно быть среди родственников. Бесконечные расспросы о родителях, о делах… Их интересуют все мелочи, которые никому другому сто лет не нужны. Нет, родственники – это здорово! Меня почти не знают, но очень любят. Рассматривают мое лицо, ищут знакомые черты, сравнивают, спорят. Забавно.
Я сыт, расслаблен, свободен. А завтра день новой жизни, знакомство с новым миром.
22. Молчаново
11 августа. Среда.
Молчаново – районный центр, очень большое село. Сравнивать его с Дарагановкой так же глупо, как напильник с крокодилом. Обширная бугристая местность, многочисленные улицы и переулки, скверики и стадион, старые рубленые и новые кирпичные дома, универмаг, ДК, райком – и все это окружено и пропитано лесом. Лес растет здесь прямо на улицах. Самый настоящий, который никто не сажал. И воздух здесь совсем другой! А Обь – богатырская река!
Не знаю, но здесь все какое-то настоящее, натуральное. Если на улице растет береза, то на нее можно залезть. Если течет речка, то по ней плывет пароход. Если ешь грибы, то знаешь: их тетя Клава насобирала в лесу за огородом. А если от магазина отъехал трактор, то тракторист в нем пьян по-настоящему, в стелечку, и трактор прет сам по себе в дорожной колее, как паровоз по рельсам.
И люди здесь бесхитростные, добрые, каких в Таганроге с миноискателем не найдешь. Не испорчены цивилизацией.
Я чувствую себя очень легко. Особенно с Мишкой. Мишка старше меня на полгода, но еще не целован. И, самое интересное, в мыслях у него нет никаких девочек. Я, конечно, тоже не султан в половых вопросах, но могу хоть поболтать на эту тему. И даже на приличном уровне. Поэтому, наверное, чувствую себя старше его на несколько лет.
Тайги в Молчаново нет. До нее надо ехать не один десяток километров. Но березовые рощи и ромашковые луга здесь рядом. Днем отправились с Мишкой накосить овцам свежей травы. И он показал мне, как надо работать косой. В этом деле он мастер, ничего не скажешь, красавец! Вообще, что касается сенокоса, охоты, рыбалки – тут я рядом с Мишкой форменный балбес.
Однако все это – занятия экзотические. Ролью балбеса мы поменялись вечером, когда пошли на танцы.
Танцы здесь бывают по средам, субботам и воскресеньям на стадионе. Не весь, конечно, стадион для этого используется, а скромный уголок с летней киноплощадкой. На небольшой сцене, размером с кузов грузовика, под магнитофон, сиротливо озираясь по сторонам, топчутся несколько пар. Основная же братия в сапогах, фуражках и с папиросами в зубах толпится в тени и ведет разговор о ружьях, рыболовных снастях, о машинах и тракторах.
Прежде чем я уговорил Мишку отправиться на мероприятие, пришлось засадить с ним по паре кружек браги. И даже после этого он отказался подняться на танцевальный пятачок, где девочки в смертельной скуке обнимали девочек.
Тут сам бог велел выступить мне! Не говорю уже о том, что кто-то во мне торжествующе кричал: давай, Леха, покажи лопухам, как по-настоящему надо и рыбку ловить, и охотиться! Я, что называется, ворвался в малинник, схватил первую взглянувшую на меня ягодку и на зависть охотникам и рыбакам на их глазах спарился с ней.
А через пять минут двое громил в рыбацких сапогах уже волокли меня на расправу за высокий дощатый забор. Оказывается, они здесь не просто курили.
Мишка вмешался вовремя. И я отделался только тем, что пришлось пить водку, которую они сами и предложили. Пока шел процесс утверждения моего законного присутствия, некий Федя по кличке Баркас, который первым сказал «А ну пойдем поговорим!», выложил карты:
– Было бы неплохо, если б ты серьезно занялся той сукой, с которой танцевал.
Ту суку звали Галей. И она, кстати, мне очень понравилась. Поэтому я поинтересовался:
– А в чем дело, Федя? Она нехороший человек?
– Больно умная. Я бы таких убивал.
– Ты предлагаешь это сделать мне?
– Не, просто хотелось, чтобы хоть кто-то ей вдрючил! А то как съездила в Ленинград, курва, так и на обосранной телеге не подъедешь к ней.
– Ты смотри какая!.. Вы, наверно, в одном классе учились?
– Точно! Она уже сказала?
– Да нет, знакомая ситуация…
– Она немка. Герцфельд!
– Ух ты!
– Сука, я пять лет не мог запомнить ее фамилию!
– Не думай об этом, Федя. Я тоже не люблю немецкий язык…
И Федя стал другом. Он даже обнял меня. И мы хлебнули еще по полстакана за успех.
Этот Баркас внешним видом на все сто соответствовал своей кличке. Мне он был симпатичен. Я тут же оставил его с компанией допивать водку и отправился приглашать Галю на медленный танец.
Галя смотрела на меня так, будто цыганка ей нагадала встречу со мной. Этот взгляд я заметил, как только появился здесь с Мишкой. Наверно, поэтому и схватил ее первой. Вообще-то, на меня девчонки смотрят часто. Но так, как эта Галя, еще никто не смотрел. Уж очень непроста. Баркас меня окончательно заинтриговал.
– Ты не переживала, что мне из-за тебя набьют морду? – спросил я, прижимая ее к себе и не скрывая удовольствия от этого.
– Нет, не боялась, – отвечала она, проникая в меня прозрачными глазами. – Я хорошо знаю твоего Мишку. Он бы тебя в обиду не дал.
– Спасибо. Мой друг Федя признался, что любит тебя со школьной скамьи. За что ты его обижаешь?
– Ты везде так быстро осваиваешься?
– Нет. Я человек замкнутый и одинокий…
– Бедный, как тебя жалко!.. От одиночества прямо не знал, за какую юбку тут ухватиться.
– Ну почему не знал! Конечно, знал! Как ухватился, так и держу ее до сих пор.
И я для выразительности провел ладонью по юбке, которая обтягивала ее попку. Галя прибрала мою руку на место, к своей талии. И сказала:
– Неправда, Алексей. Это я тебя пригласила. Я на тебя посмотрела.
– А чем же, позвольте спросить, я заслужил такое внимание? Я что, похож на демона? Или на Мцыри?
– Да нет… Просто я тебя уже знаю.
– Ух ты!.. Я не верю, чтобы Мишка обо мне что-то мог наплести.
– Нет-нет, твой Мишка партизан.
– Тогда позвольте вас еще спросить…
– Нет, уж позвольте сразу не ответить вам. Пусть это будет мой секрет. Хорошо? Ты не обидишься?