Опер, задержи меня

Огнев просто разворачивается и уходит, и я не выдерживаю.

– Ладно! Ладно, вспомнила! Я скажу, напишу, только выпустите. Мне…в туалет очень надо!

Майор бросает прямой взгляд на меня, словно проверяя на правду, после чего коротко кивает головой близ стоящему менту.

Я не играю. Я, правда, очень в туалет хочу. Уже не до спектаклей мне. Совсем. Слезы в глазах стоят от этого. Оно и стыдно, конечно, но я ведь живой человек. У меня тоже есть потребности.

– Лейтенант, займись вопросом. Во вторую допросную потом мне ее приведи.

Обхватываю эти железные прутья ладонями. Становится как-то не по себе. Огнев разрешил мне сходить в туалет, но зачем снова проводить допрос-то? Он уже ведь был, вроде…

***

Уже через десять минут я сияю от облегчения. Эмоции-эмоциями, но организм-то живой, и прежде всего, мне надо удовлетворять свои простые человеческие потребности.

– Руки свои давай.

Сцепляю зубы, и терплю, когда чужие лапы прикасаются к ладоням, и на них снова застегивают браслеты. Неприятно и мерзко.

– За мной иди.

Этот лейтенант проходит вдаль по коридору, и я семеню за ним. Открываются темно серые двери, и я попадаю в допросную, которая особо ничем не отличается от вчерашней. Такая же конура с маленьким окном, двумя стульями и столиком посредине комнаты.

– Сядь. Огнев придет скоро.

Двери захлопываются, и я не теряю времени. Резко вскакиваю, подбегаю к окну. Решетки стоят на нем. Очень крепкие. Елки.

Дергаю наручники, пытаясь снять эту хрень с рук, но как раз в этот момент дверь беспардонно распахиваются.

– Упражняешься, мартышка?

Его голос. Стальной, резкий, очень низкий.

Тут же прекращаю свою попытку побега. Блин.

Оборачиваюсь, и вижу майора передо мной. Сейчас почему-то он мне кажется еще большим, чем вчера. Такой точно пришибить может. Я бы обхватила себя руками, если бы в этот момент на моих запястьях не гремели эти жуткие наручники.

– Села.

Огнев бросает на стол папку, и садиться напротив меня.

Осторожно подхожу к столу, и стараясь как можно дальше сесть от него, плюхаюсь на стул.

– Снова допрос. Зачем?

Мужчина достает какой-то бланк и ручку.

– Адрес диктуй, где живешь.

Похоже, кто-то не собирается отвечать на мои вопросы. Отворачиваюсь от него, демонстративно показывая характер. Пусть знает, с кем имеет дело. Тоже мне, начальник милиции.

– Калинина!

Сжимаю зубы. Я, как бы, тоже не пальцем деланная, и не собираюсь плясать под его дудку. Еще чего!

– Вы не отвечаете на мои вопросы, и я не стану!

Вздрагиваю, когда этот почти что двухметровый мент поднимается, и подходит вплотную ко мне. Кажется, что даже воздух прогибается под его весом.

Даже дышать перестаю, когда он наклоняется ко мне, упираясь огромными кулаками по обе стороны от меня, заставляя задрожать. Я медленно поднимаю голову, и встречаюсь взглядом с опасными темно-серыми глазами. Безразличными. Холодными. Такими…цвета грозы.

– Слушай меня внимательно, девочка. Ты не в садике, а я не твой воспитатель. Права качать и характер показывать будешь в другом месте. Не будешь давать показания, твое дело еще быстрее отправится в суд с дополнительными отягчающими фактами, которые прибавят тебе срок. Я ясно выразился?

Сглатываю. Вот теперь мне реально страшно. Огнев говорит очень серьезно и спокойно, но у меня внутри все дрожит от его интонации. Гробовой просто.

– Да. Ясно. Более чем.

– Отлично.

Олег Игоревич убирает от меня руки, и садится обратно на стул напротив.

– Адрес. Я слушаю.

– Рыночная, двадцать.

– Номер квартиры.

– Десять.

Едва ли выдавливаю из себя, понимая, что теперь я уж точно попала. Он уже знает, где я живу, а значит, совсем скоро встретится с отчимом, и уж тогда…ладно, то будет тогда, а не сейчас. К черту.

–Ты смотри, лиса, можешь, когда хочешь. Память сразу вернулась.

Потираю запястья. Сволочь!

Ах, как больно мне от этих металлических браслетов! Вся кожа уже красная.

– Олег Игоревич, снимите эти штуки с меня. Пожалуйста, расстегните!

Мужчина молча поднимает на меня взгляд.

– Сниму, если кидаться на меня не будешь.

Хочу было послать его на три буквы, но сдерживаюсь. Уже из последних сил.

Выдыхаю. У нас силы не равны, а жить мне еще хочется.

– Не буду.

– Руки на стол положи.

Делаю, как он велит, и уже в следующую секунду огромные ладони прикасаются к моим наручникам. Пальцы длинные, грубые, теплые.

Даже шевелиться опасаюсь. Такие руки…как в кулаки сложит, убойное зрелище будет. Страшновато.

Уж постараюсь не кидаться на него. Мне, как бы, и вчерашнего хватило. Огнев скрутил меня так быстро и больно, что я думала, искры из глаз повалят, хотя наверное, он особо не применял силу, так как если бы применил, у меня бы кости посыпались, как бусы.

Майор ловко расстегивает наручники, и кладет их на край стола, после чего складывает свои руки на груди. И смотрит. Прямо на меня. Серьезно, строго, пробирающее. Что-то мне не нравится такой взгляд, словно…убить хочет.

– Калинина, ты хочешь выйти на свободу, и не отсиживать весь срок?

Пожимаю плечами. Какой-то странный вопрос от мента. Чего он хочет взамен? Я ведь понимаю, что бесплатный сырок только в мышеловке бывает. А может…он другого хочет?

Приглядываюсь. Олег Игоревич выглядит спокойным, но в тихом омуте, как говорится.

– Ну, да. Хочу, конечно, выйти. И что для этого нужно, переспать теперь за это с вами?

Мужчина, кажется, аж поперхнулся от моих слов. Горло прочистил, а мне неловко стало. Он же смотрит на меня, как на букашку, зачем я вообще это смолола только что…

– А ты уже типа трахаешься?

Прикусываю губу. Была не была.

– Да. Давно уже.

– Шалава?

– Нет. У меня парень есть. Так что, что мне сделать, чтобы вы выпустили меня отсюда?

Огнев откидывается на стул, и склоняет голову на бок.

– Отсоси мне.

Едва ли не давлюсь от удивления и шока. Кровь тут же начинает пульсировать в висках.

– Что сделать?!

– Минет. Ты же опытная. Покажи свои навыки. Я подумаю, что делать с тобой дальше.

Смотрю на него. Серьезен и собран. Что делать…блин.

Два года тюрьмы или один минет. Вроде, все понятно, но все равно. Как-то мне страшно.

Так, ладно. Минет. Быстренько вспоминаю, что это значит. Вроде, не сложно. Наверное. Ну, типа, теоретически…

Поднимаюсь, обхожу стол, и становлюсь прямо напротив мужчины. Если бы еще я знала, как это правильно делается, было бы проще.

Стою напротив него, и реально пошевелиться боюсь. Ну, зачем я вообще это ляпнула, а?

– Ну что медлишь? Передумала?

– Нет, я …

Во рту пересыхает. Я же не знаю даже его. Передо мной сидит взрослый мужик раза так в два меня старше, и я теряюсь. Ну, блин, я не могу так сразу!

Я не шалава, и не соска. Черт. Не могу! Переступить через себя не могу.

Так и стою перед ним, как дурочка, опустив голову. Мне стыдно и неловко. Еще я побаиваюсь этого мента, который похоже, только что просто на «слабо» меня взял.

– Так и скажи лиса, «не умею». Сядь на место, и больше не неси такую чушь.

Почему-то облегченно вздыхаю. Как камень упал с души.

Олег Игоревич ведь мог и насильно меня заставить делать ему “это”, но не стал. Неужели я настолько сильно ему не понравилась? Похоже, что да. Он смотрит на меня, как на моль в шкафу. Свысока. С презрением. Вспыхиваю. Как-то обидно.

– Ну и ладно! Больно надо было. Чего тогда вы хотите? Вы же не просто так пришли сюда. Что мне сделать, чтобы вы отпустили меня?

Тянусь за последнюю ниточку. На свободу очень хочу. Это все, что есть у меня. Вот реально, все, что осталось.

Воцаряется пауза. Что-то мне уже совсем как-то стремно. Я не знаю этих ментовских махинаций, и если честно, боюсь, что на меня сейчас еще десять дел повесят. Вглядываюсь в него. Строг. Собран весь такой. Холодный, как лед.