Великий поход

Взгляд девушки бежал по лицам гридней почти не задерживаясь. Опытные воины быстро роняли взляды, видимо, опасаясь вызвать недовольство предводительницы поляниц. Наверное, только дураки не знали что ничем хорошим такое противостояние закончится не может.

Такие как я. А, как известно, дуракам закон не писан. Потому я сам поймал взляд Марьи и приветливо улыбнулся. И даже рукой помахал, под странный металлический скрежет. Оказалось, что это латная перчатка Никиты скребет по забралу шлема.

— Интересно, — сверля меня неподвижным змеиным взглядом, протянула поляница. Абсолютно нейтрально, но я тут же увидел волну незначительных движений, пробежавшую по войску амазонок. Кто-то чуть развернулся, положив руку на рукоять сабли. Кто-то лениво достал из тула стрелу. Пара кастеров, невзначай, коснулась амулетов на шее, — Это кого же такого ты с собою везешь, Прохор? Что за богатырь средь твоей дружины, кто уложений не знает?

— Долго объяснять, Марья, — нехотя ответил воевода, — Торопимся мы сильно. А то не просто богатырь, то герой из героев княжества Смоленского. Так что не серчай. Об уложении он ведать не ведает, а вот смотреть, да говорить — в том его ограничить никто не может. Откуда ни глянь, достоин и в праве своём.

"Что за уложения? Что за правила?!!! О чём они вообще говорят?!" — мелькнула паническая мысль, — "Можно, не можно… Как же это все заколебало! А если опять что-то нарушу? А если нас всех вырежут к хренам эти бой-бабы?! Аааа!!!"

— Прохор действительно прав, — изобразив на лице светскую улыбку и подтолкнув коня в сторону беседующих лидеров, произнёс я. По спине бежали реки холодного пота. Куст недовольно завозился, пытаясь избежать затопления. На теле стремительно появлялись вполне реальные ожоги от пристальных взглядов множества прекрасных и безобидных женщин, — Я не в курсе множества сложившихся традиций этой земли. Если мои действия каким-то образом нанесли урон вашей чести, то я приношу свои искренние извинения.

— Надо же! — удивлённо воскликнула поляница, — Обходительный какой… И говорит как гладко! Может кому из моих девиц сгодится такой. Что скажете, девоньки?

Колючие взгляды сменились на оценивающие. Я прямо чувствовал, как меня взвешивают, изучают и прикидывают возможную выгоду. Единственным плюсом в этой идиотской ситуации было слегка расслабившееся лицо Никиты. Десятник пытался мне что-то кричать глазами, но я нихрена не понимал. Одно было ясно наверняка — прямо сейчас меня убивать не будут.

— Я возьму, — неожиданно послышался со стороны чужого войска приятный женский голос с небольшой хрипотцой, — Ежели другие сестры не возжелают.

— У тебя и так трое мужей в доме, Иванна, — задорно фыркнула одна из лучниц, — А тебе все мало.

— Да что с них проку, — ничуть не смутилась Иванна, — Уработаются за день и спать скорее бегут. А мне для души чего хочется.

— Знаем мы, где у тебя та душа, — прыснула другая поляница.

Бред. Это был какой-то бред моего воспаленного воображения. Меня просто сожрал леший и это предсмертные галлюцинации. Нет! Леший это тоже глюк. Меня отравили ещё в княжеском тереме…

Какого хрена тут происходит? Мозг безжалостно буксовал. Картинка никак не вязалась со словами. Глаза видели молодых симпатичных девушек. В другой ситуации и будь я помоложе раза в два, я бы с удовольствием познакомился с ними поближе. Хотя я уже был моложе вдвое…

И всё равно! И слова, и манера речи больше подходили закоренелым головорезам или работорговцам. Меня нагло раздевали глазами и уже негромко обсуждали возможные варианты. Какая гадость! Неужели так чувствуют себя все симпатичные девушки в переполненных маршрутках? Нет! В автобусе с командой по игре в регби!

— И чего, говоришь, он такого сделал, что ему законы не писаны? — между тем, не поворачиваясь, спросила у Прохора Марья. Её порцию интереса я тоже получил. Осталось только обтекать.

Вся ситуация выбесила меня до такой степени, что все страхи и опасения бесследно испарились. Внутри осталась только твёрдая уверенность в своих силах и нежелание быть предметом торга в чужом разговоре. В конце концов, от дестабилизации в этом мире ещё никто не уходил.

Словно реагируя на моё настроение, свет вокруг немного побледнел. Массивное облако закрыло солнце и сразу стало легче дышать.

— Да я, в принципе, и сам могу ответить на все ваши вопросы, Марья, уж извините, как по батюшке не знаю, — дерзко улыбнулся я, — Вы спрашивайте! Не стесняйтесь!

Поляница изящно выгнула бровь и осмотрела меня с ног до головы, словно с ней разговаривал оживший пень. Я-то уже был в курсе, что ожившие пеньки разговаривать не умеют, но Марья об этом явно узнала впервые. Весёлые разговоры в стане амазонок мгновенно стихли, сменившись шорохом покидающего ножны оружия.

— Так расскажи мне, воин, о подвигах своих славных, а я ужо подумаю, как дальше быть, — холодно роняя слова, произнесла поляница, — Нарушил ты уложение о достоинстве переговорщиков, али взаправду в своём праве.

— Марья… — миролюбиво прогудел Прохор, но девушка даже бровью не повела. Голубые глаза воительницы превратились в пару целеуказателей, а где-то за ними прятался готовый нажать на спусковой крючок снайпер.

— Двадцать шагов назад, — подъезжая вплотную к главной амазонке, резко произнёс я.

— Алёша… — попытался вразумить меня воевода, но слушать его я не стал. Прохор отлично понимал что я задумал, вернее он вполне доспукал с моей стороны определённый порядок действий. И что за ним последует воин понимал, наверное, даже лучше меня.

Вот только дальше терпеть такое отношение вздорных воительниц я не собирался. Я княжич или так, пёс бродячий? Сначала перепугали до мурашек, потом как живой товар осматривали, а теперь отчёта требуют! Видите ли, не всякому с ними вообще разговаривать дозволено!

— Выполнять! — жёстко произнёс я и Марья впервые посмотрела на меня немного иначе

Внутри поднималась весёлая ярость. Дурная и безумная. Я четко понимал, что сейчас мог натворить много глупостей. Что можно было легко избежать множества проблем, если я просто буду помалкивать в тряпочку и не отсвечивать. Я много чего понимал. И даже где-то на окраинах сознания шептались взвешенные и серьёзные голоса, которые твердили, что так правильно, что нужно смотреть вперёд и думать о будущем, что судьба целого княжества стоит на кону… До того ли, батенька?

И, в целом, это было разумно. Вот только после такого я уже никогда не смог бы прямо смотреть на свое отражение. Этот мир не благоприятствовал слабым. Они всегда находились в опасной зависимости от сильных. А сильные могли рассчитывать только на себя. И я был одним из сильных. По крайней мере, именно здесь и сейчас я в это искренне верил. Настолько, что даже не мог сдержать саркастичную улыбку.

— Госпожа Марья, — вежливо произнёс я, пока моя дружина дисциплинированно выполняла мой приказ. Я видел, как хмурые выражения на лицах гридней сменяются суровой решимостью. Видел, как многие из моих людей достают мечи и кладут их поперёк седел, — Быть может вам будет комфортнее беседовать среди своих подчиненных?

— Мне? — удивлённо переспросила воительница, а я молча развернул коня и поехал в самую гущу её войска. В самый центр.

Вклиниться в чужой строй оказалось неожиданно трудно. Возникла неловкая ситуация, но следовавшая за мной Марья сделала какой-то знак своим подчинённым и те, нехотя, освободили небольшой коридор. Я сумел добраться до кастеров, которых считал основной угрозой и только там остановил коня. Крылья строя расходились дальше области действия моего навыка, но большую часть противников я уверенно накрывал.

— Так что конкретно вас интересует, Марья? — невозмутимо уточнил я.

— Прохор упомянал о великих подвигах, — подозрительно глядя на меня, произнесла главная амазонка, — Что он имел в виду?

— Я не знаю, — весело улыбнулся я и со всех сторон послышался недовольный ропот, — Подвиги бывают разные. Для кого-то подвиг — подняться утром с постели, а для кого-то и вражеское войско одолеть невеликая заслуга. Если вам интересно, то с постели я сегодня поднялся сам.