Кровавый цветок

Пока я думала о своем, Дэй взяв меня за ладонь, протянул наши руки к кругу и положил их рядом по самому центру. И тут по моему телу пробежали колющие мурашки, как будто меня ударяло маленькими разрядами. Взглянув на то место, где лежат наши сплетенные между собой ладони, я увидела два цвета, один был белый, а второй нечто среднее между его аурой воздуха и аурой огня. Внезапно, я как будто улетела, не видя вокруг себя буквально ничего и не слыша голосов. Лишь звенящая тишина, а затем писк и вновь голоса. Они говорили:

— Имя Лилия Риз. Коматозное состояние. Нет ни родителей, ни других родственников. Сирота. Мозг умерает. Карты донора нет. Запрос на отключения одобрен.

«Девочка, а я говорила тебе — очнись. — Послышался тот же страшный скрипучий голос. — Но ты тоже выбрала остаться в удобном для себя мире. Что ж, каково твое желание сейчас? Очнешься, будешь ненужным овощем. Останешься, будешь любима, как и хотела. Выбирай где лучше».

«Я все это время спала?! — до меня, наконец, дошло, как я провела все эти годы. Все это время… И выгляжу я как перееханный трактором труп. Нет уж! Лучше я буду жить с теми, кто действительно любит меня. А не приду умирать в какую — ни будь богадельню. Дэй. Я не хочу его бросать! — Я остаюсь там, где меня любят».

«Что ж не первая и не последняя.…Пусть будет так».

Очнулась я в крепких объятьях и на том же месте. Дэй поддерживал меня и обеспокоенно смотрел, Нэйлон щупал пульс на руке, но на его лице не было заметно и доли беспокойства. Леди Айла тем временем беспокойно меряла шагами зал, а Грин с Савлийем просто стояли, небрежно облокотившись на края алтаря.

— Все в порядке. Это от непривычки…. — Отводя взгляд, сказал Нэйлон, но тут же мельком взглянул на Айлу и глубоко вздохнул. — У твоей матери было то же самое. Такое бывает.

— Ты уверен? — Дэй подозрительно посмотрел на него.

— Более чем. О, юная леди вы очнулись.… Не надо так часто пугать нас. — С этими словами он отошел подальше.

Вечером после бракосочетания состоялся скромный семейный ужин, прошел он без особых сюрпризов в этот раз и не так громко, как приветственный. После мы удалились теперь уже в нашу общую комнату. Камин был разожжён, свечи дарили приглушенный свет, и приторный запах цветов окутал комнату, смешавшись с воском и запахом догорающих дров. Было ясно, кто постарался довести меня до тошнотворного состояния. Но старания леди Айлы все — таки грели душу. После того, что я узнала о себе, мне было страшно осознавать, что я все это время спала и даже не помнила свою личность. Но сейчас я не жалею о сделанном выборе. Здесь намного лучше, чем там, где я жила до момента смерти. Пусть и роман, но он моя новая и теперь уже настоящая жизнь. Больше ни каких сомнений.

— Ты сегодня была на редкость молчаливой. — Приобняв меня за талию и подняв мой подбородок, сказал Дэй.

— Сегодня я осознала, что никуда не сбегу. — Прижимаясь к нему, ответила я.

Дэй

Как только я услышал ее слова, то больше не мог сдержаться. Впившись в ее нежные губы и приоткрыв их наши языки, слились в долгом поцелуи. Встречаясь и, обжигая друг друга, танцевали ритуальный танец. Издав чуть слышный стон, Алексис обвила своими тонкими руками мою шею и прижалась еще теснее, я чувствовал ее кожу через тонкую ткань ночного платья, от нее исходил невероятный жар. Оторвавшись на мгновения от нее и посмотрев в ее глаза, я увидел, как расширились ее зрачки, не было практически видно красной радужки, лишь тонкая полоска. Неужели в еде что — то было?!

— Не думай, ни о чем…Я не принимала ничего, о чем бы ты не подумал. Просто радуйся моменту. — Прошептала она мне в губы. Ее рука скользнула по моей груди, развязывая веревки на рубашке, и я почувствовал горячее прикосновение ее пальцев, которые по привычке начинали царапать мою кожу.

Схватив ее за бедра, я приподнял Алексис и понес на кровать, куда мы вместе и упали, она тяжело дышала, утыкаясь в плечо, и терлась об меня, как кошка пыталась стянуть с меня одежду, но ее руки дрожали и не слушались. Это выглядело мило. Я сам снял с себя одежду и, кинув ее на пол, скользнул рукой от лодыжки до самого бедра. Выгнувшись, Алексис подалась мне навстречу.

Коснувшись ее, и почувствовав, как она возбуждена, я больше не мог терпеть. Взяв ее за талию и приподняв, я посадил Алексис себе на колени, и начал дразнить, медленно касаясь ее лона, но не входя. Она натянулась как струна и, откинув голову, назад застонала, я же не удержавшись, впился поцелуем в ее тонкую шею, и прикусил нежную кожу, оставляя чуть заметную метку. Ночное платье порвалось под моими руками, так как терпение лопнуло, и мозг отключался, я уже не пытался быть нежным. Облизав метку, и спустившись ниже, впиваясь в ее груди, и прикусывая соски, я наслаждался ее стонами, которые становились все громче и протяжнее с каждой секундой пытки, которую я ей приготовил.

— Хватит… Остановись…

Но этого я уже не мог сделать, схватившись за ее бедра и оставляя красные следы, слегка приподняв ее, я медленно вошел, погружаясь все глубже. Алексис была настолько обжигающе чувствительна к каждому движению и прикосновению. Избрав самый размеренный ритм, и неторопливо доводя ее до пика удовольствия, наблюдая за ее дыхание, и прижавшись к груди, я слышал глухие удары ее сердца, которые становились все быстрее с каждым моим движением. В конце концов, она издала громкий стон, задрожала и, сжав меня, изнутри упала на грудь. В следующий момент, крепко обхватив ее, я нарастил ритм до предела, так что она вскрикивала после каждого удара. Затем, вновь резко остановившись, медленно двигаясь и замирая на некоторое время, я ждал ее реакции, которая не заставила себя долго ждать. Она сама начала выстраивать свой темп, идя на встречу, как только я останавливался. Алексис начала двигаться все быстрее и взяв ее руки, закинув их на плечи, я повалил ее на спину, прижал одну ногу к ее груди, а вторую закинув себе на плечо. Начал все быстрее и быстрее двигаться, чувствуя, как ее мышцы сокращается под напором и с последним ударом, я, наконец, сам попал в негу. Некоторое время мы лежали, обнявшись, а потом провалились в сон.

***

Двое мужчин сидели в уютных креслах напротив камина, один раскуривал свою экстравагантную трубку, второй разглядывал, как сверкает и переливается его янтарный напиток при тусклом свете от огня свечей. Женщина, устроившаяся на угловом диванчике, вблизи шкафа со свитками мирно посапывала, рядом на кофейном столике остался недопитый чай и несколько крошек от кусочка торта. Грин слишком долго молчал, и терпение его было на исходе, но только он хотел открыть рот, как Нэйлон сам заговорил:

— Она такая же, как и Айла.

— Это я уже и без тебя понял. — Заворчал тот. — Это странное стечение обстоятельств. Семейная карма.

— Может и так. Но именно наша семья оберегает «путников», и эта душа не просто так попала именно к нам. Они потеряны и ненужные никому в своих мирах. Люди, от которых отказались все.

— Но ты первый, кто не просто «оберегаешь». Ты сломал устои семьи, женившись на ней. — Грин кивнул в сторону Айлы. — Рассорился со всеми и остался практически один. Твой сын полукровка, но, слава богу, об этом знают немногие, и, похоже, он решил пойти по твоим стопам.

— Об этом знает еще один немаловажный человек…. Единственное, что меня сейчас интересует, знает ли он, кто его дочь?

— Вряд ли. Путники могут свалиться буквально с неба, а могут и переродиться в теле ребенка. У Алексис, по — видимому, второй вариант. По нашему опыту эти души слишком самостоятельны и чрезмерно решительны, что заставляет вечно беспокоиться о них.

Не пыльная работенка

22

Алексис

Прошло немало времени с тех пор, как я официально стала леди дома Фиррэлиус. Сначала никто в доме особо не обращал внимание, на то, как леди Айла при каждом удобном случае называет меня невесткой, но когда одна из причин того, почему она меня так зовет, начала постепенно провялятся, люди начали шушукаться между собой. Было принято решение официально заявить о моем статусе в семье. Не могу сказать что все, кто находился при доме, были этому рады, но предупреждены, что за пределами об этом знать никто не должен. Элис, бывшая личная служанка Луизы была под особым контролем, как потенциальный шпион. Каждый раз, когда мы ненароком пересекались, она презрительно отворачивалась и быстро удалялась. Но самое главная проблема состояла в том, что, по сути, мне нечем было заняться и под конец от скуки я буквально начала выносить себе мозг и не только себе. Дэй начал прятаться от меня в кабинете, чтобы не нарваться на очередной эмоциональный взрыв и однажды ко мне в дверь постучали, это был Нэйлон. У него в руках была шахматная доска, улыбнувшись, он, прошел в комнату и предложил сыграть одну партию. Для меня это оказался глотком свежего воздуха, и мы разговорились.