Ненужная война

— Максим? Ты чего застыл? — окликнула меня Сильфида.

— Да… Задумался. Понять себя не могу.

— Ты о чем?

— Да вот о нем, — я показал рукой на труп. — Ты убила его на моих глазах. По сути, это первая смерть, которой можно было избежать, но… я не чувствую ничего.

— Ой ли… — пробормотала Мар тихо. Ее кулаки резко сжались, а сама она резко отвернулась.

— А что не так? — спросила лучница.

— Как раз это и не так, принцесса. Его смерть не вызывает во мне ничего совершенно. Словно… словно это естественный ход событий. Как будто так и надо.

— Ну… по сути, это так и есть. Если бы его не убили мы, он бы попробовал убить нас. Мы бы, конечно, справились, но тратить время на чистку доспеха от крови… Я-то ладно, а вот Мар пришлось бы несладко.

Ну, учитывая все эти фигурные узоры на ее доспехе, то да. Наверняка где-то спрятана какая-то щетка, чтобы ухаживать за ним. Вполне возможно, что по этим выступам вообще распихано множество инструментов на все случаи жизни.

— Ты там в порядке? — спросил я девушку. Она по-прежнему стояла к нам спиной, сжимая кулаки.

— …Да, — ответила она сквозь зубы.

— Я же вижу, что нет.

— Я… я сейчас справлюсь, — она начала глубоко дышать, словно пытаясь успокоиться. Или… не «словно»?

— Что тебя так разозлило? — спросил я, подходя. И, судя по резко выпрямившейся спине Мариши, сделал это зря.

— Мразь, убившая королеву! — она схватила меня за грудки и подняла над землей. Кинжалы рефлекторно прыгнули в руки, мне стоило больших усилий не воспользоваться ими. — Ублюдок, убивший маму!

— Мар! Успокойся! — заорала Сильфида.

— И ты смеешь говорить о чужой смерти вот так? — глаза Мариши полыхали такой концентрацией ненависти ко мне, что на ум невольно пришел вопрос, почему она не прикончила меня прямо сейчас.

— Я не убивал Лесию! — прохрипел я, не сводя с нее взгляда. Не из храбрости, нет. Кролики на удава смотрят по той же причине.

— Ложь! — проорала мечница и, подняв меня над собой, швырнула в дерево.

Интерлюдия 17

— У меня для тебя есть задание, — Латрей поднял стоявшую на колене Делину. — Я не знаю зачем это дочкам, но они попросили меня кое-что сопоставить.

На столе лежало письмо от детей, странная красная то ли книжка, то ли блокнот, а так же личный календарь короля.

— Что от меня требуется? — спросила горничная, поднявшись с колен.

— Читай, — мужчина протянул ей конверт. Листков в нем оказалось два, одним было письмо Сильфиды с необычной для нее просьбой, а вторым — непонятная таблица четыре на три. — Как думаешь, зачем ей это надо?

— Ну, у людей есть такая традиция, он рассказывал мне об этом, — неуверенно ответила девушка.

— Довольно странно отмечать такие вещи, — пробормотал король.

— Они же смертны. Возможно, дело в этом. Если Ее Высочество спрашивала его о таких вещах, то… она может рассматривать это как способ расположить его к себе.

Делить Максима с принцессами Делине не хотелось, однако понимала, что не выдержит конкуренции ни с Сильфидой, ни с Маришей. Может, те и не столь подкованы в людской культуре, однако имеют более спортивное тело и, к тому же, уже длительное время находятся рядом с ним. Девушка уже давно свыклась с мыслью, что они уже давно могут быть не просто компаньонами друг другу, но сделать с этим ничего не могла. Будь ее воля, она бы давно уже написала ему письмо, но, к сожалению, не будучи рожденным в ее мире, он совершенно не владеет их письменностью, а потому не умеет читать.

— Ваше Величество, могу я отправить ему… подарок?

— Подарок? — Латрей оторвался от календаря.

— Да. Он поместится в конверт, его можно будет отправить как письмо.

— Хорошо. Отправлю его со своей почтой.

— Благодарю Вас, — Делина поклонилась и, забрав по указке короля со стола все предметы, ушла в свою комнату.

***

Левая рука хрустнула, а по телу прошлась волна боли. Этот короткий полет и встреча с деревом явно не остались без последствий. Я даже встать не успел, как вновь был отправлен в полет мощным пинком в латном сапоге.

— Сопротивляйся! Она же тебя убьет сейчас!

Да я бы с радостью, вот только теперь из-за болевого шока и страха единственное, что я хотел — это съежиться в позу эмбриона.

— Ублюдок, посмевший лгать нам в лицо… — Мар, словно вестница смерти, подходила медленно, как будто наслаждаясь моментом. — Убийца, смеющий играть в святого…

— Мариша! — раздался испуганный выкрик Сильфиды. Зрение стало мутным, что она пыталась сделать издали, я не видел. — Ты же принесла клятву!

— Я лучше покрою себя позором, чем позволю жить этому выродку!

— Остановись!

Сознание всеми силами пыталось погаснуть, но, не смотря на боль, я старался не падать в обморок. Если я отключусь, то потеряю шанс даже на минимальное сопротивление. Пускай тело меня теперь слушается плохо, нить оставалась все такой же активной.

Клубок закопался в землю, идя параллельно поверхности. Очень надеюсь, что он сможет растянуться на нужную мне длину, иначе мне придется надеяться на Сильфиду.

— Клятва эльфа… человеку… — прохрипел я, как только надо мной нависла тень. — Как… знал…

— Что ты там бормочешь? — злобно спросила мечница, наклонившись надо мной.

Вся спрятавшаяся в земле нить тут же «выпрыгнула» наружу и моментально намоталась той на шею. Выронив меч, Мариша стала пытаться просунуть пальцы, чтобы ослабить давление Клубка, но тот ей не оставил и шанса. Девушка, посопротивлявшись, обмякла и потеряла сознание.

— Максим! — лучница, убирая лук за спину, подбежала ко мне со своим футляром и, расстегнув на мне рубашку, стала то тут, то там прикладывать листья. Зрение стало возвращаться в норму, сознание проясняться, а сломанная рука меньше болеть.

— Это было… больше необязательно, — едва мое состояние дошло до отметки «терпимого», как я тут же отогнал от себя ее руку. — Я предупреждал… последний раз…

Но принцесса меня не слушала. Зажав мне руки коленями и усевшись верхом, она продолжала лечить меня, расходуя свою аптечку.

— Хватит, принцесса. Хватит, — прохрипел я. — Это уже ничего не изменит.

— Почему? — наконец подала она голос. Посмотрев на нее, я только сейчас заметил, что с ее глаз текут слезы.

Лишь когда она убедилась, что мне ничего не угрожает, Сильфида слезла с меня и уселась рядом.

— Ну все же шло хорошо… — прошептала она. — Зачем было все портить…

— Это уже не ко мне вопрос, принцесса, — я кое-как встал, кряхтя от боли. То ли привыкаю я к этой терапии, то ли не все они вылечить могут. — Сестра твоя жива, что делать дальше, вы знаете. А я все.

— А ты все, — повторила за мной лучница, не поднимая головы. И от этого потухшего голоса мне стало как-то не по себе.

Обратную дорогу я помнил, благо, не так уж и далеко мы ушли, однако, состояние Сильфиды вызывало у меня беспокойство.

— Ты можешь идти, — прошептала принцесса, положив голову на руки. — Больше тебя никто не будет останавливать.

— Я дождусь, когда очнется Мар. Я хочу знать почему.

— Почему… — все так же тихо ответила девушка, не меняя своего положения. Мы некоторое время молчали, прежде чем она вновь подала голос: — Не понимаю…

— И я, если честно, тоже. Как бы она ни была на тебя зла, данная тебе клятва должна была сдержать ее.

«Какая теперь разница. Я предупреждал, что больше шансов не будет»

— Маллореан погибнет.

«Я знаю»

— И все, что в нем, тоже погибнет. Абсолютно все.

«Да… я знаю…»

***

Мар очнулась лишь глубоким вечером, когда мы вместе с принцессой молча разожгли костер, чтобы хоть немного согреться. Озираясь по сторонам, она заметила нас и пристыжено опустила голову.

— Сильфи…

— Нет, — принцесса говорила все тем же тихим голосом, что и со мной. — Тебе нужно говорить не со мной.