Страница 3 из 96
И, увидев ожидаемый отрицательный жест собеседницы, сразу продолжила:
— Так что решение о запуске второй фазы проекта снова принимать тебе и только тебе. И это опять, как и с первой фазой, твоя зона ответственности. Свою часть сделки я выполнила. Единственное, что могу сказать, так это то, что испытания второго компонента продукта на крысах, а потом на обезьянах, как и в случае с первым компонентом, прошли просто блестяще. Что мы хотели, то и получили. Ну, это ты и сама уже прочитала.
Переведя дух, Карен продолжила:
— А по человеческому геному компьютерное моделирование полностью подтвердило разработанную модель воздействия — такого же, как на геномы крыс и обезьян. Так было и три года назад с первым компонентом продукта. Последний мой расчётный прогноз даже более благоприятный, чем был на тот момент. А ты и тогда говорила практически те же самые слова, что я услышала сейчас.
В третий раз подозвав официантку и заказав ещё по одной чашечке кофе, женщины замолчали, думая каждая о своём.
Джессика думала о Карен Баффин — учёном-генетике и вирусологе, работающем в Genetic World DNA — частной компании, которая специализируется в области генетических исследований. Хьюстонское подразделение этой компании арендовало лабораторию в одном из научно-исследовательских институтов Техасского медицинского центра. Для проведения генетических анализов компания, по запросу клиента, высылала инструкцию и специальный набор, с помощью которого брался мазок из ротовой полости пациента, который отсылался обратно в лабораторию компании. Все образцы ДНК7 после проведения анализа оставались на хранении в компании. Недавно компания объявила о том, что ею было проведено более пяти миллионов генетических тестов со всего мира. И Карен, занимая не последнюю должность в компании, имела полный доступ к результатам этих тестов.
Карен же вспоминала всё, что она узнала из средств массовой информации или от самой Джессики о судьбе этой сильной женщины. Очень схожи жизненные пути Джессики и Карен. Обе воспитывались только матерями, обе подверглись насилию со стороны мужчин, и одну и другую предали мужья, разве что Карен обожглась не два раза, как Джессика, а три. Обе женщины, заразившись от своих последних мужей, неизлечимо больны, хотя при должном уходе и определённом образе жизни могут прожить ещё немало лет.
Судьба свела их дважды. Впервые Карен познакомилась с Джессикой после её первого развода, когда молодая миллионерша безуспешно попыталась разыскать зачем-то своего биологического отца, давно бросившего их с матерью. Вторая их встреча, произошедшая в Техасском медицинском центре, где обе женщины в один день узнали о фатальном приговоре врачей, продолжилась своеобразной дружбой и сотрудничеством.
— И все-таки, Карен, — вновь заговорила Джессика, — этого мало. Вдруг дело пойдёт не так, как мы планируем. И, к слову, как ты вынесешь продукт из лаборатории?
— Всё очень просто, Джесси. На этот раз я вынесу его в себе. Это и будет гарантией того, что моя работа сделана на отлично. Впрочем, как всегда. Три года назад было намного сложнее, но и тогда я справилась. И мы, а особенно ты, неплохо та этом заработали.
— Ну, хорошо. С такой гарантией я согласна. Кстати, всё время хотела тебя спросить — почему ты тогда выбрала Китай?
— Не люблю узкоглазых и коммунистов. — поморщилась Карен. — А ещё больше узкоглазых коммунистов, маскирующихся под приличных бизнесменов. Терпеть их не могу. Но это личное и к нашему делу никак не относящееся. Прошлый результат ведь тебя удовлетворил?
— С этим никаких вопросов нет. — согласно кивнула Джессика. — А почему был Ухань, а не Пекин, например?
— А почему бы и нет? Город-миллионник на месте слияния двух рек почти в центре огромной страны с миллиардным населением, развитой промышленностью, аэропортом, железнодорожными вокзалами и огромными туристическими потоками. По-моему, как раз то, что требовалось для скорейшего получения первого результата. Так почему было не совместить приятное мне с полезным нам обеим?
— А почему, например, не Северная Корея?
— Вот ты настырная, Джесс. — Карен Баффин ненадолго замолчала, уйдя в воспоминания, очнувшись от которых продолжила. — Впрочем особого секрета здесь нет. Случилось это тогда, когда я — совсем ещё юная девчонка и подающая надежды молодая учёная, заканчивающая свою докторскую диссертацию, была на международной конференции вирусологов в Риме. Не знаю, что на меня тогда нашло, может то, что я впервые оказалась одна в другой стране, а может собственная наивность или неопытность, но потянуло меня на приключения, в результате которых в одной из местных кафешек я познакомилась с одним обходительным молодым китайцем, приехавшем на ту же конференцию. Приятное поначалу знакомство, во время которого я почему-то ни словом не обмолвилась, что являюсь его научным коллегой, продолжилось в постели одного из пригородных особнячков, который сняла на несколько дней китайская делегация. Китаёза, судя по всему, принял меня за одну из тамошних проституток. Такая ситуация меня даже забавляла, поэтому я его ни в чём не разубеждала. А после эта узкоглазая скотина из того самого Уханя, начавшая надираться алкоголем ещё в кафе и закончившая в постели принесённым с собой вином, считая меня полнейшей дурой, начала пьяно хвастаться, что работает в суперсекретной лаборатории, и рассказывать своим заплетающимся языком о своих величайших открытиях. Услышав хмельные разглагольствования, я и вовсе закрыла рот на замок. Очень много интересного тогда узнала, пригодившегося мне, в том числе и при разработке первого компонента нашего продукта. Но, как оказалось, за всё надо платить. Не успел этот гений алкогольных откровений заснуть, как на пороге спальни появились его соотечественники, которые, смеясь и радостно тявкая что-то на своём обезьяньем языке, привязали меня к кровати и драли весь оставшийся день и всю ночь во все возможные дыры. А первый узкоглазый, проспавшись на полу той же комнаты, с не менее довольным видом присоединился к этому развлечению. Что интересно, денег я тогда тоже «заработала» — их впихнули мне в карман джинсов и выставили за порог дома на улицу.
— В полицию заявляла?
— А смысл? Опозориться? Ещё посадили бы за незаконную «трудовую» деятельность. Да и азиаты эти попутно с «развлечением» собирали свои манатки, готовясь свалить обратно в свой в Китай.
— Ладно, дело прошлое — сочувствую тебе и всё такое. Обговорим детали? — вернулась к теме встречи Джессика.
— Спасибо. И давай, а то мне уже пора возвращаться в лабораторию. — посмотрев на часы, согласилась Карен.
— Когда и как я получу вторую часть продукта, средство воздействия на него и технологию синтеза? И как с распространением на этот раз? — спросила Джессика, пряча папку с бумагами в свою сумочку.
— Как я уже говорила, выносом займусь сама. Распространение, как и в прошлый раз, тоже возьму на себя. Но только после того, как получу то, что мне причитается. Встречный вопрос, Джесси, где моё вознаграждение?
— Вот держи. — произнесла Джессика, передавая Карен знакомую пластиковую карточку Bank of America. Несколько таких же уже лежали в потайном сейфе в доме женщины. — На ней, как и в прошлые разы, четыре миллиона, как и договаривались. Схема расчёта такая же, как и с первым компонентом. Я своё слово держу!
— Отлично! Вечером проверю наличие средств на этой карте. Ты ведь знаешь, как мне нужны эти деньги. Если всё в порядке, то завтра я начну завершающую процедуру. Подробное описание второй части продукта, средства его подавления и технологию синтеза ты получишь после перечисления оставшейся части денег.
— Как я узнаю о результатах действия всего продукта? Надеюсь, Карен, ты меня не обманываешь? Пока я только и делаю, что трачу деньги и верю тебе на слово. Не хочу тебе угрожать, но …
— Не надо, Джесси, не продолжай, — поморщилась Карен. — Я тоже умею держать данное слово. И ты это знаешь. О результатах узнаешь опять-таки из газет и телевидения примерно через месяц. Тогда же и закончим наши дела.