Страница 4 из 11
Она помнила свое пытливое, чисто детское любопытство: каков мир за пределами их лесного дома? Что там за морем? Какие дороги откроются, если пройти через лес? И это были единственные вопросы, которые её мать не оставляла без ответа. Она отставляла плошку с перетёртыми кореньями или опускала руки на колени, оставляя станок, с натянутыми нитями и заправленным челноком, ждать. И, прикрыв глаза, рассказывала. О том, что если идти долго-долго, так долго, что снашиваются башмаки и лето кончается, то можно выйти к старой деревянной крепости, брошенной и забытой. Могучей, сложенной из бревен, окна в ней с резными наличниками, ворота украшены рунами и узорами. Дерево потемнело от времени, его источил короед, но оно ещё хранит былую красоту, помнит прикосновения острого резца и верного слова… Эту крепость, должно быть совсем поглотил лес теперь. Но я видела её, я гладила перила, по которым скользили сотни ладоней до меня, я считала ступени, по скрипу угадывая – выдержат ли или с треском провалятся?..
– Дальше? Что там дальше, мама?
– Там дальше дорога. Старый тракт, вымощенный так крепко, что и лес не одолел его. Он ведёт к озеру. Огромному, как море, с водами сверкающими, как начищенная сталь. Зеркальным называют его… А от озера разные дороги – к Лёгкому Дому, к столице, где теперь живут короли, к дальним долинам, по которым струятся безымянные реки… Я там не бывала.
И улыбка матери угасала, руки суетливо возвращались к прерванной работе. Глазами она искала маленькое оконце, чтобы с тоской взглянуть туда, на дорогу, по которой однажды ушла, оставив дом и берег, запорошенный сосновыми иглами…
Под мамины рассказы она рисовала карту на любовно выглаженном куске бересты. Она дополняла ее, скользя над королевством вместе с птицами, что приносили ей сказки и слухи и оставляли на память пёрышки. Их глазами она видела пёстрые постройки Дивного Дома, корабельные верфи Закатного, путанные улочки Речного Дола, осыпающиеся стены Чёрного Дома – размытые картины, выхваченные в быстром полёте…
Что ж. Скоро ты сможешь увидеть всё это сама. Осталось немного. Ожидание наполнило ее до краев в эти дни – как молоко кувшин – еще чуть-чуть и польётся через край. Пусть уже скорее он придёт! И колесо пойдет на очередной круг.
Ведьма поправила шаль и посмотрела на сосны, озарённые солнцем. Теперь она старалась не выходить из дома в ночь – под яркий налитой месяц. После того, как черный дракон проник в ее сон, мир ночью стал для нее нестерпимо огромным, а все границы – тонкими как паучья нить – чуть коснёшься, и пелена прорвется. Звезды посыплются с небес, море взовьется и лизнет порог, и все тайны станут явными. Но она не устоит. Нет, в этом месте собралось слишком много силы, слишком много давних знаний и тайн. Ей одной – не принять их сейчас. Ведьма впервые боялась. Боялась быть той, кем, казалось, была рождена – той-кто-знает. Ей хотелось простых дорог, а не тех, которыми ходят, в поисках силы и правды. О, она сбережет, сбережет всё, что ей завещано – и лунную книгу, и тяжёлое черное с серебром платье, которое мама не смела тронуть. Если понадобится, возьмёт их с собой. Но коснуться, как раньше – беспечно, бесстрашно, играючи – не сможет, нет… Ах, какой смелой и всемогущей она чувствовала себя в прошлое полнолуние! Смеялась и вторила волнам, думала, что способна до всего дотронуться и ответ получить. Теперь же спрашивать просто так было глупо. И опасно. Не зря ноют обожженные пальцы. О, теперь ей очень-очень хорошо придется вопросы выверять, а сперва слушать и понимать, о чём ты на самом деле ты хочешь узнать. О себе или о путнике? О сказке, оборванной на полуслове? О драконе?..
Или о драконах? Неужто от древнего племени уцелел только один?
Она поискала глазами бледную почти круглую тень над соснами. Полная луна будет совсем скоро. Хватит ли ей смелости в лунную книгу заглянуть? Даст ли ей книга хоть строчку прочесть из тех, что писались в такую же ночь?
Глава 3. Осколки.
Ни в одной летописи не упоминалось, откуда пришли люди, основавшие королевство, но по преданиям все знали – они пришли из-за гор. Они проложили дорогу там, где ее не было, по самым крутым склонам, по вечным снегам, меж ледников, полных ловушек и расщелин. Горы хорошо хранили свой покой, лишь однажды пропустили вереницы путников, а потом плотнее сомкнули ряды, и осыпалась та тропа, скрылась, слизанная лавинами. Больше чёрные склоны с белыми вершинами никого не пропустят.
Люди спустились в равнины и начали строить себе новые дома. Первая крепость была сложена из чёрного камня. Так и назвали её – Чёрный Дом. Вокруг Чёрного замка не вырос город – слишком близко были тёмные громады гор, слишком скудна и камениста почва. Жить здесь удачливые и смелые не захотели – ушли в долины, к рекам и лесам, к озёрам, богатым рыбой.
Магистр Дан отложил свиток с описанием Чёрного Дома. Сейчас он совсем обветшал, с крыш облетает черепица, но гранитные стены по-прежнему высоки и крепки. За ними хранятся архивы. История королей-драконов. В ней много пробелов и тёмных пятен. Дан вздохнул. Слишком много. Нелепостей тоже хватает. Чего стоит утверждение магистра Элдана, что наши земли покоятся не у подножия горного хребта, а у хребта великого каменного дракона, спящего сотни веков. Дан предпочитал верить, что мир простирался дальше, намного дальше, чем земли королевства, ограниченные неприступными горами на юге и коварными морскими течениями на западе. Он бы хотел пройти через могучие горные пики, чтобы посмотреть, что там – на другой стороне мира, какое море, лижет там прибрежный песок. Хотел бы выйти и в западное море и пробиться через кольцо рифов и течений, закрывающих путь. Но всё, что ему доступно сейчас – выведено чернилами по воловьей коже. Это, да еще история, написанная не словами, а узором каменных стен, шпилями, витражами. История Домов королевства.
От Чёрного Дома цепью – влево и вправо – тянулись крепости знатнейших семейств. Они поднимались все выше к северу, образуя «рога» полумесяца. И если города и поселки росли хаотично – у рек, в плодородных долинах, на пересечении торговых путей, то Дома строились строго – четко выверенные расстояния, схожие пропорции и материал. Вот они все.
Дивный Дом. Огромная крепость, имение, переросшее в город. Красивейшая плодородная долина между двух рек, Сестёр – Звонкой и Гулкой. Самый богатый и влиятельный Дом королевства, контролирующий сухопутные и речные торговые пути. За ним шёл Речной Дол, стоявший в месте слияния Сестёр, сейчас находился под негласным покровительством лорда Дивного Дома или, как его еще называли, соколиного лорда. Большого любителя птичьей охоты, как все в его роду. Если верить преданиям, основателем этого рода был отец первой королевы. Умелый заклинатель ястребов, соколов, орлов. Именно птицы открыли ему изобильную долину в междуречье, подсказали путь к ней.
Закатный Дом уступал Дивному в могуществе и богатстве, но зато был крупнейшим портом на всём западном побережье. Его верфи выпускали суда во все концы королевства. Здешние мастера и моряки слыли лучшими. Ну а лорда Закатного Дома за глаза называли сэром Рыбная бочка. Род основателя этого Дома прервался тридцать лет назад, место главы занял самый влиятельный человек в городе, владелец рыболовецких судов и сотен искусных сетей. Джо-капитан было его имя в молодости. А стал он сэром Джоном Закатным.
Эти три Дома составляли оплот королевства. Лёгкий Дом, основанный как столица в первые десятилетия правления короля Эрехарда, позже стал всего лишь летней резиденцией. Впрочем, сейчас он перестал быть и ей… Стал прибежищем дракона. Логовом, из которого он пока не показывается. Быть может, схватка не прошла для него бесследно… Магистр повел плечами – всё никак не мог согреться после ледяной стылости подвала.
Он еще раз прошёлся взглядом по карте. Был еще один Дом – вернее даже два, если верить недавно найденному наброску. Однако, на официальных картах, висевших здесь, в Белой башне, и в покоях короля всегда был обозначен только один – Верхний Дом. Ныне практически стертый с лица земли. За ним были только древние леса севера, непроходимые и свободные. Дом этот был построен одним из первых. Сам король Эрехард отправил в ту глушь людей. Указал точку на карте и велел заложить крепость. И люди сделали её, сложив из мощных кедровых и сосновых стволов. Заговорили доски, и крепость простояла сотни лет, пока её, сделанную из леса, не поглотил лес… Люди из гарнизона, часто присылаемые сюда насильно, за провинность, по одному и группами уходили через бурелом на север. Они расселились в посёлках на побережье. Позже именно там скрывались те, чей дар привлёк внимание ордена.