Последний русич

— То моё уже дело, Алёша, — быстро ответил Тихон, — Людей нужных знаю и словам их верю. С Черниговом уже как дюжину лет Смоленск дел не имеет никаких. Что там старшему могло понадобится? Да тайно ещё? Может не тати то были на его подворье, а убивцы, что Яромира сгубили?

— Яромир умер от потери крови, — жёстко ответил я, — По твоей вине. Именно ты не дал оказать ему первую помощь и мой дед просто истёк кровью на глазах у всех.

— Никто ему не помог! — недовольно бросил в ответ мой собеседник. Видимо тут ему крыть было нечем и он попытался перевести тему, — Все на том крыльце были и ни один на помощь Яромиру не бросился!

— Пусть так, — кивнул я, — Но твоей вины в смерти старейшины не меньше, чем того говнюка, который стрелу выпустил. Ты всё услышал, что хотел? Может что-то добавить?

— Не можно власть в сомнительные руки передавать, — снова завёл своё Тихон, — На Совете голоса родичей собирать станут. Ежели печешься ты о своём городе и отчизне своей, то моё имя выбери. А иначе пропадёт город. И весь род вместе с ним сгинет.

— А знаешь что, Тихон? — резко вставая с кровати и по-братски хватая старика за щуплые плечи, спросил я.

— Что? — осторожно попытавшись высвободиться, спросил старик.

— Иди ты в задницу! — резко ответил я и оттолкнул его в сторону.

За спиной хлопнула дверь. Я был просто в бешенстве. Эмоции требовали выхода иначе я мог просто взорваться. Мимо мелькали комнаты, какие-то лица, новая дверь, двор. Увидев в отдалении бочку я прямиком направился к ней и засунул голову в холодную воду.

Насрать, что кто-то мог меня спокойно утопить в этот момент. Насрать, что вода могла быть отравленной. Мне в этот момент на всё было плевать и я в очередной раз серьёзно задумался о возможности вернуться домой.

Там не было всего этого дерьма. Не было мерзких интриг и ожидания, что твой собеседник, с милой улыбкой на лице, спокойно вгонит тебе нож между лопаток. Здесь каждый второй был предателем, а каждый третий — убийцей. В прямом смысле. На счету каждого из веселившихся в отдалении дружинников был не один десяток трупов.

Дома такие сидели по тюрьмам или переезжали из одной горячей точки в другую. Обычные люди жили мирной жизнью и не переживали, что их могут в любой момент зарезать.

Дома осталась Маринка. Дома были парни из моей команды. Обычные рутинные хлопоты и постоянные перепалки знакомых. Безвредные баталии в сети и ещё много всего. Всего, что я никогда уже не увижу.

Эта мысль оказалась неожиданно холодной и чужой. Я бы подумал на княжича, но тот сидел тихо, где-то в глубине моего сознания пережидая вспышку охватившей меня ярости. И это была моя мысль. Я знал, что никуда деться от этого кровавого мира уже не смогу. Это знание сводидо с ума всякий раз, когда хоть немного отступали текущие проблемы и страх за собственную жизнь.

Да. Врать себе было глупо. Я отчаянно боялся лишиться своего второго шанса. Возможно, многие из моего старого мира не задумываясь променяли бы свою жизнь на новый мир. Ещё бы! Система, как в любимых игрушка. Общественный статус… Я ведь не абы кто теперь, а наследник целого княжества…

А что в довесок идут реки пролитой крови, яд в каждом кубке и возможность сдохнуть за первым же углом всем было насрать. Кто задумывается о том, что седло натирает задницу, когда ты можешь запусть во врага самый настоящий огненный шар? Не я конечно, но в принципе. Я в этом отношении ещё и с базовым скилом пролетел.

— И что теперь делать? — усевшись на небольшую скамеечку возле бочки, на которую ставили ведра, вслух пробормотал я.

— Жить, дядя, чего же еще, — неожиданно послышался сверху тонкий мальчишеский голос.

Я поднял голову и увидел над собой покрытую веснушками физиономию пацана лет семи. Мальчишка лежал на скате крыши и рассматривал звёздное небо. Я даже не обратил внимания, что вокруг было уже темно.

— И то правда, — неожиданно для себя самого, улыбнулся я, — А как жить, когда веры никому вокруг нет?

— Так и жить, — пожал плечами пацан, — Оно ведь как, ежели беда вокруг, то потом просвет будет. Ежели зиму пережили, то весне радоваться надо. Тятька мой завсегда так говорит. Мы ведь русичи. А русичи не сдаются и рук не опускают.

— Русичи, —эхом повторил я, — Только победа…

— Только победа, — важно кивнул мальчишка.

— Спасибо, парень! — поднимаясь и уверенно шагая в сторону терема, произнёс я.

— Бывай, дядя! — крикнул мне вслед конопатый оракул. В словах мальчишки скрывалась мудрость многих поколений его предков. Мудрость, которую я сам сделал своим лозунгом по жизни и даже не задумывался откуда она пришла.

— Только победа! — зло рыкнул я и ворвался в терем. Да, здесь были предатели. Да, меня могли убить в любой момент. Но теперь это был мой мир и мне предстояло в нем жить. Хочу я того или нет. А значит и проблемы его решать придётся. Теми методами, которые здесь приняты, раз других нет.

В сумерках коридора мне навстречу спишил какой-то воин и я тут же взялся за рукоять меча, не сразу узнав Никиту.

— Живой, — облегчённо выдохнул ратник, — Мы уже с ног сбились, княжич. Думали достали тебя Мёртвые, пока все заняты были.

— За мной, десятник, — на ходу бросил я, — Пообщаемся с высоким собранием на их языке.

Глава 22

По пути нам встретились ещё три встревоженных дружинника из отряда Никиты. Каждый раз парни облегчённо вздыхали и молча пристраивались следом за нами. Они не задавали вопросов и это наполняло меня тихой уверенностью в том, что этот мир прогнил не до конца. Я отчётливо понимал, что в нем ещё остались люди, на которых я мог положиться и которые готовы были пойти за мной, несмотря на последствия.

— Минуточку внимания! — пинком распахивая дверь в пиршественный зал, выкрикнул я. Следом за мной невозмутимо зашли в помещение дружинники и Никита. В неверном свете множества лучин угрожающе поблескивали кольчуги и оружие моих сопровождающих.

Степенные разговоры мгновенно стихли и представители рода уставились в мою сторону. За столом я заметил всех своих сегодняшних собеседников, включая Прохора. Воевода сидел рядом с Храбром, который что-то обсуждал с лекарем рода. Эту пару я тут застать не ожидал, но так было даже лучше.

— Вот и герой наш вернулся, — довольно воскликнул тот же воин, что задавал неудобные вопросы помощнику Яромира, — Слава Алексею, сыну Ростислава!

— Слава! — вразнобой донеслось со всех концов палаты.

— Насколько я понимаю, — полностью игнорируя поднятые в воздух кубки, громко произнес я, — Сейчас здесь собрались все представители Смоленского рода, кто имеет хоть какую-то значимость?

— Знамо дело, — насмешливо ответил родовой лекарь, — Али забыл ты, княжич, как родичи твои выглядят?

В ответ послышались сдержанные смешки. К этому времени я добрался до кресла княгини и отлично видел всех присутствующих. Под моим тяжёлым взглядом, редкие улыбки быстро скисли и гости начали переглядываться между собой.

— Случилось чего, Алексей Ростиславович? — осторожно спросил крупный мужик, сидевший на дальнем краю стола, — Али помощь наша в чем потребна?

— Случилось, — хищно улыбнулся я. В груди кипела безбашенная ярость. Больше я не собирался прятаться или скрываться, изображая из себя покорную овечку, которую всем миром пытаются пустить на шашлык, — Не раз и не два уже случилось!

— Ты дело говори, княжич, — степенно произнёс кто-то из гостей, — Чего попусту очами сверкаешь, да людей в неведении держишь?

— И то правда, — зло усмехнулся я, — Начнём с того, господа, что прямо здесь, среди вас, есть крыса. Возможно, даже не одна. Кто не понял, тому поясняю — один из людей в этом зале предал наш род и нашу землю. Предлагаю вам посмотреть друг на друга. Может это ваш сосед справа или человек, который сидит напротив. Не стесняйтесь!

— Больно дерзок ты, Алёша, — хмуро произнёс крупный воин, — Горе горем, а за языком следить надобно. Дабы честь свою пустыми наветами не поганить! Здесь почтенные мужи собрались. Каждый крови за род пролил не одну бочку. Ежели нечего сказать по делу, то и оскорбиться ведь можем на слова твои дурные.