Вопрос различий

– Встать! – сказал какой-то придушенный голос со странным акцентом, который он не мог распознать.

Кирк перекатился по кушетке, на которой он лежал, и попробовал приподняться. Как только он это сделал, чья-то сильная рука схватила его за шею и швырнула о переборку на другой стороне помещения, в котором он находился.

– Очнись, ты, собака! – заорал все тот же голос.

Кирк, держась за разбитую челюсть, снова попытался взглянуть на своего мучителя. На этот раз яркий свет не помешал ему увидеть обладателя придушенного голоса. Это была мускулистая фигура высотой около двух метров. Иной информации от разглядывания фигуры получить было невозможно, поскольку она была закутана в плотную, грубую материю темного цвета, которая придавала гуманоиду угрожающий вид. Голова его была укрыта тем же материалом. Только его глаза и рот были закрыты чем-то другим. Рот был прикрыт металлической решеткой, через которую Кирк мог разглядеть тонкие, жестокие губы, которые были обезображены шрамами, а в одном уголке вздулись и имели синеватый оттенок. Глаза гуманоида прикрывала подобная же решетка, больше, впрочем, похожая на визор, чем на решетку. Сквозь этот визор пронзительно горели два глаза, беспощадные и презрительные. Сомнений не было: раагзиин вернулись.

– Поднимайся на ноги! Командир ждет. – Чтобы придать больший вес своему требованию, существо двинулось к оглушенному капитану.

Кирку удалось, хоть и с трудом, подняться на ноги, придерживаясь за

перегородку, об которую его ударили.

– Я встал, – пробормотал Кирк, не желая, чтобы его снова приложили об стену или палубу.

Раагзиин, однако, не остановился. Он снова схватил его за шею и потащил к двери. Дверь, зашипев, открылась. Точно как на «Энтерпрайзе», – мельком подумал Кирк.

Прежде, чем позволить Кирку ступить в коридор, раагзиин вытащил большой кусок ткани и замотал его вокруг головы капитана. Кирк сразу начал задыхаться, но раагзиин, похоже, не было дела до того, что его пленник находился на грани потери сознания. Он с силой вытолкнул его в коридор.

Они прошли по нескольким коридорам и три раза поднялись на лифтах, – это все, что Кирк мог понять, поскольку видеть он ничего не видел. Он не пытался сопротивляться, понимая, что это бесполезно. Раагзин держал его мертвой хваткой, и, даже если бы ему удалось вырваться, куда бы он девался? Кроме того, ему не хотелось злить конкретно этого раагзиин. По крайней мере, пока он не придумает, как сравнять их шансы.

Наконец, они остановились, и Кирк снова услышал, как зашипела дверь. Раагзиин толкнул его, по прежнему ничего не видящего, вперед.

– Рул, – послышался звучный, властный голос откуда-то спереди, – Сними с него шейларк. Пусть животное живет, как ему нравится. Оно только позорит себя этим.

Голос был резким и жестоким. Однако в нем слышалось нечто разумное. То, чего никак не различить в голосе Рула, подумал про себя Кирк.

Кусок материи сняли у него с головы, и он глубоко вдохнул. Чем он дышал последние десять минут, было непонятно, и теперь он изо вех сил пытался сохранить равновесие, борясь с головокружением.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, человек, – услышал он снова самоуверенный голос, и поднял глаза, чтобы посмотреть на его владельца.

Он с удивлением увидел фигуру с непокрытой головой, двинувшуюся навстречу ему из затемненного угла помещения, в которое его втолкнули, – капитанской каюты, предположил он.

– Я – командир Сакал, – представился раагзиин. Только когда он выступил на середину комнаты, Кирк понял, почему это существо не носило так называемый шейларк. Командир был так ужасно и изощренно изуродован, что на какой-то миг Кирк даже почувствовал тошноту. Глубокие разрезы покрывали все лицо раагзиин, и было похоже, что значительные куски кожи и плоти были вырезаны из его лица, а раны затем оставлены безо всякого медицинского ухода. Но даже не сам факт намеренного уродования лица шокировал Кирка, а тщательность и аккуратность того, как это было сделано. Он думал, что краткая характеристика расы раагзиин, приведенная Споком, подготовила его к такому зрелищу, но оказаться с ним лицом к лицу было совсем другим делом.

– Садись, капитан, – сказал Сакал, указывая Кирку на стул перед столом, за которым он сидел, когда Кирк вошел в комнату.

Кирк не двинулся с места. Вместо этого он вызывающе уставился на Сакала, который снова отошел к столу.

– Полагаю, человеческий термин для данного случая – «пожалуйста», – сказал Сакал с угрозой в голосе. Это не было просьбой.

– Почему вы захватили меня? И что вы сделали с моими людьми, которые были со мной на поверхности планеты? – спросил Кирк, по прежнему не двигаясь.

Сакал не ответил. Он взглянул через плечо пленника на Рула, который немедленно ухватил Кирка за шею своей мощной, покрытой шрамами рукой и сжимал ее до тех пор, пока Кирк не застонал от боли. Тогда Рул, не ослабляя захвата, подтащил Кирка к стулу, который стоял перед столом и бросил его на стул.

– Ты будешь отвечать на мои вопросы, капитан, а не я – на твои, – спокойно сказал Сакал. – Что ты делал на планете? И где твой корабль?

Кирк не ответил.

– Ты не более чем бесполезное животное на борту этого корабля, капитан, – медленно заговорил Сакал. – Так что, если ты откажешься со мной сотрудничать, я тебя просто усыплю.

– Что вам нужно? – спросил Кирк сквозь сжатые зубы, осторожно ощупывая шею.

Сакал некоторое время смотрел в стол, явно стараясь не выйти из себя. Наконец, он поднял на Кирка взгляд, полный гнева. Однако ему удалось заговорить бесстрастным голосом:

– Ты не задаешь никаких вопросов, капитан. Я говорю, а ты слушаешь. Я говорю тебе только то, что я хочу сказать, и не более того.

Он совершенно справился с собой, расслабился и откинулся на спинку кресла, изучая гладкое, без шрамов, лицо Кирка.

– Вы, люди, странные существа, капитан. Вы считаете, что вы хороши такими, какие вы есть. Никакого стремления к изменению. Никаких высших образцов. – Сакал улыбнулся, затем продолжал, с оттенком насмешки в голосе, – И поэтому вы животные, капитан. Вы достигли высшей точки своего развития. И только посмотрите на себя. Безобразные и мягкотелые, как кожа ребенка.

Кирк, рискуя снова навлечь на себя захват Рула, сказал:

– У нас есть высшие образцы, Сакал. Но нас заботит не столько внешний облик, сколько то, что внутри нас. Настоящая красота – внутри, командир, и именно ее мы и стараемся развить.

Сакал, похоже, нисколько не оскорбился высказыванием Кирка. Напротив, казалось, возражение обрадовало его, и он сказал, как говорят тому, кто вряд ли обладает разумом:

– Ты не представляешь собой ничего ценного, капитан, внутри ли, или снаружи. Ты просто животное. – Он на минуту замолчал, затем усмешка медленно проступила на его изборожденном шрамами лице. – Возможно, тебе понравиться, если тебя немного цивилизовать, – сказал он, проведя рукой по краям разрезов на губах и подбородке.

Сулу смотрел через проем тесной камеры, в которую его поместили вместе с Карен Палмер и двумя офицерами охраны. Через мерцание силового поля он мог видеть лишь здоровую фигуру стража раагзиин.

Пока что никто не взял на себя труд нанести им визит или просто о чем-нибудь информировать. Все, что он помнил, – как распахнулась главная дверь здания, в котором они разместились, и в нее ворвались четыре закутанные по глаза фигуры, оглушив с помощью оружия сначала охранников, и затем их с Карен. Ему было известно, что четыре шаттла, занятые поиском, были принуждены опуститься на землю под угрозой оружия боевых шаттлов раагзиин. Шаттлы «Энтерпрайза», участвовавшие в спасательной операции, не несли на борту оружия или защитных установок. Поэтому они оказались беззащитными перед атакой раагзиин. Те, кто уцелел при посадке, были подняты на звездолет раагзиин, так же, как Сулу и бывшие с ним офицеры, но где их держат – он не знал. Как не знал и того, что случилось с капитаном.

Мысли его были прерваны тем, что скользнула в сторону дверь в комнату, в которую выходил проем камеры, и появилась еще одна закутанная фигура. Раагзиин подошел к стражу и произнес несколько слов, приглушаемых решеткой, которой был прикрыт его рот, затем посмотрел на Сулу. Страж кивнул, затем повернулся и двинулся к камере. Другой раагзиин вынул неизвестное Сулу оружие, похожее на то, которым их оглушили на Реневе, и встал напротив камеры, держа его в руке, готовый использовать его, если кто-нибудь из пленников попытается бежать. Страж повернул переключатель на стене, и силовое поле исчезло. К этому времени лейтенант Палмер и оба офицера охраны стояли рядом с Сулу, вызывающе глядя на двух раагзиин.