Шторм

— Не… хр… Не так быстро. Я ещё не готов умереть.

Не дожидаясь пока он что-то сделает, отпускаю древко бисэнто и проскальзываю через него к пирату, заношу оба кулака на него и выпускаю Рокуоган Максима. От удара из рта Донкихота потоком льётся кровь, но он ещё продолжает стоять на ногах и, сжав зубы, что даже послышался их треск, бьёт по моему лицу кулаком, а затем снова произносит:

— Не так быстро!

Уворачиваюсь от следующего удара кулаком и сам, с дрожащими руками, наношу новый удар.

— Рокуоган!

От этого удара у Донкихота вновь закатываются глаза, он отступает на несколько шагов назад падает на одно колено. А я подбираю выпущенную из его рук Муракумогори и вновь его заношу для удара по бывшему шичибукаю. Только вот его уже на месте падения не было, от чего я испытал шок, выпучив вперёд глаза, который быстро сменился болью в ребрах из-за удара сзади.

— Я! — новый удар, который отбрасывает меня в сторону.

— Ещё! — удар пяткой, который пригвоздил меня к земле.

— Не отомстил! — новый удар пяткой, из-за которого мне показалось, что душа скоро покинет бренное тело.

— Тенрьюбито! — Дофламинго вновь заносит для удара пятку и стремительно на меня отпускает.

Только вот на этот раз я как-то успеваю бессознательно взмахнуть бисэнто, чтобы в следующую секунду наблюдать полет ноги Донкихота свободно от тела. Но пирата это не останавливает, он падает на меня с открытым ртом, явно желая отгрызть мне горло. Успеваю перекатится от него в сторону, чтобы в следующую секунду быть чуть не разрезанным нитями. Рывком поднимаюсь на ноги и ухожу от пуль-нитей в сторону. Взмахом бисэнто отделяю руку, из который и стрелял Донкихот, но вместо падения на землю, она тут же пришивается обратно. А сам пират поднимается на единственную ногу и прыгает на меня. Пинком удаётся отбросить его в сторону, но он вновь на меня прыгает. Во время прыжка в него попадает мой слэш из бисэнто, но порез опять мгновенно зашивается, словно его и не было никогда, а я снова получаю кулаком в лицо. А затем снова, между нами завязывается самый обычный мордобой, в ходе которого я замечаю, что удары Дофламинго становятся все медленнее и слабее. Через двадцать секунд он прекращает бить и падёт на спину. Жду около двух минут направленным на него оружием какой-нибудь подлянки. Решаюсь всё же потрогать его пульс и узнаю, что тот Донкихот всё же умер. И это чудовище хотел в одиночку завалить Ло?!

На всякий случай делаю контрольный удар, прямо втыкая Муракумогори в лоб противника. И уже сам падаю совершено без сил. Лежу без сил на земле десяток минут и только после этого пробую попытку подняться. В начале ничего не получается и только четвёртая попытка заканчивается успехом. Но долго я на ногах не продержался и сел прямо на пузо своего противника. Почему-то прошу у него прощения за такое неуважение и замечаю что в бедро что-то упирается из его плаща. Отыскав карман, нахожу в них хорошие, дорогие сигары и зажигалку со специальными ножницами. Не знал, что Дофламинго курил. Сам решаю покурить как в старые добрые времена ещё с прошлой жизни, когда с помощью сигарет пытался снизить уровень стресса.

Примерно через пять минут слышу, что кто-то подбирается ко мне. Вскоре замечаю свою команду, которая в отличие от меня выглядит нормально. Выдыхаю дымок и говорю:

— Он был очень сильным, — похлопываю ладонью по Донкихоту, на котором до сих пор сижу, — Дорога до Ван Писа будет трудной. Завалить Енко будет ещё сложнее.

— Хм, ты действительно с ним справился! Сю-ро-ро-ро!

— А ты думал! Это же наш капитан! Скоро увидишь, как он Кайдо и Большую Мамочку завалит! Ха-ха-ха-ха!

— Мне очень приятно твоя вера в мои силы, Никос, но не мог бы ты мне сказать почему она ещё жива и ластиться к тебе как кошечка? — спросил я у нашего стрелка о Детке Пять, обнимающей его двумя руками.

— Понимаешь, Ромео… Я сказал, что хочу её сердце и она как-то неправильно меня поняла. Сказала через пару минут боя, что влюбилась в меня и готова пристрелиться, если я того пожелаю. Ну, меня это проняло и я не смог её убить… Можно она войдёт к нам в команду?

Я внимательно посмотрел на Детку Пять, потом обвел взглядом остальных своих товарищей и увидел явное возражение только на лице Мариши. Тяжело выдохнув, я сказал:

— Можно, но под твою ответственность. Если она ночью нас всех прирежет, то я в аду буду есть твои мозги всю вечность. И, кстати, как тебя вообще зовут?

— Вы меня берете в команду?! Спасибо! Эм… Зовут Деткой Пять…

Ага, берём, главное не позволить тебе видеться с офицерами флота страны Цветов, на всякий случай. Вдруг влюбишься в какого-то Сая и предашь нас.

— Дурацкое прозвище, — сказал я, выдыхая новое облако дыма, — Придумай себе нормальное имя или мы сами за тебя это сделаем…

***

А в это время одним журналистом, который проснулся практически сразу после удара, велась трансляция на происходящего на главные экраны нескольких стран, в том числе и Сабаоди. Благодаря раскиданным по всему острову прослушивающим дэн дэн муши было слышно ещё и каждое слово Эйглиса и его команды. Журналист на самом деле и сам не знал, что ведёт трансляцию, так как был уверен, что захватил с собой дэн дэн муши записи, а не единственный на все агентство дэн дэн муши трансляции.

Множество людей со всего мира этим утром увидело, как они считали, показательную расправу над Донкихотом. Но больше всего их ужаснула новость, что известный на Гранд Лайне преступник явно заявил о себе, как о человеке нацеленным на Ван Пис. И через пару часов об этом узнает весь оставшийся мир, который не смог увидеть бой ранним утром. Начнётся лёгкая смута, люди поймут, что в гонке за легендарным сокровищем, появился новый участник. Сильный, харизматичный и целеустремленный. Эдвард Ньюгейт во весь голос от этого только посмеется, Марко просто хмыкнет и примет факт того, что противостоять Эйглису его команда ещё не готова, в Морском Дозоре начнутся волнения, последует собрание за собранием, другие Енко воспримут слова насчёт того, что они следующие предельно серьёзно, так как уже приходилось их людям сталкиваться с этим преступником, одна Императрица будет долго раздумывать, помочь ли своему любимому человеку заполучить Ван Пис, а один старикан лишь произнесёт:

— Ой, балда, ой дебил… Удачи тебе, внучок! — и махнет рукой, понимая, что, возможно, как раз у его родственника получится добыть легендарный клад.