Страница 17 из 55
— Кажется, не сработало, — тихо сообщил мне на ухо Вульф. — Ты уверен в том, что делаешь?
Я покосился на него. Хм. А парень воспринял мои действия спокойнее всех; надо признать, он хорош.
— Сейчас попробую вырулить, — также тихо, сквозь зубы процедил я — и снова повернулся к старухе, — Послушайте, вам должно быть стыдно!
— Чего?! — опешила та.
— Ладно, — вздохнул я. — Карты на стол. Дело не только в нашей огромной любви. Дело ещё в том, что…
Я смахнул с глаза слезинку.
— Наш дорогой Костя тяжело болен.
— Чхе… — поперхнулся Орлов; отлично, очень в тему. Присев на одно колено, я похлопал его по плечу.
— Спокойно, спокойно. Тебе вредно так волноваться.
— О чём вы вообще говорите? — судя по виду Эльвиры Сигизмундовны, она начинала медленно сходить с ума. Ну, возможно, это нам и нужно. Чем больше взрывается её мозг, тем слабее бдительность.
— Болен! — выплюнул я ей в лицо. — И все эти ваши крики, ваши возмущения — не только оскорбляют нашу чистую и светлую любовь, но и укорачивают ему жизнь на день, а то и на два. Вы что, хотите убить его?!
— Я не… — она пару раз моргнула, окончательно сбиваясь с толку. — Простите, я не думала…
— Вот именно! — кивнул я. — Никто не думает. Никто никогда не думает, каково это — когда твоя любовь смертельно болеет, и времени с каждым днём становится всё меньше. Когда нужно найти достойного наследника клану Орловых, в память о наследии своих предков, и успеть сделать это раньше, чем…
Драма — идеальное решение в подобных случаях. Полюбовавшись пару секунд искренней растерянностью в глазах Эльвиры Сигизмундовны, я всхлипнул — и резко наступил на ногу Вульфу. Тот сдавленно взвыл, дёрнувшись в сторону; его глаза расширились, лицо скривилось…
— Вот видите? — тут же вскочил я, приобнимая его и отворачивая так, чтобы старуха не успела разглядеть его лицо. — Видите? Вы довели его до слёз! Думаете, нам всем легко?
Эльвира Сигизмундовна вновь онемела, не зная, как реагировать. С одной стороны, похоже, всё её естество кричало о том, что нас нужно вышвырнуть отсюда как можно скорее, с другой же — она уже вообще ничего не понимала, потеряв инициативу начисто.
И этим нужно было пользоваться.
— Вы совершенно бесчувственный человек! — припечатал я остолбеневшую Эльвиру Сигизмундовну. — Бестактный! Бессердечный!
— Но…
— Взгляните, сколько боли вы нам причинили! Один из моих дорогих мужей сидит, больной и умирающий, другой рыдает… Пошли, дорогой, умоемся!
Я быстро и настойчиво увлекал Вульфа к дверям.
— Вам туда… — старуха попыталась было вернуть в свои руки хоть часть контроля и указать на другую дверь. — Простите, я не думала…
— Так подумайте! — отрезал я, распахивая дверь — и громко хлопая ей с другой стороны.
…хлопок двери заставил вазу на столе задрожать; Эльвира Сигизмундовна машинально протянула руку, чтобы остановить эту дрожь. Она в растерянности уставилась на последнего из парней, оставшегося с ней в гостиной один на один.
Повисла тягучая пауза.
— Так… вы… — несмело начала директор приюта, уже боясь сказать что-нибудь не то. — Вы…
— Кхе, — откашлялся сидящий напротив неё Орлов. — Кхе. Знаете, мы ведь пришли сюда не просто так. Что там насчёт детей?
Эльвира Сигизмундовна нервно сглотнула.
Ох уж эти аристо. Каждый раз какой-нибудь сюрприз, и никогда не угадаешь, какой именно.
Ну да ладно. Главное, чтобы был соблюдён основной принцип приюта.
— Что ж… — она неловко прокашлялась, пытаясь взять себя в руки, и вновь уселась в кресло. Смотреть на собеседника было как-то неудобно, так что она уставилась куда-то в потолок. — Допустим… допустим, я погорячилась, господин Орлов…
Взгляд вернулся с потолка на Орлова; старуха оценивающе пробежалась по его фигуре, его костюму.
— …но всё же, — заключила она, — это будет стоить вам очень, очень дорого.
— …ладно, — пройдя два поворота и убедившись, что цербероподобная старуха не опомнилась и не рвётся за нами в погоню, я немного притормозил. — Куда теперь? У тебя есть представление, что именно мы ищем?
Вульф окинул меня раздражённым взглядом. Кажется, он пока не простил мне спектакля, разыгранного в гостиной — хоть и согласился с его эффективностью.
— Ну, довольно очевидно, — отозвался он, — что мы ищем то, на чём можно хранить информацию, и не просто хранить, а постоянно манипулировать с ней. Серверная, сисадминская — что-то в таком духе.
Я согласно кивнул, и мы молча продолжили путь по коридору. К счастью для нас, двери вокруг были снабжены табличками, и минуты через три мы остановились перед небольшой и совершенно не парадной дверью с надписью «Компьютерные системы».
Пробежавшись по входу глазами, я уже потянулся было к дверной ручке.
— Стой! — Вульф остановил меня тихим, едва слышным шёпотом. — Там кто-то есть, слышишь?
Я постоял пару секунд, прислушиваясь. Да, действительно — изнутри доносились какие-то размеренные скребущие звуки.
— Ну и что? — отозвался я. — Вырубим, заберём данные и уйдём.
— А если это дети?! — ужаснулся счастливый отец своей дочери. — Ты что, будешь бить детей?
— Разберёмся, — ответил я — и распахнул дверь.
Ну, так и есть. Никаких детей — скребущий звук, как мне сразу и показалось, был всего лишь звуком швабры по полу. Уборщик в синей кепке, заметив наше появление, удивлённо поднял голову.
Я коротко обернулся. Ага, Вульф закрыл дверь. Помещение действительно заполнено компьютерами — тускло светящиеся экраны, гул, провода на полу.
— Эээ… — уборщик распрямился, поправляя кепку. — Парни, а вы ещё кто?
Я пожал плечами.
— Сервера здесь находятся, да?
— Здесь, — с подозрением подтвердил работник приюта. — Так…
— Ну, значит, мы по адресу, — кивнул я. — Прости, мужик. Ничего личного, джаст бизнес.
Махнув Вульфу рукой, чтобы продолжал следить за дверью, я в пару шагов оказался у уборщика.
— Эй, какого?! — тот, похоже, не собирался смирно стоять на месте. — Это что, ограбление? Вы правда решили ограбить детский приют?!!
— Спокойно, — отозвался я; уборщик попытался было ударить меня шваброй, но я легко отклонился в сторону. — Никакое не ограбление, просто взлом данных. Не бойся, убивать не буду — просто полежишь в сторонке.
Короткая подсечка — и уборщик действительно рухнул на землю. Я занёс руку, собираясь нанести оглушающий удар в висок…
— Эй, больно было! — возмутился уборщик. Резво дёрнувшись, он успел буквально в последнюю секунду уйти в сторону; мой удар пришёлся ровно по выставленной вперёд швабре, и черенок треснул надвое. — А за инвентарь вообще мне отвечать!
— Прости, — ровно отозвался я. — Ничего. Отлежишься, возьмёшь пару выходных. Швабру спишешь на нас.
Уборщик попытался было вскочить на ноги, но я снова уложил его на пол.
— Да нет там ничего, в этих серверах! — он сердито уставился на меня. — Думаете, вы первые такие умные, кто приходит сюда за данными о детях и их родителях? На компьютерах — счета за отопление, сметы, список инвентаря и всё такое!
— Угу, — кивнул я. — А ещё чёрные архивы Нахального. Разве я что-то говорил про детей?
Я уже занёс руку во второй раз, готовый нанести удар — но в этот момент уборщик совершил то, чего я от него никак не ожидал.
Он захохотал.
…переглянувшись с Вульфом, я с лёгким недоумением наблюдал за тем, как парень, всё ещё сжимающий в руке остатки швабры, заливисто смеётся.
— И что я такого сказал? — уточнил я.
В принципе, наверное, можно было бы вырубить его сейчас и не париться. Но раз человек смеётся, значит, он что-то знает. Что, если он говорит правду насчёт счетов за отопление?
— Серьёзно? — смеясь, заметил уборщик. — Так вы за архивами Нахального? Вы правда решили, что человек вроде нашего Лёшеньки станет хранить всю свою чернуху и все свои компроматы просто на компьютере?
Ла-а-адно. Я приподнял бровь, не мешая уборщику говорить.