Страница 7 из 19
Казалось, новых владельцев совершенно ничто не связывало, но Кайрус запоминал подробности, имена, месторасположения и ремесла пострадавших. Про себя палач решил, что постарается, как только представится шанс вернуться в Сантаун, донести до Его Высочества и Его Величества настолько полную информацию, насколько сможет. Ростовщики всегда чувствовали себя слишком уверенно и старались обезопаситься, еще и перечисляя немалые суммы в королевскую казну. По всему Ферстленду, а может, уже и в Новых Землях, у них имелись свои люди. Палач слышал, что те обитают только в столицах, так как по-иному невыгодно. Порой поговаривали, что все ростовщики – родственники и подчиняются одному, сидящему в Санфелле, но Кайрус не верил в это.
Эйг с приятелями признался, что они шли к палачу с одной-единственной целью – поквитаться. Хотя бы с одним из перечня обидчиков. Кайрус поведал в ответ, что не помнит ни одного имени из тех, которые ему назвали. Трижды он казнил на площади людей, ранее допрошенных его соратниками, так как у них привалило другой работы, но плохо запомнил, как звали несчастных. Он зачитывал приговор и почти сразу же освобождал память от ненужного.
Кроме семьи Кайруса в городе проживало еще несколько, в том числе и Иол с родней. Хотелось верить, что приятель ни при чем и не помогал ростовщикам обманывать горожан. Мысль, что человек, у которого в последние сезоны появилось прилично средств для приданого внучкам, может быть одним из тех, кто не чтит законы и действует за спиной Его Величества, посещала Кайруса уже несколько раз. Он решил в первую очередь обязательно убедиться в невиновности друга, а если тот все же виновен, то просить Его Высочество о снисхождении.
Да, скрывать от Клейса Фореста кого-либо, пусть и друга, мужчина был не намерен. В конце концов, Иол приносил такую же клятву и имел собственную, уже седую голову на плечах. Чем больше Кайрус слушал, тем больше понимал, что требуется незамедлительное вмешательство, но отпускать палача с докладами из лагеря пока не думали. Ивтад говорил, что нужно дождаться призыва. Как тот будет происходить и когда именно, культисты не сообщали, но готовились обитатели лагеря знатно.
Группы людей продолжали прибывать и приводить новых пленников – и женщин, и мужчин. Среди них были те, у кого на одеждах проглядывались гербы, и те, кто очень отличался от местных жителей, – темнокожие, с цветными рисунками на теле, говорящие на чужом языке. Их зачем-то отловили в Новых Землях и тащили с собой через море и половину материка.
Кайрус продолжал тщетные попытки переубедить Ивтада, пытался узнать еще что-то важное у приверженцев Культа Первых, но в обоих делах потерпел поражение. К пленникам его также пускали весьма неохотно, он прорывался, лишь когда его оставляли без присмотра. Подавляющее большинство не желало разговаривать, а нередко предпочитало не замечать мужчину вовсе.
На открытых участках тел несчастных палач видел следы от плети – скорее всего, так людей убеждали прекратить кричать или бросить мысли о побеге. Виднелись полосы от кандалов на руках и ногах, но не более. Истощение принесло куда больше вреда, чем мучители. С другой стороны, Кайрус встретил и нескольких пленников, которых подвергали пыткам. Чем одни представители знати отличались от других и почему кто-то заслужил особой жестокости, мужчина не знал. Он интересовался у главаря и стороживших его мужчин, но понял только, что пытать бастардов, коих оказалось намного больше, чем лордов и леди, считалось занятием неинтересным.
Наконец, после очередного обеда, явившийся побеседовать Ивтад предложил Кайрусу выпить. Палач не стал отказываться от возможности согреться. Главарю Культа подали изысканный по меркам лагеря ужин, и тот разделил трапезу с пленником.
– Многие мои братья и сестры прибыли, мы ждем припозднившихся. Еще немного, и, быть может, мы начнем без них. Совсем скоро все свершится. Кайрус, ты не представляешь, как долго и с каким нетерпением я ждал этого момента! По моим расчетам, осталось чуть более чем половина цикла. Начнется новая эпоха…
Рорри
Санфелл был огромен. По-настоящему огромен, прямо как говорил дядюшка Уоррк, как рассказывал Харг, упоминал лорд Экрог Редгласс, как описывал Ниллс. Когда-то очень давно, совсем в детстве, тогда отец Дримленса, живой и здоровый, путешествовал с наследником, Рорри бывал в главном замке Ферстленда, но не особо его запомнил. Тогда он ходил всюду в сопровождении, высоченные воины загораживали ему обзор, и он мог рассмотреть только своды потолков, голубые, с синими узорами и изображениями туч – от черных до белых, – упирающиеся в них колоннами с золотыми вензелями, и натянутые между них цепи. То, что помнил лорд, по-прежнему осталось, но теперь он мог видеть и остальное.
Санфелл поражал воображение. Говорили, что его строили неприступным, но прекрасным, величественным настолько, чтобы показать возвышенность королей. По мнению Рорри, те слишком уж стремились возвыситься, от этого становилось не по себе. Замок в Синем городе выглядел в разы больше, чем родной дом лорда, Профисайфелл, и был намного больше Миррорхолла. Санфелл превышал, пожалуй, в десять раз Шинфорт, а одна башня королевского дома выглядела массивнее всей крепости, в которую Рорри привел сир Цимт до встречи с культистами.
Людей в обители Старскаев проживало и неизменно находилось огромное множество. Замок Дримленсов вместе со всем их и внутренним и внешним городом, даже с казавшимся некогда мальчику бесконечным портом, мог с трудом сравниться с главным строением столицы и прилежащей территорией. Не покидая надежных высоких и крепких стен, на которых неизменно стояли караульные, лорд смог побывать и в саду, и у озера, и на огромной поляне, где развлекали себя верховой ездой, и на небольшом ристалище, где проводились мелкие турниры для развлечения короля и, бывало, сражались сами лорды, чтобы продемонстрировать умение владения оружием или повеселить сюзерена. Дримленс повертелся и у конюшен, и у площади, рядом с оружейными, где посменно практиковались в обращении с оружием рыцари и воины.
Пруды, дорожки, разнообразные цветы, множество беседок и статуй радовали глаз любого гостя. Как и вымощенные камнями, подобранными друг под друга, тропки для прогулок. Рорри только через два дня заметил, что причиной, по которой ему привиделось, что под ногами творится неладное, был не дождь – от главных ворот к замку вела широкая дорога, отличающаяся от остальной площади. Булыжники, из которых она состояла, имели удивительные цвета, от голубовато-серого они постепенно переходили в насыщенный темно-синий, причудливо поблескивающий при свете солнца и напоминающий штормовое море. Такой же цветной путь опоясывал главную лестницу перед центральным входом.
Аурон Старскай, будущий король, приятно отличался от образа, придуманного Рорри. Не слишком противный, неожиданно вежливый с западным лордом, принц рассказал, что переделали площадь совсем недавно, в самом начале правления его отца. Он же рассказал, что помогали Старскаям в этом Вилстронги, известные добытчики разноцветных камней. Они в течение многих лет подбирали то, что будет соответствовать задумке Его Величества, и доставляли в сундуках, по слухам, обитых бархатом, чтобы ни одна грань не пострадала при перевозке.
Принц был приветлив, любезен и улыбался Рорри при каждой встрече, но сын Тормера продолжал чувствовать себя некомфортно рядом со Старскаем. Дримленс понимал, что они совсем не похожи, он не знал, что значат эти улыбки, и сомневался в их искренности. Рорри не считал Аурона другом и не сумел бы принять его таковым – мальчики жили совсем в разных условиях, будущий король никогда не переживал того, что доводилось его гостю, он не успел набраться опыта и повидать мир, а вскоре они оба займут свои законные места и их общение сведется к обычным отношениям между вассалом и сюзереном.
Регент же, пусть и выступал на стороне Дримленса, когда тот прибыл и подвергся насмешкам, но был слишком стар, чтобы стать другом, и, что хуже, выглядел серьезным и был постоянно занят. В Санфелле проживало много детей прислуги, они помогали своим семьям, за что получали еду и крышу над головой. Но, приученные не прохлаждаться и выполнять работу, они не имели свободного времени или не желали проводить его в обществе знати – Рорри часто видел, как ребятня заканчивала игры при его появлении. Юные простолюдины говорили с лордом вежливо, кратко, только по делу. С одной стороны, сердиться на них не за что, а с другой – это расстраивало. Воины, рыцари, советники, писари, лекари – все они были заняты делами и имели какие-то иные развлечения. Те, кто спас Рорри от жестоких и безжалостных людей, сиры из Серого Ордена, отправились по новым поручениям, напоследок пожелав мальчику быть сильным и идти вперед.