Затмение

Глава 3

Мотивы

Солнце полностью скрылось за завесой облаков, так, что сложно было определить село оно или нет. После долгого полёта, в течение которого мы следовали за солнцем на запад, хотя оно казалось совершенно неподвижным в небе, это полностью сбивало с толку, так как время невозможно было определить. Я даже удивилась, когда лес начал заканчиваться и показались первые здания, ведь это означало, что мы уже близко к дому.

— Ты была очень тихой, — заметил Эдвард. — Тебе стало плохо в самолёте?

— Нет, со мной всё в порядке.

— Тебе было грустно уезжать?

— Я думаю, это скорее было облегчение, чем грусть.

Посмотрев на меня, он поднял одну бровь. Я знала, что это бесполезно и более того, я ненавидела признавать тот факт, что нет никакой необходимости просить его смотреть на дорогу.

— В некоторых вопросах Рене гораздо более … восприимчивая, чем Чарли. Это меня беспокоит.

Эдвард засмеялся:

— У твоей матери очень интересный склад ума. Почти как у ребёнка, но очень проницательный. Она смотрит на вещи не так, как другие люди.

Проницательная. Это было хорошее определение для моей мамы, когда она на что-то обращала внимание. В основном она была занята своей собственной жизнью, поэтому мало что замечала. Но в эти выходные она уделила мне достаточно внимания.

Фил был занят — бейсбольная команда старшей школы, которую он тренировал, участвовала в соревнованиях — и то, что она осталась один на один со мной и Эдвардом, привлекло все ее внимание к нам. Поэтому, как только закончились обнимания и радостные возгласы от нашей встречи, Рене начала наблюдать. И по мере того, как она наблюдала, ее большие голубые глаза сперва стали выглядеть озадаченными, а потом обеспокоенными.

Этим утром мы пошли прогуляться по пляжу. Она хотела показать мне все красоты её нового дома, всё ещё надеясь, я думаю, что солнце сможет выманить меня из Форкса. Она так же хотела поговорить со мной наедине, и это было легко устроить. Эдвард придумал себе срочный доклад, чтобы на протяжении всего дня свободно оставаться дома.

Сейчас я вспоминала этот разговор снова…

Рене и я прогуливались по набережной, пытаясь оставаться в тени, создаваемой рядом редко посаженных пальм. Хотя было еще совсем рано, но жара уже была удушливой. Воздух был такой тяжелый и влажный, что моим легким приходилось напряженно работать даже для того, чтобы просто вдыхать и выдыхать.

— Бэлла? — наконец, заговорив, спросила моя мама, переводя взгляд с песка на слегка волнующееся море.

— Что такое, мама?

Она вздохнула, стараясь не встречаться со мной взглядом.

— Я беспокоюсь…

— Что случилось? — спросила я, сразу встревожившись. — Что я могу сделать?

— Это не из-за меня, — она качнула головой. — Я волнуюсь за тебя…и Эдварда.

Произнеся его имя, она, наконец, посмотрела на меня, ее взгляд был извиняющимся.

— Ох, — пробормотала я, переводя взгляд на пару обливающихся потом спортсменов, пробегающих мимо нас.

— Ваши отношения выглядят серьёзнее, чем я думала, — продолжала она.

Я нахмурилась, быстро прокручивая в памяти последние два дня. Мы с Эдвардом едва прикасались друг к другу, по крайней мере, при ней. Я задумалась, Рене что, тоже решила прочитать мне лекцию об ответственности. Я не думала, что это будет так же, как с Чарли. Я никогда не испытывала с мамой неловкости. Кроме того, в последние десять лет я сама время от времени читала ей нотации.

— Есть что-то … странное в том, как вы держитесь вместе, — пробормотала она, у нее на лбу, прямо над взволнованными глазами появились продольные морщинки. — То, как он наблюдает за тобой — это так … оберегающее. Как будто, чтобы спасти тебя он готов заслонить тебя собой от пули или ещё чего-нибудь.

Я засмеялась, хотя всё ещё не могла встретиться с ней взглядом.

— Это что плохо?

— Нет, — она нахмурилась, подбирая слова. — Это просто по-другому. Он очень переживает за тебя …и очень заботится о тебе. Я чувствую, что не понимаю ваших отношений. Словно между вами есть какой-то секрет, который я упустила…

— Мне кажется ты все это напридумывала себе, мама, — быстро сказала я, пытаясь говорить с лёгкостью в голосе. Живот скрутило судорогой. Я и забыла, как много видит моя мама. Что-то в её простом видении мира пробивалось через все отвлекающие манёвры и било прямо в цель. Раньше это не было проблемой. До сегодняшнего дня у меня не было секрета, который я не могла бы ей рассказать.

— Дело не только в нём, — её губы сжались в обычной защитной манере. — Я бы хотела, чтобы ты могла увидеть со стороны, как ты двигаешься, находясь возле него.

— Что ты имеешь в виду?

— То, как ты двигаешься — ты двигаешься вокруг него, даже не задумываясь об этом. Когда он пошевелится, даже совсем чуть-чуть, ты тут же меняешь свою позицию. Как магнит…или сила притяжения. Ты как … спутник, или ещё что-то. Я никогда не видела ничего похожего.

Она поджала губы и опустила глаза.

— Только не говори мне, — поддразнила я, — что ты снова увлекаешься чтением мистики? Или на этот раз это научная фантастика?

Рене слегка покраснела.

— Это не относится к делу.

— Нашла что-нибудь интересное?

— Ну, есть одна — но это не имеет значения. Мы говорим сейчас о тебе.

— Тебе нужно перейти на романы, мама. Ты же знаешь, как ты себя накручиваешь.

Уголки ее губ приподнялись.

— Я что была глупой, да?

Пол секунды я не могла ответить. Рене была так легко управляема. Иногда это было так удобно, потому что далеко не все её идеи были осуществимы. Но мне было обидно обнаружить то, что ей так быстро удалось докопаться до сути сложившейся ситуации, даже не смотря на изложенную мной упрощенную версию происходящего между нами, и особенно то, что она была чертовски права на этот раз.

Она посмотрела на меня, я старалась контролировать выражение своего лица.

— Не глупая, просто ты — мама.

Она засмеялась и обвела вокруг себя грандиозным жестом, показывая на голубую воду и песок.

— И неужели всего этого недостаточно, чтобы заставить тебя переехать к своей глупенькой мамочке?

Я вытерла свой лоб драматичным жестом, а потом притворилась, что выжимаю волосы.