Консультант ll

Часть пути я все-таки проспала в неудобной позе. Армейские грузовики-палатки не баловали своих пассажиров лежачими местами или пространством для ног. Но ощущение безопасности, когда тебя окружает такое количество патриотичных вооруженных людей, помогло мне отрубиться и даже согреться немного от тепла их тел и дыхания.

Грузовик остановился на развилке, и невыспавшиеся мужчины повыскакивали из кузова. Мне помогли спуститься, и махнули рукой в сторону видневшегося невдалеке забора.

Обнесенные, смешной для вампиров, сеткой рабицей высотой около двух с половиной метров, стояли низкие выцветшие палатки. На въезде в полевой госпиталь дежурили два солдата с оружием. Рядом — будка охраны и несколько вагончиков, куда и направились мои спутники.

Охрана осмотрела меня с ног до головы и, когда я приблизилась, жестко отчеканила:

— Вход для гражданских лиц запрещен. Уезжайте.

— Я представитель комитета и хочу видеть главного врача.

— Врача сейчас нет. — Он посмотрел еще раз на грузовик, в котором я приехала, и добавил, подумав. — Только десятки больных вампиров, которые не способны даже встать с кровати. Нечего вам тут делать. Скоро все закончится.

— Я буду ждать врача. — Его последняя фраза только укрепила меня в решимости попасть внутрь.

— В десяти минутах отсюда есть заправка, там можете ждать.

Охрана лагеря явно хотела, чтобы я ушла и оставила их в покое. Наверняка, они уже считали часы и минуты до издыхания последнего заболевшего. Нет зараженных — нет проблемы. Поправив сумку на плече, я недовольно сморщилась и, развернувшись, пошла назад по дороге. Скрывшись от их глаз за припаркованным грузовиком, я юркнула в кусты и, пригнувшись, стала продираться в обход в зарослях какой-то ужасно пахучей травы. Почва под ногами была болотистой, и ботинки кое-где чавкали зеленой жижей, утопая почти по щиколотку. В редких сухих местах встречались кривые деревца, отчаянно боровшиеся за жизнь среди рогоза, камыша и каких-то длинных стеблей с пушистыми семенами на каждой верхушке.

Обогнуть вход мне удалось примерно за полчаса, хотя без часов время я определяла весьма приблизительно. Вооружившись корягой, с трудом подкопала основание ограждения и немного поднатужившись вырвала его из земли. Теперь под сеткой можно было пролезть одной крупной собаке или похудевшему от голода консультанту.

Наконец, я была внутри. Грязная, уставшая, и довольная собой. Меня уже начинала пугать та легкость, с которой я нарушаю закон. И если пару часов назад я была полна мотивации установить свое видение справедливости, то сейчас я уже просто шла напролом, позабыв об осторожности. Мне хотелось наконец передать лекарство Леонарду и выдохнуть с чистой совестью. Пожать ему руку. Поблагодарить за все. Может быть даже обнять на прощание.

Глубокая ночь сменилась светлеющим серым утром, когда я приблизилась к большой палатке и пробралась внутрь. Привыкнув к полумраку под сводами тента, я разглядела ряды коек и обессиленные тела, умирающих от голода или болезни людей. В глаза сразу бросилась самая маленькая фигурка. Детская ручка лежала на краю переносной металлической кровати. Бледная, сухая кожа на пальцах натянулась, а лицо было закрыто грязными, спутавшимися волосами. Голова с двух сторон была зафиксирована двумя валиками из несвежего полотенца Тело мальчика было покрыто фиолетовыми гематомами под разорванной рубашкой.

— Владыка Аргий, — прошептала я, склонившись над ним. Слева на ближайшей койке лежал мужчина не то без сознания, не то уже отошедший в мир иной. И мне стало жутко от того, что я, возможно, пришла слишком поздно.

Глаза мальчика открылись, но он не смотрел на меня, а невидящим взором изучал потолок.

— Пришла посмеяться над немощным калекой?

— Я здесь, чтобы помочь. Где остальные, те, кто был на Соборе?

— Ты еще должна мне стакан своей крови. — С выдохом от нескрываемой жажды он провел языком по потрескавшейся губе.

— Вы больны. Вам не нужна моя кровь, вам нужно лекарство.

Аргий попытался наклонить голову, скосив глаза, чтобы посмотреть на меня, и в его бездонных зрачках появился проблеск надежды.

— Тебя прислал этот ничтожный ублюдок грязной французской шлюхи?

— Хетт не так плох, зачем же…

— При чем тут Хетт. Ты теперь на побегушках у нового владыки Леонарда? Чем он тебя подкупил, шантажировал, развел? Я в сотни раз его богаче. Я мог дать тебе все, даже вечную жизнь. — Его обезвоженные губы потрескались, а язык прилипал к небу, из-за чего голос стал похожим на шипение.

— Не понимаю. Разве вы не стали владыкой после третьего…

— О, ты не знала? Тимархи выбрали не меня. Они предпочли Леонарда. Даже бывший хозяин этого вонючего бастарда владыка Лиам, от которого он бежал полвека назад, проголосовал за него не глядя.

Его взгляд снова стал туманным, а речь быстрее и тише, будто он не понимал, что говорит вслух.

— Хотя, может быть, да-да. Он все подстроил, чтобы Кармайкл занял место Энгуса. Да, он планировал это задолго. Возможно, даже оплатил…

— Послушайте влады… то есть, Аргий. Могу вас так называть? Я ничего не знала об этом. И я не видела Кармайкла с того момента, как мы обнаружили вашего брата инкогнито в Сабетте. Я не замышляю против вас зла, и мне нужна ваша помощь, чтобы распространить лекарство как можно большему числу заболевших. Я знаю, что вы поможете мне.

— Зачем мне делать это? Я наслаждаюсь тут падением тимократических устоев, разве не видно?

— Потому что вы тщеславны. — Я придвинула к нему холодильник и открыла крышку. — Вы никогда не хотели той ответственности, которую несет на себе статус владыки, но вы хотели добиться этого статуса. Вы азартный человек. Для вас это спортивное достижение. И как у вечного существа, проживающего тысячи лет, у вас еще будет такой шанс и не раз. И, если вы хотите вновь обрести влияние и подняться с этой грязной тряпки, то я знаю как.

— Я не могу подняться. У меня перелом шейных… короче, сломана чертова шея. Оказывается, она не просто для красоты. — Он скривился лицом, пытаясь повернуть голову, но лишь напряг подбородок.

— Послушайте. В этом холодильнике бутылка крови с антителами к вирусу, который вас поражает. Тот, кто получит антитела должен передать их дальше через свою кровь. Ему придется накормить собой остальных.

— О дай мне угадать. Это придумал чертов каннибал Хетт. Здесь сотни больных, они съедят меня заживо меньше чем за час.

— Не забывайте, к вам вернется ваша суперсила и регенерация, вы все еще управляете ситуацией. Но я прошу вас не бросать здесь больных. Вы нужны им, и они этого не забудут. Так вам нужны голоса избирателей в будущем?

— Ты заставляешь меня чувствовать себя какой-то матерью Терезой. А ты знаешь, что она была той еще злобной тварью, абсолютно глухой к мольбам умирающих?

Аргий ворчливо поджал свои детские губы, покрытые корками, и закрыл глаза, собираясь с мыслями. Но я знала, что надавила на нужные струны его души. В глубине себя он желал быть популярнее брата. И это был его шанс выйти из тени. Его звездный миг.

— Надеюсь, ты добыла ее из горячего сочного парня. А не нацедила с Хеттовой пиписьки.

— Это был очень горячий брюнет, и я помню, что вы предпочитаете мужскую.

Я поторопилась достать бутылку и, расшатав, откупорила крышку. Брякнув донышком об край металлической кровати, я на мгновение испугалась, что бутылка разбилась из-за моей неуклюжести, но нет. Аккуратно поставила ее на дно холодильника. Она была цела, густая кровь лениво перекатывалась под мутным темным стеклом. И лед уже почти растаял.

Окрыленная радостью я вздрогнула от холодного прикосновения к спине.

— Медленно подними руки и сложи в замок над головой.

Женский голос за моей спиной звучал нетвердо, но понятно. Дуло пистолета упиралось мне между лопаток.

— Ты человек или зараженный вампир?

Я попыталась обернуться, чтобы взглянуть на собеседника, но пистолет только сильнее уперся мне в позвоночник. От боли я согнулась над кроватью беспомощного Аргия.