Фармацевт

Из студентов третьего курса сформировали две бригады на разгрузку вагонов.

Когда дело дошло до второкурсников, оказалось, что сегодня большая часть учащихся положила на работу и просто не явилась.

Дама, хоть и имела весьма интеллигентный вид, замысловато выругалась и громко сообщила коллегам.

– В медучилище всегда так. Говорила же начальству, надо в автотранспортный техникум обращаться.

Стоявший рядом с ней молодой мужчина снисходительно улыбнулся.

– Любовь Сергеевна, техникум просить, пустое дело. В отличие от медиков, транспортники в совхоз ездить не боятся. Они там себя правильно поставили. Пока технари в селе, местные парни ведут себя тише воды и ниже травы.

Женщина засмеялась. – ты, Олег Витальевич, неспроста за техникум заступаешься, наверно вспомнил годы учебы, когда сам на танцах в деревне зажигал, а потом огородами удирал от местных парней?

Мужчина неопределенно пожал плечами, а дама продолжила чтение.

– Ну, хорошо, хоть первый курс на месте, – сказала она, закончив с перекличкой.

А еще через несколько минут шестеро из нас, поспешали за невысокой коренастой женщиной, представившейся Зинаидой Петровной, та была в резиновых сапогах, юбке неопределенного цвета и телогрейке нараспашку, несмотря на то, что начало сентября, оказалось необычайно теплым и солнце ощутимо припекало. Увы, девушками из культпросвета нашу компанию не разбавили.

Почему кладовщица ходила в телогрейке, я понял сразу, как мы спустились в хранилище. Возможно, там не было такой уж низкой температуры, как мне показалось с улицы. Но все равно контраст после жаркого дня был очень заметен.

– Вот, ребятки, ваше рабочее место, – показала женщина рукой на длинный конвейер, на который грузчики уже собирались высыпать первые мешки картошки из заехавшего грузовика.

Инструктаж много времени не занял. Показав, куда следует кидать испорченные клубни и, сообщив, что на обед нужно идти в столовую рыбокомбината, раздала талоны на сегодняшний день.

– Ну, ладно, вроде бы все вам показала и рассказала, надеюсь, вы справитесь с работой? – сказав это слова, она почему-то посмотрела на меня. Видимо, как на самого ненадёжного по её мнению.

Пришлось нарушить молчание и заявить:

– Обязательно справимся, Зинаида Петровна.

Женщина улыбнулась и, сказав, что если возникнут какие вопросы, то можно обратиться к старшему грузчику Игорю Николаевичу, после чего поспешно направилась к выходу.

Мы встали у конвейера и в ожидании работы начали, наконец, знакомиться друг с другом, В основном все ребята собирались стать фельдшерами, а когда я сообщил, что буду учиться на фармацевта, они снисходительно заулыбались.

– Эй, молодежь! – крикнул нам упомянутый Игорь Николаевич, слезая с кузова автомашины. Еще крепкий, пожилой, морщинистый мужичок с нахальной рожей явно не всю жизнь работал грузчиком. – Двигай сюда!

Когда мы недружной толпой подошли к машине, грузчик сообщил:

– Запомните, сопляки, любая работа начинается с перекура – И после театральной паузы жестко спросил:

– Закурить, имеется?

Один из парней вытащил из кармана пачку Джебел и протянул грузчику.

Тот ловко выдернул её из рук моего однокурсника.

– Ого! Неплохой табачок, болгарский, мать его!

Вытащив сигарету, он, не торопясь, её закурил, вторую передал напарнику, после чего сунул пачку себе в карман.

– Таким, как вы, огольцам, курить вредно, – заявил он.

Мои товарищи стояли молча, грабёж средь белого дня их явно насторожил. Парни недавно окончили восемь классов, и у них еще не прошла привычка бояться ругани старших товарищей за курение, тем более что мальчишки в медучилище в основном шли спокойные, не хулиганистые. Я бы посмотрел, как в такой ситуации попробовали отобрать сигареты у Валеры Лебедева. Без драки бы дело точно не обошлось.

– Ну, вот покурили, можно и начать работу, – заявил спустя минут десять Николаич, кинув на пол окурок.

– Вот ты и начинай, – сообщил я, – а теперь мы посидим, покурим, пока не вернешь пачку, нашему товарищу.

– Да ты, пацан, в край берега потерял, – с секундной заминкой воскликнул грузчик. – Быстро пошли к конвейеру!

Парни переглянулись и хотели выполнять приказ.

– Стоять! – негромко сказал я. – Когда отдаст сигареты, тогда и начнем. Нам тут месяц работать, пусть привыкает, что не все так просто.

Николаич повернулся к напарнику, но тот отвел глаза в сторону, устраивать кипеж на ровном месте и расставаться с работой ему явно не хотелось.

Грузчик выругался, сверкнул глазами в мою сторону, после чего вытащил сигареты из кармана и кинул в нашу сторону. Пачка упала на пол.

Какое-то время я размышлял, стоит ли потребовать поднять сигареты и отдать в руки хозяину, но проблема решилась сама. Владелец пачки сам её поднял и убрал в карман.

– Ну, ты даешь! – выразил общее мнение один из парней. Его замечание прорвало плотину неловкости, возникшей после неприятного инцидента.

Однокурсникам явно было неудобно, что за одного из них заступился самый тщедушный парень, поэтому они не знали, как начать разговор.

Но тут, наконец, заработал конвейер, и грузчики стоя в кузове начали высыпать на него картофель из мешков.

А мы приступили к его сортировке.

Первые минуты кое-кто пытался разговаривать, но понемногу все разговоры смолкли, и слышался только шум конвейера и маты грузчиков, сидевших на бортах грузовика и устроивших себе очередной перекур.

В первой жизни я иногда подрабатывал на этой базе, но тогда считал происходящее нормальным явлением. Сейчас же организация труда меня изрядно напрягала. Картошку прямо в вагонах засыпали в мешки, грузили в автомашины, затем привозили в хранилище. Здесь мы её перебирали, затем вновь засыпали в мешки перебранный картофель и эти мешки вновь на автомашине развозили по отсекам.

– А ведь на территории болтается несколько погрузчиков, катающихся без дела туда сюда. Можно было бы их привлечь к засыпке отсеков, а не травить нас выхлопом от машины. – раздраженно думал я.

К обеду от монотонного труда и выхлопа мне стало нехорошо.

Но бросать работу было неудобно, поэтому через силу дотянул до обеденного времени.

– Да, Витек, это тебе не картошку на своем огороде копать, – мысленно констатировал я. – Видимо последствия травмы дают себя знать. Вон парни, как огурцы, стоило конвейеру остановиться, уже анекдоты рассказывают, да ржут, как лошади.

Моего недомогания никто не заметил, да я и не старался его афишировать. Так, что спустя несколько минут мы тайной тропой, о которой все знали, направились к дыре в заборе, сокращая путь к столовой рыбокомбината метров на пятьсот.

Ну, что сказать, столовая, в которой я обедал после получения справки в поликлинике, не шла в никакое сравнение с этим учреждением.

В огромном зале с несколькими пунктами выдачи обедало множество людей. Судя по форме, кроме работников комбината здесь обедали пожарники, милиция и прочие структуры, у которых была возможность подъехать сюда на автотранспорте. Недаром площадка у входа была заставлена служебными автомашинами.

Талонов нам Зинаида Петровна не пожалела, поэтому мы не сговариваясь, взяли по два первых, два вторых блюда и по два компота. Сдвинув столы, уселись вшестером и приступили к трапезе.

Пока мы шли к столовой, на свежем воздухе слабость отступила. Но я с тревогой думал, как выдержу вторую половину дня.

Тем не менее, двойной обед проглотил без особого труда, несмотря на то, что порции были огромными. Но все же второго жареного морского окуня пришлось запивать компотом. Все же мой организм справился с этим испытанием. После обеда мы немного посидели на скамейке у входа в столовую, парни курили, я просто сидел и наслаждался одним из последних солнечных дней этой осени.

Почему-то дорога к месту работы показалась намного короче, чем к столовой, но этот обман восприятия был ожидаем.

В отличие от нас грузчики в столовую не ходили. Когда мы вернулись они сидели за небольшим столом, на развернутой газете лежал нарезанный черный хлеб, сало, и стояли бутылки с молоком. Ни одного стакана на столе не имелось.