Печать правосудия

Черная капсула лопнула на зубах, маслянистая жидкость перетекла в горло, через три минуты я стал прежним собой. Весь этот зуд в жопе прекратился. Я успокоился, но намерений свих не изменил. «Они избили Фиту» — крутилось и крутились в голове. Они должны за это ответить.

«К1053» на домофоне, знакомый писк, шесть лестничных пролетов, и я у металлической двери с номером «31».

— Заходи, — Пауль открыл почти мгновенно.

В последние годы мать Пауля работала по двенадцать часов в день с одним выходным. Квартира оставалась в распоряжении единственного сына, а потому мы часто собирались у него, чтобы не болтаться на улице. Сейчас был повод.

— Здарова.

Макс, Миха и Боб сидели на диване, Бубль — отдельно у окна. Я пожал всем руки.

— Ты где ходишь?! — спросил Пауль и занял место в кресле за рабочим столом.

— Занят бы.

— Занят он!

— Давай к делу!

В двух словах Пауль объяснил что случилось. Принципиально нового ничего не сказал. Фита возвращалась из универа, козлы подкараулили её в сквере и отобрали артефакт. Пострадала она не сильно. Получила две пощечины, потому что намертво вцепилась в сумку, не желая расставаться с самой ценной вещью в её жизни.

Боюсь даже представить, как ей было обидно и больно.

Уходя, грабители припугнули её.

— Сказали, что если пойдет к ментам, то спалят магазин, — закончил Пауль.

— Откуда они узнали про артефакт?

— Фита не особо и скрывала, — сказал Бубль. — Все о нём знали. Слухи.

Голос Бубля дрожал и перебивался короткими вздохами. Он сидел отдельно от остальных, боялся. Тут пахло серьёзным делом.

— И что она думает про обников? — спросил я.

— Нахер обников! — сказал Пауль. — Нахер этих мудаков! Им что-нибудь скажешь, потом сам виноватым окажешься! Нахер этих тварей продажных! Сами всё сделаем!

Ненависть. Чистая, как стекло. Ненависть перекрывающая здравый смысл. И Пауля можно было понять. Он стал жертвой обников и правительственной машины по контролю за способностями. Они забрали у него отца.

Кирилл Каштанов — отец Пауля работал адвокатом. То были времена, когда закон об использовании способностей только начали продвигать наверхах. Доминирующее место в правительстве заняли пехи и воспользовались этим так, как никто не ожидал. У них была идея о равенстве и равноправии.

Они вынесли вопрос на референдум и, получив поддержку большинства (для пехов, коих в десять раз больше апперов, это не составило труда), внесли изменения в конституцию. Использование способностей стало строго лицензируемой деятельностью. Однако апперы просто плюнули на новую строчку в конституции и продолжили делать свои дела.

Никому и в голову не могло прийти — отказаться от способности, потому что так решила кучка придурков за большим столом. Лишь спустя два года после подписания закона начались изменения. До этого по телеку показывали лишь показательные суды над самыми отпетыми нарушителями закона. Как правило, они и без способностей были преступниками. А потом появился ОБНИС, точнее МБНИС — министерство по борьбе с незаконным использованием способностей. Про то, как они набирали в штат пехов и вербовали апперов, ходили отдельные истории. Во многом они были покрыты тайнами.

Даже с появлением обников апперы не перестали использовать способности. Это как запретить пехам смеяться или дышать. Силы содержатся в твоём естестве, ты не можешь просто их игнорировать. Это понимал даже я — рассеянный, а для апперов со сформированными способностями такой вопрос не стоял. И всё же мало по малу пехи перетягивали одеяло на себя и ослабляли позиции апперов.

Со временем у обников дошли руки не только до отъявленных преступников. Под раздачу попали полулегальные дельцы, торговцы, контрабандисты и даже бизнесмены. Маховик по борьбе с апперами раскручивался всё сильнее; в него засосало и отца Пауля.

Кирилл Каштанов был коммуникатором. Коммуникаторы чувствуют людей, предугадывают их настроения и могут найти подход к любому. Похожие инстинкты заложены в любом пехе или апппере без соответствующих способностей. Все мы от природы считываем о наших собеседниках куда больше, чем сами можем себе представить. Мы выделяем отдельные слова, движения, напряжение мышц лица, бегающий взгляд. Люди называют это «интуицией», а некоторые просто говорят «я разбираюсь в людях», даже не подразумевая, что за них это делают инстинкты, заложенные в ДНК тысячелетиями эволюции. Они нужны, чтобы выжить в социуме, остаться в племени, распознать предательство. Они есть у всех. У одних он развиты больше, у других — меньше. У коммуникатора — они превышают все возможные представления. Идеальная способность для многих профессий, одна из которых — адвокат.

Он вёл дело банкира, тоже аппера. Защищал от обвинения в финансовых махинациях. На кону стояли большие деньги и большие головы. Конечно, он использовал способности. Три года как вышел закон, но он почти не работал. Каштанов просто попал под раздачу. Он выиграл дело, нагнул прокурора и получил щедрый гонорар. Остатки того гонорара я до сих пор наблюдал в дорого обставленной квартире Кашатновых. Теперь, правда, они мешались с более дешевыми вещами, предметами мебели, техникой.

Дело было громким. Привлекло много внимания. Кто-то очень не захотел проигрывать и подключил обников. Они доказали, а может просто выбили за Каштанова признание об использовании способностей без лицензии (на адвокатскую деятельность у тебя почти нет шансов её получить) и закрыли его на десять лет. Семь прошло. Кирилл Каштанов получит возможность выйти по УДО через девять месяцев.

Такие дела. Поэтому спорить или доказывать, что не все обники — конченые ублюдки — я не стал. Для Пауля это была слишком больная тема.

— Может с Фитой нужно для начала поговорить? — спросил Бубль, опустив глаза в пол.

— Да?! — Пауль уставился на Бубля. — А может ты меня в жопу поцелуешь, ссыкло?!

— Да при чем здесь?..

— Заткнись, Бубль! — Пауль сунул в рот вейп и сказал полуоткрытым ртом. — Как будто мы не знаем, что скажет Фита. К обникам она не пойдет, потому что боится за магазин, а нас попытается отговорить. Это же Фита! Ну отговорит, хорошо. Дальше что?!

Не хотелось признавать, но тут Пауль был прав. Фита точно не станет натаскивать нас на Горинова. Она захочет разойтись миром. И что это значит? Для неё — навсегда потерять артефакт, для нас — схавать конкретный наезд. Последствия? Фита не получит должные знания и не исполнит свою мечту — стать великим лекарем, а мы дадим Горинову карт-бланш. Люди улицы понимают только силу и если мы не покажем её сейчас, то дальше будет только хуже.

— Да отвали, дебил! — Миха отмахнулся от Макса, который пытался засунуть ему мокрый палец в ухо.

— Аха-ха-ха! — засмеялся Боб.

Макс схватил Миху за горло, а тот опоясал себя щитом и лыбился, глядя на тщетные попытки друга.

— Эй, завязывайте! — крикнул Пауль.

Не дожидаясь, когда ему прилетит ответка, Макс вскочил с дивана и подошёл к окну:

— Так что, когда идём?

Идеальная команда. Нет, серьёзно. Этих троих мы знали давно. Они не подведут, а ещё они не задают лишних вопросов. Миха, Макс и Боб подчиняются авторитету Пауля. Это хорошо. Ребята с крепкими кулаками и способностями сейчас нам нужны как воздух.

— Так, а что там в боксе? — Боб шмыгнул носом. — Ну кроме арта вашего?

— А я откуда знаю?! — ответил Пауль. — Что-то должно быть.

В детали их договорённостей я не лез. Хотя всё было на поверхности. Братва желала поживиться в боксах Гориновских.

— Мы просто припугнем их и заберем арт, — сказал Бубль.

— Ага, один раз уже припугнули, — Пауль улыбнулся и посмотрел на меня.

— Но если мы что-то заберем… это же… ограбление, — последнее слово Бубль сказал шепотом.

— В смысле?! — Макс посмотрел на Бубля, а затем переключился на Пауля. — Так это что получается?..

— Ничего не получается! Что за херню вы несёте? Какое ограбление?! Мы придём, надерем им задницы и заберем артефакт…, — Пауль замолчал.