Красное и серое

Я округлила глаза, услышав смех. Смеялся Гриз, смеялся маг, смеялся Мафин, и даже высокородная физиономия виконта Мадрона расплылась в улыбке.

Странные люди, я им рассказываю, как я убила человека, а они веселятся.

Только Лавиния не смеялась. Она что-то прикидывала и внезапно спросила:

— Насколько слабее полноценных заклятий были сонные чары и чары успокоение?

— И тех, и других я влила третью часть. Но, Лавиния, прошу вас…

Ведьмочка лишь фыркнула, а Мью у нее на коленях скривил мордочку, будто лучше хозяйки знает, как применять чары.

Внезапно Мафин потянул носом, сорвался с места и убежал. Я принюхалась и ничего не уловила.

— Дамы и господа, пирог готов! — услышали мы голос сегодняшнего повара, и вся компания отправилась накрывать на стол.

Я осталась в кресле, не очень понимая, что мне теперь делать. Я призналась в убийстве человека. В приличном обществе я должна стать парией, даже если меня не отдадут под суд.

В гостиную заглянула Лавиния:

— Ида, только тебя все ждут!

Все еще не понимая происходящего я присоединилась к ужину. Потек обычный застольный разговор, только я молчала, все еще не зная, чем ответят на мой рассказ. Законник заметил мое напряжение.

— Госпожа Ида, я думаю, присутствующие поддержат меня, если я скажу, что мы все согласны с доктором Эйрелом. Не берите больше в руки карающий меч… кхем-кхем… в одиночку, без старшего и опытного куратора.

С этими словами под одобрительные кивки остальных он отсалютовал мне бокалом.

* * *

После обеда я постаралась исчезнуть с глаз остальных и вернулась к альманаху. Все-таки, признание нелегко мне далось. Я дочитала сладенькую историю о влюбленных, которые выяснили, что они уже года два как женаты, и мое настроение совсем испортилось. Я не знала, что именно тому виной — переживания о том, что теперь пять человек будут знать, что я убийца, и среди них — бывший ухажер и новая подруга, или же история, где у двух недалеких персон все сложилось хорошо. А у меня, такой разумной и здравомыслящей, две разорванные помолвки и два романа, которые закончились отставкой кавалеров.

Я вернула альманах на полку и поплелась в нашу с Лавинией комнату. Уж не знаю, ведьминским ли чутьем она распознала мое настроение или же все было написано у меня на лице, но Лавиния заварила успокоительный сбор, и вскоре мы вдвоем пили горячий настой и плакали о непростой жизни самостоятельных женщин. Травки помогали слабо.

На мой рассказ о прошлом Лавиния ответила, что она и вовсе не ожидает от судьбы ничего хорошего в романтической области. Мало кто из мужчин способен вынести несдержанность природниц. Тех же, кто собирался ее соблазнить на спор или укротить, потешив тщеславие, ведьмочка распознавала, едва им стоило приблизиться с первым букетом цветов. И хорошо, если букет не ломал стебли о физиономию незадачливого ухажера.

Мью влез на колени к хозяйке и подставлял пушистые бока под поглаживания, принимая на себя удар из потока слез. Вот что значит — привязанный фамильяр. Обычный кот уже отряхнулся бы и вылизывал мокрый бок, а фамильяр только громко мурлыкал и терся мордой о мокрые щеки хозяйки.

Дар природниц развивается по-разному, и всех способностей Лавинии я не знала. Считалось неприличным выпытывать у ведьмочек их секреты, а иногда это было просто опасным. Но если подруга сама упомянула, не грех уточнить.

— Лавиния, ты слышишь отголоски настроения и чувств, я правильно тебя поняла?

— Угу…

— Может быть, ты заметила что-нибудь необычное в чувствах собравшихся в этом доме мужчин.

— Заметила, — вздохнула она.

— Что?! Почему же ты молчала?

— Потому что я считаю, что ты с обоими лордами разберешься без меня.

— Что?.. Что ты имеешь в виду?

— Ой, Ида, будто сама не видишь.

— Кхм… С Мафином, пожалуй, вижу. Но это… это прошлое, как ты понимаешь. Но Мадрон?..

— У Мадрона при виде тебя теплеют чувства.

— Ох, что же этих лордов-бездельников так на меня тянет. Но я имела в виду, не заметила ли ты чувств убийцы. Может, кто-то переживает сверх меры или насторожен.

— Мы все переживаем сверх меры, мы все насторожены. У каждого есть свои тайны. Но ничего, что могло бы выдать убийцу, я не чувствую. Все-таки природный дар показывает едва уловимые тона. Я могу сказать, увлечен мужчина или притворяется, а на самом деле в нем азарт или похоть. Я могу сказать, спокоен человек или напряжен как струна, но умеет держать лицо. Но это все. — Она помолчала. — Ида, я не хотела говорить остальным раньше времени, но… Гудрун нас всех ненавидит. Я чувствовала в нем желание нас уничтожить. Боюсь, даже если мы найдем убийцу, нам не вырваться из западни.

Она всхлипнула. А я подумала о той жизни, которую я с таким тщанием выстраивала годами, и теперь всё рушится из-за того, что я оказалась в неверном месте в неверное время… И мы зарыдали вновь.

День первый. Вечер

По дому поплыли чудесные запахи, и мне подумалось, что по крайней мере в кухне Мафин не так уж и бесполезен. В ожидании ужина я вновь бродила по первому этажу, который весь, кроме небольшой кухни, столовой и чулана был отдан под заставленную стеллажами гостиную. Здесь легко можно было провести не три дня, а неделю. Я решила исследовать диковинки обстоятельно, начав с дальнего угла, чтоб ничего не пропустить. Не торопясь я изучала стойку с вырезанными из камня статуэтками. Чтобы рассмотреть каменные цветы на каменном же блюде, которые Депт поставил на нижнюю полку, пришлось присесть. Там, где стойка соединялась с книжным стеллажом, валялся клок шерсти. Да, отсутствие прислуги начинает сказываться, особенно вкупе с присутствием в доме кота. Я взяла клок, чтоб выбросить, и увидев его на свету поняла, что ошиблась. Шерсть оказалась серо-коричневая. Но если это не Мью, то откуда?

В задумчивости я шла по лабиринту гостиной, пока не наткнулась на мэтра Джилена. Я не верила, что он мог бы быть убийцей по той же причине, что ни я, ни Лавиния не стали бы использовать кровавый способ сведения счетов с Дептом: в арсенале высшего огненного мага полно других возможностей.

Кроме нас с мэтром здесь больше никого не было. Я протянула ему находку:

— Смотрите, что лежало в углу.

— Эта шерсть не принадлежит Мью. Она слишком длинная и другого цвета, — заключил маг. — Среди нас оборотень. Это не я и не вы, госпожа Ида, и не природница. У оборотней другой магии не бывает. Нам нужно поговорить с нашей вредной ведьмочкой.

— Кхм. Надеюсь, она вас сейчас не слышит.

Я нашла Лавинию в нашей комнате на софе с книжкой. Мью развалился у нее на коленях и лениво приоткрыв один глаз, когда мы вошли.

— Госпожа Лавиния, позволяет ли ваш дар определить животное по клочку шерсти?

— Я могу попробовать. Мэтр Джилиан, что-то случилось?

— Да, мы нашли шерсть, и эта шерсть не вашего фамильяра, — маг продемонстрировал клочок и приложил его к боку Мью. Было очевидно, что рыжий кот тут ни при чем.

Лавиния взяла клок и задумалась, прикрыв глаза:

— Кто-то из кошачьих, но не очень крупный. Точнее сказать не могу.

— Если не очень крупный, это не лорд Мадрон. Размер человеческой и звериной ипостасей связаны. Это или Гриз, или Мафин.

Кажется, я вскрикнула. Догадка пронзила меня молнией. Но… но… я его растерзаю голыми руками!

— Госпожа Ида, что с вами? Вы что-то знаете?

— Ида, что с тобой?

— Мафин, — выдохнула я. — Помните, когда он пошел на прием к Депту, он остановился на середине лестницы и позвал кого-нибудь с собой. Я уверена, что он учуял кровь и забеспокоился. Иных причин подозревать неладное не было! И когда я рассказала… кхм… свою историю, он принюхался и объявил, что пирог готов, хотя никаких запахов никто больше не почувствовал, кухня довольно далеко и за закрытой дверью.

— Да, согласен, у оборотней великолепный нюх. Что ж, давайте за ужином, когда все соберутся, поговорим с нашим двуликим другом.

Еще каким двуликим. Я глубоко задышала, призывая все свои силы, чтоб не устроить этому двуликому безобразный скандал.