Страница 2 из 84
— Вряд ли, мой повелитель. Мы сделаем всё так, что никто не поймет, что случилось. А если и поймет… По такому незначительному поводу никто в здравом уме не будет начинать войну. Если бы мы напали на Византий, остальные эллины, несомненно, поддержали бы город. Но начинать войну первыми они не захотят.
— Ну что ж… — кивнул царь. — Пожалуй, это имеет смысл. Твое предложение нужно серьезно обдумать.
— Конечно, мой господин.
Отпустив Артасира, Дарий уселся на выстланный мягкими подушками трон, откинулся на мягкую спинку и мечтательно взглянул на расписной потолок. Хороший… Очень хороший план. Все тайны Византия скоро будут в его власти.
Часть I
Глава 1
1
Сигнальный рожок всполошил гарнизон крошечного форта. Тяжелый топот бегущих ног сотрясал дощатый потолок кордегардии. С потолка посыпалась деревянная стружка и труха. Телемах хмуро посмотрел на Теллида и брезгливо стряхнул мусор с белоснежного хитона. Теллид сладко потянулся и опустил босые ноги на пол.
— Всемогущий Зевс! В чем дело? — пробурчал Телемах, накидывая на плечи положенный по уставу короткий красный гиматий.
До начала дежурства оставался еще целый час. Так хотелось провести это время спокойно… Но, похоже, надеждам Телемаха не суждено было сбыться.
— Караул, на построение!
Телемах раздраженно сплюнул на пол, но медлить было нельзя. Он торопливо подошел к оружейной стойке и подхватил копье. Снял со стены щит и покосился на Теллида. Тот уже был готов. Обменявшись хмурыми взглядами, они вышли на залитый солнцем двор.
Подходя к пирсу, Телемах разглядел огибающий мол корабль, на котором суетливые матросы сворачивали полощущийся на ветру грот, и ускорил шаг.
Перед причалом строились солдаты. Начальник гарнизона, щурясь от солнца, наблюдал за маневрами корабля. Похоже, ждали какую-то важную персону. Телемах с ненавистью стиснул челюсти. На скулах заиграли желваки. Как он ненавидел всю эту афинско-византийскую погань, перед которой теперь, по новому уставу, нужно стоять по стойке смирно и отдавать честь.
Позади раздались шаги, и на пирс торопливо вышел господин Метон. Ну точно! Раз сам директор вышел встречать гостей, ожидаются важные шишки.
Под одним стакселем, ловко переменив галс, шхуна сбросила скорость и стала подходить к пристани. Портовая команда стояла на берегу, готовая принять швартовы.
Разглядев гостей, Телемах невольно сжал рукоять копья, так что хрустнули костяшки пальцев. Вот он — самый ненавистный человек в Византии, в котором по чудовищному недоразумению все окружающие не чаяли души.
Заскрипели кранцы, когда деревянный борт навалился на причальную стену. Корабль качнулся и замер, пойманный ловкими руками швартовой команды. Сходни опустились на пирс, и, повинуясь жесту начальника стражи, почетный караул, разделившись в две линии, выстроился вдоль борта.
Стратег шагнул через планширь, встал на скрипучие доски и обернулся, протягивая руку своей спутнице. При виде госпожи Пандоры Телемах невольно ослабил хватку. Захлестнувшая его волна ненависти стала утихать. Не будь рядом этой женщины, он, наверное, не удержался бы и воткнул в грудь этого напыщенного индюка свое копье, даже если бы это стоило ему жизни. Но госпожа Пандора не заслуживала того, чтобы стать свидетельницей подобной сцены. Телемах вспомнил, как после гибели отца госпожа лично посетила их семью, и тяжело вздохнул.
Стратег пошел вдоль стражи, внимательно разглядывая лица юношей, усердно изображающих суровую решимость. Телемах, прищурившись, следил за каждым его движением. Неожиданно их взгляды встретились, и Телемах опять ощутил заливающий сознание гнев. Он торопливо отвел глаза. Стратег недоуменно моргнул и остановился напротив, молча разглядывая покрывшееся красными пятнами лицо Телемаха. Два охранника, безмолвной тенью следовавшие за стратегом, замерли и тяжело засопели.
Госпожа Пандора, идущая под руку со стратегом, радостно воскликнула:
— Телемах! Мальчик мой! Как я рада тебя видеть! — она коснулась щеки молодого воина. — Как ты возмужал! Стал настоящим красавцем! — Пандора улыбнулась и обвела глазами неподвижный строй. — Вы все здесь настоящие герои!
Она махнула рукой, случайно толкнув локтем стратега, и тот торопливо поддакнул:
— Да! Настоящие герои! — он обернулся к ректору Метону. — Теперь я вижу, что ваша безопасность в надежных руках!
— Как мама? Как сестра? — участливо спросила Пандора Телемаха.
— Все хорошо. Благодарю, госпожа.
— Надеюсь, пенсии хватает? — подхватил стратег.
— Хватает, — сухо ответил Телемах.
— Ну, отлично… отлично, — улыбнулся стратег и взял руку Пандоры.
Бросив Телемаху прощальную улыбку, она последовала за стратегом .
До Телемаха донёсся обрывок прерванного разговора:
— Где же твоя красавица? На занятиях?
— Нет. С утра с подругой убежала на пляж. Сегодня у нее вечернее дежурство…
— Прекрасно… прекрасно… А как новое здание?..
— …
Телемах проводил ненавидящим взглядом удаляющуюся фигуру.
Резкий приказ начальника охраны вывел его из оцепенения:
— Вольно! Разойдись!
Теллид, озабоченно наблюдающий за борьбой охвативших Телемаха чувств, потянул друга за собой:
— Пошли быстрее. Нам через пятнадцать минут в дозор. Надо хотя бы перекусить…
Только сейчас Телемах ощутил, что гнев и ненависть отпускают его. Кажется, сегодня он чуть не сорвался. Хорошо, что никто ничего не понял… Он тряхнул головой, сплюнул и пошел следом за своим другом.
2
Дорога петляла меж скалистых холмов, то круто взбираясь вверх, то спускаясь почти к самому морю. Вдалеке, за пенистыми голубыми волнами, на азиатском берегу виднелись покрытые рыжей черепицей крыши Халкидона. Время от времени Телемах останавливался, подносил к глазам болтающийся на шее бинокль и разглядывал мельтешившие в оживленном проливе рыбацкие баркасы. И дело было даже не в караульном уставе, предписывающем тщательное и систематическое наблюдение за окружающей обстановкой. Телемаху просто нравилось смотреть на людей, подмечать сотни мелких, незначительных деталей, узнавать знакомые очертания храмов и домов далекого Халкидона. Почему-то издалека все казалось иным. Каким-то игрушечным, далеким и беззащитным. А он, Телемах, словно Зевс, взирал с Олимпа на обычных людей, занятых своими делами и не догадывающихся о внимательной и заботливой опеке. В такие моменты Телемах чувствовал себя важным и значительным. Он воин, страж и призван оберегать эту беззащитную суетливую жизнь.
— Ты хорошо держался сегодня… — осторожно заметил Теллид.