Красное и серое

Мафин-рысь пришел гарцующей походкой.

— Ложись на бок и не шевелись, — срывающимся от счастья шепотом приказала я.

Мафин-рысь выполнил приказание, и я поднесла ладони к его голове, сосредоточившись на восприятии. Краем глаза я заметила мелькнувшую фигуру брюнета, но сочла это неважным. У меня было дело гораздо более увлекательное, чем некий напыщенный лорд.

— Интересно… интересно, интересно, — бормотала я, не замечая того. — Мозг больше похож на человеческий, чем на мозг животного. Мимические мышцы развиты лучше, должно быть, и мимика более богатая. А вот слуховой аппарат не отличается от животного, и строение глаза тоже. — Я повела руками над грудью. — Хм… прочие органы тоже принадлежат рыси, и не найдешь отличие.

Я провела руками над животом и двинулась дальше. Мафин-рысь сделал большие глаза и попробовал дернуться, но я приподняла бровь и состроила скептическое выражение лица. Мафин-рысь вздохнул и прикрыл веки с видом "делайте со мной, что хотите".

— Хм… хм… кажется, оборотни в звериной ипостаси стерильны.

— О, Ида, такие ценные сведения нужно публиковать!

— Ни в коем случае, Лавиния, ни в коем случае. Чем меньше публика знает про оборотней, тем в большей они безопасности. И хвост… хвост от животного.

— А от кого бы ты думала?

— Ах, да, — спохватилась я, выходя из рабочего состояния, и мы обе рассмеялись. Мью недовольно дернул ухом. — Лавиния, можно мне осмотреть Мью? Вдруг у фамильяров тоже есть какие-то отличия.

— Попробуй, но я сомневаюсь, что он дастся. Он не очень любит чужих и никого, кроме меня, к себе не подпускает. Мью, пожалуйста, сделай исключение для госпожи Иды?

Я поднесла руку к голове Мью. Тот вскочил и стукнул меня лапой — к счастью, мягкой, без когтей, но я поняла предупреждение.

— Пожалуй, он не в духе, — развела руками Лавиния.

Кот недовольно сощурился, но она принялась чесать его за ухом, и Мью, благосклонно принимая ласку, вновь растянулся у нее на коленях.

День второй. Утро

Я подскочила на кровати от вопля Мафина, к которому вскоре присоединился крик лорда Мадрона. Мы с Лавинией быстро накинули халатики, отодвинули комод и выглянули наружу. У меня мелькнула мысль, что это лучший способ выманить нас за дверь, но если его использовали утром, а не ночью, возможно, все не так страшно.

В коридоре стояли оба лорда, босые, с ботинками в руках.

— Госпожа Лайт, что это значит?

— Дайте мне это рыжее чучело!

Лавиния с удивлением смотрела на аристократов.

— Лорд Мафин, лорд Мадрон, что произошло?

Оба не сговаривались протянули ей обувь, изрядно подранную когтями ее любимца. Мы с ведьмочкой переглянулись и не удержавшись, рассмеялись.

— Не нужно было наседать на его хозяйку с нелепыми обвинениями, — сквозь смех проговорила я. — Коты, знаете ли, невероятно мстительны.

— Я непременно все компенсирую, — убедительно сказала Лавиния.

— Не нуждаюсь, — бросил графский сын, развернулся и ушел.

Мафин с сожалением собирался последовать за ним. Подозреваю, что сейчас у него еще достаточно вещей, но новые купить будет не на что. Видимо, Лавиния это поняла, потому что окликнула его снова.

— Лорд Мафин, когда мы выберемся отсюда, я настаиваю, чтоб вы мне назвали имя своего обувного мастера, и я закажу вам новую пару. Я настаиваю!

— Хорошо, госпожа Лайт, — с видимым облегчением вздохнул Мафин. — Благодарю вас.

От утреннего шоколада мне пришлось отказаться — сегодня мой черед готовить завтрак. Вместе с этим высшим аристократом, чтоб его нечисть подрала, как Мью его обувь!

Я привела себя в порядок и переоделась в самое невзыскательное платье, которое нашлось в моем кофре. Я его возила с собой на случай очень грязных работ в расчете, что если платье испачкается невосстановимо, его и выбросить не жаль. В этом платье я перевязывала раненых после пожара в поезде и вместе с доктором Эйрелом делала операции в палатке рядом с местом крушения, когда лекарская роба пропиталась кровью настолько, что в ней стало неудобно двигаться. В этом платье я помогала выталкивать наш экипаж под дождем, когда мы везли в лечебницу молодую жену торговца из дальних предместий. Он вызвал меня панической запиской о жизни и смерти. Оказалось, он разволновался, что у него любимой жены такой большой живот, как ни у кого из прочих женщин на сносях. Местным повитухам он не верил. Как выяснилось, и правильно — близнецы лежали боком, и требовалось иссечение полости, на которое повитухи неспособны. Но на пути в лечебницу пошел дождь, женщина стонала, полулежа на сиденье, а мы с возницей вытаскивали колеса из грязевого ручья.

Теперь это платье, много раз вычищенное и отстиранное, послужит поварским нарядом. Боюсь, что мне придется готовить весь день самой. В способности высшей аристократии к ручному труду я ни мгновение не верила.

Лорд Мадрон нашел два передника, один из которых подал мне, другой надел поверх рубашки, и сообщил, что готов к исполнению моих команд. С некоторым сомнением я задала ему резку ветчины, а сама взяла бекон. Я была уверена, что вот-вот услышу крик боли из-за порезанного пальца, но графский сын удивил меня точностью и ловкостью движений. Я рискнула дать ему взбить яйца с молоком, и он работал как заправский артефакт, который за невероятные суммы покупали в кухни богатых домов.

— Лорд Максвелл, могу я поинтересоваться, откуда у высшего аристократа, который не утруждает себя ничем более сложным, чем подписи на векселях, такие навыки?

Про себя добавила: и мускулы. Откуда у вас мускулы, виконт?

— Госпожа Геринот, я непременно расскажу вам, если вы станете звать меня по имени… м… хотя бы, когда мы наедине.

— Ни в коем случае, — фыркнула я. — И в ваших, и в моих интересах соблюдать дистанцию, виконт Мадрон.

Кажется, я его расстроила. Помолчав, он ответил:

— Я все же очень надеюсь, что рано или поздно вы перемените свое мнение. Омлет почти готов, я позову остальных к завтраку.

И сняв передник, вышел из кухни. Что-то внутри заскребло подсказывая, что я, может быть, зря обидела хорошего человека. Но я тут же одернула себя. Высший аристократ, бездельник, столичный щеголь, который только и делает, что прожигает деньги рода, не привыкший к отказам хлыщ, да еще и возможный убийца — нет, он никак не может быть хорошим человеком. Пусть держится от меня подальше.

* * *

После завтрака мы с графским сыном собирали грязную посуду в кухню, после чего виконт Мадрон заявил, что пользуется своей привилегией аристократа распределять работы и отстраняет меня от дальнейших кухонных трудов до обеда. Выставив меня за дверь он пустил воду и загремел грязной посудой в раковине.

Придя в себя от шока я направилась переодеваться. Ополоснуться после пребывания у горячей плиты тоже не мешало.

Лавиния все-таки пожелала выпить со мной горячий шоколад и поболтать, поэтому из комнаты мы вышли только через полчаса.

В гостиной шел спор.

— В чем дело, господа?

— Мы пытаемся выяснить, кто из нас мог быть вне поля зрения других достаточно долго, чтобы пробраться наверх, убить Депта и незамеченным вернуться назад, — ответил Гриз за всю мужскую компанию.

— И каковы ваши успехи?

— В том, что вы сидели с обратной стороны лестницы все время, никто не сомневается. Конечно, мы могли бы и отвлечься, и что-то упустить, но пока мы решили, что вы, госпожа Ида, вне подозрений.

— Благодарю вас, — улыбнулась я. — Кто же главный подозреваемый?

Эти четверо выглядели так, будто ведут некую шахматную партию, а не решают, кто из них имел возможность раскроить череп человеку.

— Пока никто. Первые десять минут мы все друг друга видели. Оставшиеся пять или шесть, — он сделал неопределенный жест рукой, — то ли все были на месте, то ли нет.

Они снова принялись спорить, пытаясь восстановить в памяти, кто и когда видел чью спину, локоть или носок ботинка. Я тоже почувствовала себя в силах присоединиться к этому импровизированному дознанию. Первый шок прошел, и хотелось отыскать способ выбраться из этой истории.