Зaщитник

— Но…

Я повернул голову, чтобы увидеть Ираю, жёстко сказал:

— Наша помощь закончена. Гилай должен справиться сам. Тебе разве не ясен этот намёк?

— Но…

— Мы и так забрали на себя четыре ряда его врагов. Стой на месте, если не хочешь всё загубить, — надоев спорить, я припечатал. — Это приказ.

Ирая несколько вдохов, кусая губы, боролась со мной взглядами, затем швырнула в меня древко Флага и отвернулась. Но вложила меч в ножны, позволив мне, наконец, заняться своими ранами.

Я её отлично понимал. Очень тяжело оставаться безучастным в такой момент. Тем более, когда ты видишь, как неуклюже двигаются парни, как они явно берегут духовные силы. И как тащат за собой тех раненых, кто уже не может сражаться и двигаться.

Я отвёл взгляд от израненного, но продолжающего сражаться Ганвала, и перевёл его на лежащего в трёх шагах от меня голема. Последнего своего врага.

Каменная маска его лица всё так же безупречна. Ни следа эмоции. Страха, боли, ненависти, злости. Ничего. Только ярко-синие, невозможные глаза впиваются в меня взглядом. Он ли глядит на меня или кто-то его глазами?

Я вбил кулак в ладонь и согнул спину:

— Благодарю за поединок, древний страж города.

Отвернувшись, я пропустил мимо ушей насмешливый хмык Ираи. Справедливость. Это была справедливость. Ну и не Ирае смеяться над тем, что позволило нам спасти её Гилая. А это уже очевидно.

Им под ноги рухнул последний голем, которого они рубили в три меча.

Мгновение Гилай оглядывал меня и Ираю, а затем прохрипел:

— Уходим, быстрей уходим в переход.

Но едва он шагнул в сторону, как я жёстко заметил:

— Не туда!

Он оглянулся, замерли и остальные:

— Что?

Я повторил:

— Не туда.

Ирая обернулась на меня, на Гилая и затараторила:

— К Павильону Здоровья ведёт не этот переход, Гилай. Нужно идти к западному углу этажа.

— Павильон Здоровья? — он мотнул головой. — Нет, наша цель — испытания Стражей.

Я хмыкнул:

— Погляди на тех, кого ты потащил за собой, Гилай. Им сейчас нужна не сила, а лекарь. Ты и так потерял шестерых. Хочешь потерять и остальных?

Гилай стиснул зубы, оглянулся. На ногах оставался лишь он, да ещё пятеро. Остальных тащили на руках. И судя по ранам, одной алхимией там не обойтись. Всё, что могла, алхимия уже сделала. Но руку мало приставить обратно. Нужно ещё и сделать это точно, а жилам и нервам помочь срастись правильно. И дать на это время. Даже Хахпету тайком, словно я бы это запретил, старшие ученики оказывали помощь на стоянках. Ведь среди них были не только ученики Павильона Меча.

Гилай снова мотнул головой, рявкнул:

— Это безумие! До западного угла гарх знает сколько бежать. Только переход избавляет от врагов этажа. Если мы сейчас снова двинемся по нему, то просто сдохнем! В переход, живей!

Я не удержался:

— Безумием было разрушать то, что дух города восстанавливал три сотни лет и лезть напролом через поместье.

— У меня не было выбора!

— Теперь есть!

Под ногами вспыхнуло. Миг и площадь оказалась пуста, все големы исчезли.

Ирая кинулась к Гилаю, ухватила его за плечи:

— Мы прошли это испытание. Прошли! Големы не будут вас преследовать, идём с нами, Гилай, идём!

Он принялся крутить головой:

— Погоди, погоди…

Ирая оборвала его:

— Что погоди? Я прошла все эти этажи города, я догнала тебя, уговорила Римило спасти тебя, а теперь ты говоришь, что я ещё должна подождать? Что ещё я должна сделать, чтобы ты послушал меня? Стать перед тобой на колени?

Они замерли, глядя друг другу в глаза. Точь-в-точь как я с големом недавно. Или как Риквил с Таори в Миражном.

Я поджал губы, сдерживая в себе слова и проклятия, и перевёл взгляд на парней:

— Испытание окончено. Ваш старший, Гилай, может делать что угодно. Это его право, — надавил голосом. — Но! В десятке кварталов отсюда ждёт Кария, готовая помочь вам с ранами. До Павильона Здоровья Древних два перехода и наш отряд идёт туда. Я, управитель Ордена, приказываю вам, ученики, следовать за мной.

Едва услышав мой ранг, парни начали растерянно переглядываться. Да, без Указов Ордена сложно понять, правду я говорю или нет. Но это неважно.

Не дожидаясь их ответа, я нащупал за воротом халата новый амулет, сжал его и отправил в него духовную энергию, чтобы громко, не приглушая голос, сказать:

— Точтал, у нас получилось, мы возвращаемся к вам, ждите нас.

Замолчал прислушиваясь. Снова хмыкнул, на этот раз удовлетворённо, когда в ушах прозвучал негромкий ответ:

«Услышал. Рады. Ждём.»

Гилай опомнился:

— Погоди, погоди. С чего они должны слушаться…

Я скривился. Как будто мне не хватало одного Хахпета. Нет уж, этим я сыт. Тем более не Гилаю со мной спорить. Оборвал его:

— Ты плохо слышишь, служитель Гилай? Глава Академии Шандри, перед тем как отправить учеников Академии на лечение в город Древних, присвоил мне ранг управителя. И я, управитель, только что отдал вам, ученикам, приказ. Конечно же, ученики Академии, верные Ордену, должны сейчас слушаться меня, управителя, — Гилай сверкнул глазами, а я поинтересовался. — Или ты хочешь мне что-то рассказать, служитель?

— Рассказать? Нет, хочу спросить. Где твой белый халат, управитель?

— Тебе важны эти мелочи?

Гилай вздёрнул брови в изумлении:

— Это мелочи?

Ирая буквально повисла на нём:

— Молчи! Пойдём с нами! — обернулась на меня. — Римило!

Я пожал плечами, подхватил раненого Потия-укротителя за пояс, переворачивая, отправил в его рану Воды Итреи и всё же ответил Ирае:

— А что я? Я выполнил своё обещание? Выполнил. Я помог тебе? Помог. Я отдал приказ? Отдал. Мне его что, оглушить? Или использовать на нём Длань Наказующего?

Ирая мотнула головой, прошептала:

— Ты обещал уговорить его.

Я вскинул голову и со злостью переспросил её:

— Может, мне перед ним на колени встать? Ты не хочешь, а я должен, да? Где предел твоей наглости?

Ирая попятилась под моим взглядом, помедлив, я отвернулся, использовал технику лечения ещё на одном раненом. Как они все плохо выглядят. Словно неделю сражались. Не мог же я так ошибиться в следах?

Ганвол, уже давно шагнувший в мою сторону, недоумённо спросил у Гилая:

— Старший, что не так? Глава Шандри прислал ещё людей. Да ещё и так вовремя. Нужно ведь держаться вместе. Объединимся, поднимемся в этот Павильон Здоровья, а потом дальше. Они поделятся с нами зельями, в конце концов.

Гилай обмяк, кивнул:

— Ну да, ну да, — махнул рукой. — Идите.

Я снова хмыкнул. Идите? Да парни уже пошли со мной. Один ты выделывался, желая идти именно в этот переход, который стоил тебе стольких жизней. Но я смолчал, не сказал ни слова ни о погибших, ни о твоём предательстве. Но я не буду молчать вечно. А уж Хахпету ты и вовсе не заткнёшь рот.

— Старший, а вы?

Гилай вздохнул:

— Конечно, и я.

Ирая всё так же то ли висела на Гилае, то ли поддерживала его, помогая идти. И что-то шептала.

Я бы мог напрячься, услышать каждое её слово. Но они предназначались не мне. И я, напротив, старался, чтобы не разобрать ни звука с той стороны.

Спохватившись, спросил:

— Тела. Вы забрали тела погибших?

Потий, которого я всё так же тащил, кивнул:

— Да. Мы забрали всех, кроме Хахпета.

— О! — я покрутил головой. — Хахпета.

— Да, Римило. То жуткое испытание в тумане, мы ползли через него неделю. И он сгинул в этом тумане.

— Неделю? Туман?

— Да, на нас там давило так, что я думал у меня спина треснет. Римило, неужели вы не проходили его? А этажи? Полностью разрушенные этажи, лишённые даже света?