Камеристка

На языке играл сладкий вкус крошечной ядовитой мести. Может быть, она и не искусна в интригах, но словцом острым владела не хуже, чем клинком. А ещё Тувэ ненавидела проигрывать дважды одному и тому же противнику. Так что леди стоило бы её поостеречься.

Фелиция виду старалась не подавать, но по её глазам было понятно — Нер-Рорг угодила в самое больное место. Леди желала иметь эту самую пресловутую силу. И она у неё была. Среди таких же женщин, не являющихся ровней мужчинам. Но Тувэ оказалась вне этого круга: она никогда не считала себя хуже только потому, что родилась девушкой. Никогда не пряталась за широкими спинами братьев и отца. Она рвалась в бой. Руководила отрядами. Вставала на защиту поселений.

А что эта Фелиция? На что она была способна, кроме как трепать ядовитым языком и обмахиваться веером?

— Тогда, может быть, окажете мне честь, леди Тувэ, — король стал расстёгивать пуговицы на камзоле. — И сойдётесь со мной в поединке?

— Леди в Лейхгаре оружием не владеют. Вынуждена отказать. Попытайтесь предложить то же самое Нер-Рорг, — осмелела совсем и лукаво подмигнула Его Величеству. В целом, ей-то можно было. Она как-никак невеста короля.

— Нер-Рор Тувэ, сразитесь со мной? — вопреки ожиданиям, Элиот не стал противиться или ощетиниваться. Он легко поддался на её игру. Хорошее настроение у него, что ли?

— Не вижу у вас меча, — продолжила весело поддевать его. Он не скалился на неё, и она не рычала в ответ. Тем более было невероятно приятно наблюдать, как Фелиция недовольно дуется. Тувэ не только стала причиной шуток, которые, несомненно, на неё теперь посыплются, но ещё и перетянула внимание горячо любимого короля на себя.

— О, это временно, — Элиот сунул Фелиции свой камзол и принялся закатывать рукава рубашки.

Руки у короля были сильные. По предплечьям тянулись синие широкие выпуклые вены. И кожа у него была немного смуглая. Да, чего у короля не отнять — он был по-мужски красив. Тувэ его мордашка была по вкусу, что можно было считать чудом, потому что от большинства местных нежных дворцовых цветочков её если и не мутило, то тянуло на тяжёлый вздох истинно женского разочарования.

К Элиоту, учтиво склонившись, подступил слуга и протянул меч в ножнах. Тувэ покачала головой. Короли… Ножны были такими помпезными, что слепили глаза. Золото, витиеватые узоры, камни. Таким оружием только красоваться перед всякими Фелициями.

— Надеюсь, вы не собираетесь мне поддаваться? — снова обнажая клинок, усмехнулась Тувэ.

— Надеюсь, ваши слова про северных женщин не окажутся пустым трёпом, — ножны Его Величество доверил слуге. Свои Тувэ отбросила на траву. Её оружие повидало многое. Валяние на земле вряд ли будет во вред хоть ножнам, хоть мечу.

— Меня же не казнят за то, что я изваляю в грязи Его Величество? — хмыкнула, отступая подальше от толпы.

Это с Ньялом Тувэ не сладит. Но он и не был обычным воином. А вот король был. Элиота она вознамерилась поколотить как следует. Когда ей ещё представится возможность наподдать ублюдку?

— Ваш здоровяк не станет вмешиваться, как только я загоню вас в невыгодное и опасное положение? — в тон ей ответил Его Величество.

Тувэ фыркнула.

— Он ни за что не станет оскорблять меня подобным образом. Нападайте.

Элиот подозрительно хмыкнул. Как-то слишком одобрительно. Словно ему впервые что-то в ней понравилось, как будто похвалил.

Король размял шею, плечи, вскинул клинок и ринулся на неё.

***

Ньял наблюдал за поединком без особого интереса. Он с пятнадцати лет отирался на границах, участвовал в битвах с Лейхгаром. Все эти выпады и замахи были ему уже знакомы. Даже успели наскучить настолько, что последние пару лет он провёл в Северных глубинах. Истребление всяких снежных — и не только — тварей приносило ему хоть какое-то облегчение, унимало внутреннее клокотание силы.

Король усмехался. Тувэ посмеивалась. До Ньяла не долетали даже обрывки фраз из их разговоров, но по шевелению губ он мог догадаться — треплются во время сражения они бессовестно много. Мечи сталкивались, сталь пела, но искры в разные стороны не летели. Клинок короля был самым обычным. И то, что он не треснул при первом же ударе, говорило о том, что Нер-Рорг не стала пользоваться полной силой своего оружия. Руны колдуна остались не у дел, Тувэ намеренно поддалась королю, заведомо отринув своё преимущество в виде колдовства, магии северян. Ньялу это не нравилось.

Тувэ, может, и не замечала, но он видел — её сердце постепенно менялось. Она становилась мягче. Спускала лейхгарцам с рук то, за что ещё год назад не раздумывая убила бы. Король оскорблял её, протащил по замку как какую-то шавку, ставил ей условия и не относился как к равной. А Нер-Рорг, только посмотрите, уже вот ему улыбается. Ньял отказывался это понимать и принимать. Тувэ пыталась ему объяснить, что так нужно, что им не обойтись без Лейхгара, но он не верил. Север — их дом, земля предков, и там властвуют их Боги. Вот они-то и стали бы в их борьбе незаменимым верным подспорьем. Но колдун, проглоти его перевёртыш, уговорил Тувэ пойти другим путём. Ир назвал это хитростью, а Ньял видел в этом слабость. И всё его нутро восставало против. Но он продолжал следовать за Нер-Рорг, продолжал в неё верить. Она должна была по праву занять место своего отца, стать Роргом. Привести их земли к процветанию, силе и величию. Таков путь ей уготовили боги. Но что они имели сейчас? Тувэ была всё дальше от севера, начала поддаваться Лейхгару.

В толпе наблюдателей Ньял заметил колдуна. Тот подал ему знак, что присмотрит за Нер-Рорг. Ньял кивнул, закрепил меч на поясе и двинулся в сторону временного жилья. Местные называли постройку «казармы».

Ир присмотрит за Тувэ не хуже него самого. В этом вопросе на колдуна можно было положиться. Он был так же предан Нер-Рорг, как и Ньял. Если бы не это, то он бы давно устроил колдуну встречу с Амейной в бездне проклятых. Ир был хоть и силён, но бессовестно беспечен, и наглость его не имела границ. Только от колдовства да смекалки и была польза. Вместо меча таскал он за собой кинжалы. Не воин Северных глубин, а посмешище. Посмешище, которое при себе держал отец Тувэ и которое приютила и сама Нер-Рорг.

Ньялу ничего не осталось как смириться с Иром. Он его совершенно не понимал, но и закрывать глаза на заслуги и пользу тоже не мог. В конце концов, вместе они прошли не одно сражение, и в нём Ньял был уверен. Предан и силён. С прочим скрепя сердце можно было смириться.

Но Боги, как же Ир раздражал бесконечной болтовнёй, хвастовством и неуёмной жаждой найти себе проблемы под очередной юбкой!

У постройки маячили знакомые фигуры. Ньял насторожился. Вдобавок ко всему из жилища не доносились смех и громкие разговоры, что северянам было совсем не свойственно.

Девушку в чёрном платье узнал сразу. Она казалась чуть ли не единственной в этом замке, кто не одевался до смешного нелепо. Кая в компании своего охранника и ещё одного мужчины отиралась возле входа. По мере приближения до слуха стал доноситься разговор.

— Простите госпожа, но тут только разве что полностью менять, — повинился мужчина.

— Сколько времени займёт замена двери? — Кая нахмурилась. — Не учтиво будет слишком сильно беспокоить наших гостей с севера.

— За несколько часов управлюсь. Но, госпожа Камеристка, в этом, правда, нет нужды! Это всего лишь скрип…

— Замените. Ничего не должно скрипеть. И проверьте другие двери в пристройках. — Она резко обернулась и слегка присела перед Ньялом. Какой-то жест вежливости. Он не старался в этом разобраться. — Доброго дня, господин Ньял.

— Что ты тут делаешь? — спросил настороженно. Заглянул в дверной проём. Его люди разбрелись по комнате и молча следили за выходом. Северяне не доверяли местным.

— Дверь требует починки, — коротко пояснила и повернулась к своим. — Байхарт, будьте любезны, подождите меня у кабинета Его Величества. Мне нужно переговорить с господином Ньялом.

— Я должен вас сопровождать, — упёрся охранник.