Страница 62 из 104
— Ты угрожал Омбредье расправой? Ты говорил, что спалишь его клуб? — спросила Софи
Денис усмехнулся:
— Я не говорил, а орал. А ты бы стала в моей ситуации говорить Омбредье: “Пожалуйста, уважаемый месье, откройте мне на минуточку дверь?”. Вот я тоже. Омбредье всё-таки открыл мне, только ничего путного из нашего разговора не получилось. А когда я стал угрожать ему полицией, то он убежал в соседнюю комнату, и тут же я услыхал, как сын его заревел. Сам, небось, избил его, а потом на меня и свалил.
Софи с недоверием смотрела на приятеля. Денис понимал, что она ему не верит. Он бы и сам не поверил, если бы ему рассказали эту историю.
— Ричард, ты видел и Эктора с Омбредье, — повернулась она ко второму другу. — Как мальчик вёл себя возле отца? Боялся его, пытался отойти подальше, ещё как-то мог вызвать подозрения?
— Да обычно, — ответил Денис. — С отцом о чём-то шутил, давал показания, всё теребил его за пиджак и тащил его домой, когда Омбредье подписывал бумаги. Короче, скучал в участке мальчик.
Софи кивнула головой и обратилась к Денису, строго произнеся:
— Если бы отец избил до такой степени сына, то Эктор бы на шаг лишний бы боялся подойти к нему, не то, что отвлекать от подписания документов. Не верю я тебе.
Денис только развалился поудобнее на стуле после слов Софи. Пьер скрестил руки, он верил Денису, хотя его оправдания выглядели фантастичными. Он не мог не верить товарищу детства. Ричард даже и не сомневался в лучшем друге. Разговор затянулся, следователь любезно сказал, чтобы друзья покинули его кабинет.
— Хорошо, — сказала Анна, стоящая всё время в стороне. — Только дайте с другом попрощаться.
Анна кивнула Денису и улыбнулась:
— Удачи, индюк. Незаслуженно ты сел. Этот Эктор мне тоже не понравился. Противный мальчишка, всё и осматривал нас наглыми глазками и как вор набрасывался. Понимаю тебя прекрасно. Если бы моя мама отдала половину состояния человеку, которого я бы посчитала мошенником, я бы тоже сорвалась.
Невозмутимый Денис поднял брови, а Анна повернулась к Пьеру и Ричарду.
— Вы только представьте, что чувствует Денис. Мы-то поверили Омбредье, а он нет. Считает, что его родителей мошенник обдурил, а они и повелись. А мальчишка, по мнению Дениса, весь в отца пошёл. Это ж надо на взрослого человека с кулаками накидываться! — возмутилась она. — И сегодня не захотел взрослых уважать, за что и получил.
Денис открыл рот, но Анна продолжила говорить, будто и не заметила друга.
— Мерзкий, противный, наглый мальчишка! Поделом ему! Надо всё же было отца побить, но ничего страшного, что под рукой оказался сын.
Стул с грохотом упал на пол. Денис стоял взъярённым и двумя кулаками бахнул по столу.
— Ты, курица, замолчи! Я никогда не трону ребёнка! Вчерашний пинок всего лишь… — потускнел Денис, но Анна подняла руку в спокойном жесте и улыбнулась:
— Всё. Теперь и я тебе верю. Тебя нужно было разозлить, чтобы увидеть твои настоящие мысли.
Следователь больше не разрешил посторонним быть в его кабинете. Денис не стал грустить, он лишь пообещал увидеться с друзьями в ближайшее время. Денис смеялся и осмелился даже попросить следователя принести ему две чашки кофе. Молодые люди с удручёнными лицами покинули участок. Софи разделяла их скорбь, ей было жалко Дениса, с которым хорошо подружилась, но в его невиновность она ни капли не верила.
— Денису нужен адвокат, мой отец разрулит дело, — заявил Пьер.
— Ты хоть понимаешь, сколько времени уйдёт, если начнётся суд? — вздохнула Анна. — Я предлагаю решить всё без суда и следствия. Что если попробовать собрать нужную сумму, как в случае с отцом Софи, и…
Ричард набычил лицо и тёмным строгим голосом произнёс, подойдя поближе к Анне:
— Простыми словами дать взятку за освобождение и снятие вины с Дениса? — она кивнула. — А ты знаешь, как на это отреагирует он? Денис от меня, лучшего друга, денежной помощи на выплату долгов отказывается, а ты хочешь взятку дать ему?! Да он сам с тобой что-нибудь потом сделает, чтобы сесть в тюрягу и выйти из неё по закону. Как вы освобождали Урбена Игаридье это дело твоей семьи и семьи Софи, но, как лучший друг Дениса, заявляю — Денис будет против такой медвежьей услуги.
Анна недовольно цыкнула языком и обидчиво ответила Ричарду:
— Как хочет. Я предложила самый удобный путь, чтобы он оказался на воле. “Мог бы и избежать суда, индюк”, — про себя обругала она Дениса.
Что же делать? Друзья вновь задумались над этим вопрос. Но тут Софи тихо толкнула Пьера — давай-ка отойдём в сторону. Её лицо не говорило ничего хорошего.
— Пьер, открой глаза, — сказала Софи. — Я, конечно же, всё прекрасно понимаю. Денис твой друг. И поэтому, во-первых, тебе кажется, что он самый прекрасный и чудесный на свете человек, а во-вторых, ты веришь ему, потому что думаешь, что друг не будет тебе врать. Но посмотри шире. Кто как не Денис смог избить мальчишку? Отец родной, которого сын даже не стал бояться? Пьер, — её голос стал громче, — припомни, когда ты только встретил старых друзей, что сделал Денис? Полез в драку. Когда я попросила тебя описать Ричарда и Дениса, какими ты запомнил их в детстве, то про Дениса ты сказал только одно слово. Вспыльчивый. А сколько лет прошло! Откуда ты знаешь, каким стал Денис за двенадцать лет? Вы по-новому знакомы чуть больше полугода. Я тоже хочу верить Денису, но не могу.
Пьер грустно усмехнулся. Спорить с Софи он не собирался. В её словах есть правда, но принять эту правду Пьер не мог так же, как и Софи поверить в невиновность Дениса.
— Тогда уходи, — махнул Пьер рукой. — У нас, то есть у меня, Ричи и Анны сейчас на уме один Денис. Тебе с нами сейчас не очень говорить. Увидимся дома ночью. Может быть, — неуверенно добавил Пьер.
***
Софи ушла. Пьеру было обидно, досадно. Но он не подал виду. Пусть уходит к своему Жерару, а он друзей не бросает. Пьер, Анна и Ричард не собирались расходиться восвояси, пока не узнают хоть что-нибудь об утреннем происшествии.
Друзья решили навестить и как следует поговорить с Этьеном Омбредье. Клуб любителей питомцев был закрыт, на двери висел тяжёлый замок. Неудивительно, хозяину теперь не до собраний. Но друзья не хотели сдаваться, раз пришли к клубу, но в клуб они и зайдут. У чёрного входа замок не был столь крепким, Пьер и Ричард выбили его вдвоём и вошли. С дверью помещения, где проходили собрания Омбредье, проблем тоже не было. Пришлось только потрудиться, чтобы не привлечь внимания соседей.
Перед глазами друзей предстала их вчерашняя комната. Но ничего не напоминало им о призывах к переменам. На стенах красовались картинки с породистыми собаками, прекрасными скакунами, милыми котятами. Портреты великих исчезли. Книжный шкаф, где стояли исторические заметки, заменили учебники по разведению щенят.
— А Омбредье постарался, — свистнула Анна.
— Конечно, — сказал Ричард. — Да за его слова самого бы в карцере заперли. Тут нужна осторожность, есть хочешь радикальных изменений.
— Как же быстро он успел всё переделать? — задался вопросом Пьер. — Если сына покалечили, то о врачах любой отец будет думать первым делом, а не о кабинете.
— Давайте поищем, может, что найдём, — предложила со скорбью Анна. Меньше всего на свете она хотелось копаться в вещах Омбредье, который сделал столько хорошего, а в результате чуть не лишился сына.
Друзья перебирали все книжные шкафы, переворошили документы в ящиках столика. Одна ерунда про мохнатых и пернатых братьев меньших. Сегодня имя клуба подходило ему как нельзя кстати.
— А вот тут что-то интересненькое! — закричала Анна, махая папкой бумаг из ящика стола.
В папке были записи. Благотворительные записи деревушке Борме. В бумагах было прописано имя человека, и кто сколько взнёс. Упоминались имена и Уэйта Барре, Ричарда, Анны, тысяча франков четы Лаванье. Всего три тысячи франков.
— Ничего интересного, — сказал Ричард. — При нас же заполнял он бумаги, чтобы не было потом каких-либо возмущений.