Страница 56 из 78
— О! Там много всего интересного, — оживился жрец. — Я прочёл всё это с превеликим удовольствием. Всё же богата наша земля на талантливых людей. Так умеют соврать, что заслушаешься. А выражения какие подбирают! Мастера слова, не иначе.
Он ухмыльнулся.
— Но кроме художественной ценности в этих писульках есть и кое-что другое, имеющее практическое применение. Я так вам скажу: из этих замечательных рассказов можно выложить прямую дорогу к очистительному костру — для вас, мастер Карп. Как вам такое?
Я вновь посмотрел на исписанную красивым почерком верхнюю страницу. Но по-прежнему не хотел вчитываться в ровные строки. Сдержал зевок — перевёл взгляд на жреца.
— Так уж и прямую?
— Прямее не придумаешь.
— Мне понравились ваши слова: «умеют соврать», господин младший дознаватель, — сказал я. — Это наводит на мысль, что вы не верите этому художественному творчеству. Не просветите, чем именно я насолил всем этим разгневанным товарищам?
«Мэтр, «чувство лжи» работает, или ты его отключил?» — спросил я.
«Плетение исправно выполняет свою функцию», — ответил профессор Рогов.
«Тогда почему его глаза не темнеют?»
«Потому что он не лжёт вам, юноша».
«Серьёзно? Не ожидал от тебя подобной наивности. Ты, правда, веришь, что лысый умеет говорить правду?»
«В это верит заклинание, — сказал Мясник. — А оно не может ошибаться».
— Претензия к вам одна, мастер Карп: вы пугаете жителей столицы магией, — сказал служитель Хакин.
— Даже так?
Я всё же зевнул.
Прикрыл рот ладонью. Потом пальцем вытер с глаз влагу.
— Именно так, мастер Карп. Потому все эти сознательные горожане и жалуются именно служителям Чистой силы. Ведь это наша прямая обязанность — бороться с незаконной магией.
— Кого я превратил в жабу?
— Вы умеете делать и такое?
Я махнул рукой. Облокотился о витрину.
Краем глаза заметил, что очередной прохожий заглянул с улицы в окно магазина. Пока я разговаривал со жрецом, ни один горожанин не прошёл мимо, не удосужившись проявить любопытство. Некоторые даже читали моё объявление о скором открытии. А кто-то задирал голову, чтобы взглянуть на вывеску. Пару раз дернули за ручку двери — должно быть те, кто не умел читать. Я посчитал всё это хорошим признаком. Яркие цвета в оформлении магазина хорошо привлекали внимание жителей столицы.
— Прекращайте, уважаемый, — сказал я. — Превратить человека в жабу невозможно. Так говорил… один мой знакомый, которому я верю.
Младший дознаватель пожал плечами.
— В этих показаниях, — сказал он, — о превращении человека в жабу ничего не сказано. Но там много других не менее удивительных свидетельств.
— Например?
— Ну… например, на вас жалуется трактирщик с улицы Криопала Великого. Это в десяти кварталах от площади Дождей. Этот человек утверждает, что пять дней назад вы напились в его заведении крельской настойки и устроили ссору с постояльцами. Вели себя «недостойно»… но важно другое. По его словам, вы угрожали своим оппонентам «большим огненным шаром» и едва не устроили в трактире пожар. А когда трактирщик попросил вас удалиться — «взглядом прожгли совсем новый стол». Как вам такое, мастер Карп?
— Восхитительно, — сказал я. — С удовольствием понаблюдал бы, как этот трактирщик прогонял бы пьяного мага с огненным шаром в руках. Смелый, должно быть, он человек — этот трактирщик. Наверняка, бывший солдат, герой. Странно, что тот пьяница, который показался уважаемому трактирщику похожим на меня, не прожёг ему дыру между глаз. Удивительно, что пьяный маг ограничился порчей мебели. Когда, говорите, всё это случилось?
— Пять дней назад, — повторил служитель Хакин.
Я показал ему бумаги.
— И много здесь подобных историй?
— Достаточно.
— И о чём ещё врут?
— Жители Норвича утверждают, что вы едва ли не воплощение одного из легендарных Семерых, — сказал жрец. — И огнём вы бросались, и нежить призывали. Проклятиями умеете швырять и лечите любые болезни. А ещё предсказали торговке с Нижнего рынка будущее. А сапожник слышал, как вы разговаривали с мёртвыми. Ну и… замораживаете воду, ударяете горожан молниями — мальчишке с Цветочной улицы чуть в голову не попали.
— Круто, — сказал я. — И всё это я натворил по приезду в Норвич?
Служитель Хакин развёл руками.
— Вы становитесь известной личностью, мастер Карп. О вас уже легенды… пишут. Мы с коллегами читали вслух рассказы о ваших похождениях. И каждый захотел с вами познакомиться.
— Но вы решили навестить меня первым.
— Да. Так и есть. Признаюсь, я даже оробел, подходя к вашему дому. Уже лет пятьсот служителям Чистой силы не приходилось усмирять столь умелого мага. А я и вовсе отправился к вам в одиночку, без поддержки коллег.
Младший дознаватель вздохнул. Покосился на Надю — та гипнотизировала его взглядом. Внезапно подмигнул собаке, от чего Надежда удивлённо оттопырила уши.
— Но вот про жабу — да, такого не писали, — сказал жрец. — Иначе бы я точно не решился вас побеспокоить. Не хочу стать жабой, знаете ли: не люблю их.
— Жаб мало кто любит, — сказал я. — Если они плохо приготовлены.
Бросил копии доносов на прилавок.
— Так что вы на самом деле думаете об этих доносах, служитель Хакин? Надеюсь, мне не придётся оправдываться? Уверен, вы понимаете, что я всего этого не делал.
Я постучал по бумагам рукой.
Жрец улыбнулся.
— Мы с коллегами обсудили все эти интересные истории, — сказал он. — Пришли к выводу, что вы интересный человек, мастер Карп, раз о вас уже так много судачат в столице. Но для того, чтобы устроить все те безобразия, в которых вас обвиняют, просто интересным человеком быть мало. Для этого вам пришлось бы стать всеми Семирыми и научиться присутствовать в нескольких местах одновременно. Я уж не упоминаю о том, что вам приписывают умения всех княжеских кланов. И полное отсутствие ума: иначе не объяснить, почему вы демонстрировали свои навыки каждому встречному.
Клифы, как по команде, повернули ко мне морды. Собаки словно интересовались: действительно ли я такой идиот, каким меня выставляли в доносах. На время потеряли интерес к младшему дознавателю. Тот тоже больше не стеснялся собак — разглядывал меня с тем же выражением на лице, что и волкодавы. Я порадовался, что к этой компании не присоединился мастер Потус: тот не сумел бы смотреть на меня молча. Призрак проедал бы мне мозг ворчанием, мешал думать.
— Это значит: мне не включать очистительный костёр в расписание на ближайшие дни? — спросил я.