Страница 11 из 23
Теперь, когда его главный оппонент заперт в Пале Рояле, король вновь созвал Совет и… вновь получил отказ.
Пружинки, которую завела королева во время последней встречи, и которая толкала короля на решительные поступки, хватило ненадолго. Людовик посчитал, что он сделал для Франции все, от него зависящее. Пусть теперь другие попробуют что-нибудь сделать, и он приказал министру двора разыскать и пригласить на аудиенцию Жака Неккера.
Искать долго не пришлось. Бывший министр финансов уже три месяца жил в Париже в отеле маркиза де Монферрат. Он ждал этого приглашения и знал, что он скажет королю.
Неккер прибыл на аудиенцию ровно в назначенное время и был поражен, насколько изменился Людовик за семь лет с момента последней их встречи. Тогда это был цветущий розовощекий, немного склонный к полноте, мужчина с блеском в глазах. Теперь перед ним сидел похудевший, почти пожилой человек с землистым цветом лица, мешками под глазами и опущенным к полу взглядом. На мгновенье Жаку стало жаль короля. Он не испытывал к его величеству неприязни за свою отставку семь лет назад. Наоборот, отставка была запланирована самим Неккером вместе с графом де Сен-Жермен, чтобы избежать ответственности за полный развал финансов французского королевства. К счастью, жалость исчезла с первыми звуками голоса короля:
– Я вызвал вас, Неккер, чтобы спросить: согласитесь ли вы вновь возглавить министерство финансов?
Голос Людовика и его манеры ничуть не изменились. По крайней мере, обращение «Неккер» осталось с прошлых времен. Конечно, с третьим сословием можно не церемониться. Но сегодня на это можно не обращать внимания. Жак Неккер проглотил легкую обиду и произнес заготовленную фразу:
– Я соглашусь, ваше величество, но при одном условии: вы созовете Генеральные Штаты для утверждения нового порядка сбора податей.
– И вы туда же, Неккер! Вы читали памфлет про крестьянина и баранов?
– Нет, ваше величество.
– Вон на столе лежит листок, возьмите и прочтите.
Жак читал этот памфлет и даже знал, что он исходит от герцога Орлеанского. Более того, он был согласен с автором: добровольно идти на жаркое не согласятся даже бараны. Но для дела это не имело никакого значения. Поэтому он сделал вид, что читает памфлет, а закончив, положил его на место и произнес:
– Не вижу, как это связано с моим условием, ваше величество.
– Ну как же не видите? – обрадовался король, что хоть в чем-то может поучить этого всезнайку-банкира, – вот представьте: бараны – это знать, куры – это духовенство, а коровы – это третье сословие. Вы им предлагаете зарезать их и спрашиваете их мнения, с каким соусом они хотят быть поданными к вашему столу.
– Аналогия неудачная, ваше величество. Никто не собирается варить из них суп. Просто от кур требуется больше яиц, от коров – больше молока, а от баранов – шерсти.
– Даже если и так на это посмотреть, вы все равно требуете, чтобы они добровольно отдали вам кусок, который они привыкли оставлять себе.
– Поверьте, ваше величество, я найду аргументы, как их убедить.
– Вы твердо в этом уверены? Вы можете мне это обещать?
– Да, ваше величество!
– Тогда я принимаю ваше условие и назначаю вас министром финансов Франции. Готовьте указ о созыве Генеральных Штатов.
***
Маркиз де Монферрат узнал о решении короля спустя час после его принятия. Ровно столько понадобилось посыльному от Жака Неккера, чтобы домчаться от Версаля до парижского отеля маркиза. Монферрат отпустил посыльного, вызвал слугу и приказал немедленно доставить в отель аббата Жозефа Сийеса.
Вскоре Сийес вошел в кабинет маркиза, встревоженный внезапным вызовом. В его взгляде легко читался вопрос: «Не случилось ли чего?»
– Все в порядке, аббат, – с улыбкой успокоил его маркиз, – настал ваш час. Запускайте в действие наш план.
– Неужели король созовет Генеральные Штаты, мессир?
– Да, причем, в самом ближайшем будущем. Времени на раскачку у вас нет. Сегодня же разошлите первому звену сигнал о начале действий.
– Слушаюсь, мессир.
– И еще, возьмите эту рукопись. Сразу, как только король издаст указ о созыве Генеральных Штатов, она должна быть опубликована под вашим именем. Тираж не менее двухсот тысяч экземпляров.
– Все понял, мессир.
– И напишите к ней предисловие или эпиграф, чтобы на вопрос «вы это писали?», вы всегда могли честно ответить «да».
– Я все сделаю, мессир.
Когда аббат ушел, маркиз откинулся в кресле и закрыл глаза. Полвека назад он запустил проект, который сегодня вступил в решающую фазу. Все ли он предусмотрел? Правильно ли распределил роли? Он ни в ком и ни в чем не сомневался, кроме одного: справится ли Наполеон с ролью главного героя. Он ослушался и побоялся прийти и прямо признаться в этом. Чтобы впредь такого не повторилось, он получит урок, который запомнит на всю жизнь. Ну а если и это не пойдет ему впрок, придется готовить запасной вариант. Роль императора Европы мог бы исполнить маркиз де Лафайет, не будь он слишком благородным. И еще большой вопрос, что легче исправить: своенравие Бонапарта или благородство Лафайета.
Несмотря на важность предстоящих событий во Франции, маркиз не снимал руку с пульса и остального мира.
В Американских штатах все идет по плану. В борьбе между «федералистами» во главе с Александром Гамильтоном – сторонниками сильной центральной власти, и «антифедералистами» – сторонниками широкой автономии штатов, закономерно побеждают «федералисты». Правда их преимущество проявилось после того, как Томас Джефферсон, лидер «антифедералистов», переехал в Париж в качестве посла Американских штатов. Сейчас там набирает ход кампания по выборам первого Президента Америки.
Русские продолжают, не спеша, бить османов и на Черном море, и в Крыму, и на дунайском театре военных действий. И пусть себе бьют. Эта война ослабляет Порту. А чем слабее она будет, тем легче отдаст контроль над узким перешейком между Красным и Средиземным морями, где в глубокой древности располагался судоходный канал.
Но больше всего маркиза повеселила новость из Швеции. Король Густав так и не смог добиться от своего рейхстага разрешения на войну с Россией. Тогда он в точности воплотил в жизнь план, который ложно приписал ему некий аноним в пресловутом письме императрице Екатерине. Густав устроил спектакль с перестрелкой на границе между шведами, одетыми в русскую форму, и шведскими пограничниками. Такой «ход конем» позволил королю объявить России «оборонительную» войну без обязательного разрешения рейхстага. Ну пусть повоюет. Лишь бы не нарвался на шальную пулю. Ему уготована совсем другая участь.
Ни одно из событий не требовало непосредственного вмешательства маркиза. Он перебрался в потайную комнату, снял с себя всю одежду и, надев удобные шаровары из тончайшего китайского шелка, лег на жесткую кушетку, застеленную несколькими слоями войлока. Он закрыл глаза. С каждым вздохом дыхание его замедлялось, сердце билось все реже, лицо побледнело. Любому стороннему наблюдателю могло показаться, что он умер. Но он лишь уснул.
***
Едва добравшись до отеля Клюни, аббат Сийес зашел к себе в кабинет, взял из ящика стола небольшую деревянную шкатулку и полез на голубятню. Там он достал голубя из клетки и прикрепил к его ноге свернутый в трубочку кусок бумажки, предварительно взятый из шкатулки. Затем он выпустил голубя и взялся за следующего. Так он выпустил десять птиц и вернулся в свой кабинет. Его задача на первом этапе плана, детально разработанного на прошлогоднем конвенте «филалетов», выполнена.
Его голуби прилетят к «первому звену»: десяти престольным мастерам самой высокой степени посвящения. Те, обнаружив в послании условный сигнал, в свою очередь разошлют его «второму звену», состоящему уже из ста престольных мастеров. «Третьим звеном» оказываются все остальные магистры и доверенные лица. Таким образом в течение трех дней условный сигнал достигнет всех масонских лож Франции, оставшихся верными духу тамплиеров. После этого начнется основная работа. Все адепты от учеников до престольных мастеров должны «идти в народ» и убеждать, что король созывает Генеральные Штаты с единственной целью: уравнять третье сословие в правах с аристократией и духовенством. Но королю нужна помощь. Для этого делегатами от третьего сословия должны стать самые достойные. А как их выбрать? Нужно собираться, обсуждать, спорить.