Страница 5 из 13
У инженера на линзах очков допреальности появилось изображение, и он сказал:
– Командир звонит, я должен ответить, извините, – после чего удалился.
Ксеч и Тая заглянули в кают-компанию, затем направились в рубку. Панели управления кораблём были существенно обновлены, старые кресла заменили на современные, с массой регулировок и настроек, а когда Ксеч сел в одно из них и нащупав кнопки под сиденьем стал их нажимать, оно завибрировало, и он подскочил от неожиданности.
В этот момент вернулся начальник участка и с улыбкой объяснил, что кресла хоть и не новые, но зато с функцией массажа. На вопрос Ксеча откуда взялись кресла, последовал ответ:
– Да у нас тут почти всё с разбитых кораблей. Вы же их и будете теперь буксировать.
Ксеч вытаращил глаза:
– Как это?
– А вы не знали? Ну ничего, скоро проинструктируют, потерпите.
– Дык это же не буксир! – возопил Ксеч.
– Теперь буксир, – спокойно ответил инженер. – мы и двигатели вам заменили, и буксировочные крюки приладили посерьёзнее, а то у вас какие-то игрушечные были, на них только мелочь таскать.
– А масса наша? А жёсткость корпуса? У нас даже буфера нет,да нас же сомнёт как фольгу! – не унимался Ксеч.
– Как это буфера нет? – удивился инженер. – Вон его везут, – и он указал пальцем на движущийся в их сторону погрузчик.
Ксеч задохнулся от возмущения и, не найдя что сказать, вышел из рубки. Тая хотела отправиться за ним, но передумала. Вместо этого она решила изучить обновлённые панели.
Теперь панели первого и второго пилотов были идентичными, в них были встроенные голографические проекторы, что позволяло отказаться от использования очков допреальности при управлении судном.
В основаниях панелей Тая заметила дверцы, решив, что там коммуникационные щиты, она всё же решила заглянуть внутрь и с удивлением обнаружила там встроенные холодильники для напитков и снеков.
– Ого! – удивлённо воскликнула она. – Вот это сервис.
– Что? – переспросил инженер, завершив очередной звонок и подходя к Тае.
– Холодильник! Здорово.
– Ах это. Ну да, мы решили вас побаловать… вообще-то ребята просто заскучали, пока ждали поставки запчастей и заняли себя таким образом. Порой простои бригады оборачиваются такими вот сюрпризами. Кстати, на современных судах всегда установлен холодильник в рубке. Так что у вас теперь рубка как на крейсере, – улыбнулся он. – Но в основном мы работали с приборами, конечно. Электроника ваша была такой древней, что ужас просто. Мы заменили все приборы, которые только возможно было. Альтиметр пришлось оставить, да ещё кое-какую мелочёвку. Только альтиметр вам ни к чему теперь, посадок, кроме как на станции, вам не предстоит, но для порядка пусть остаётся.
Тая закончила осмотр рубки и отправилась на верхнюю палубу, в машинное отделение, как теперь гласила надпись на переборке и указатели. Решив не подниматься по скобам через люк, чтобы поберечь руку, она пошла через основной вход, который вёл через трюм.По пути она встретила Ксеча. Тот с недовольным лицом что-то бормотал себе под нос, а увидев её разразился тирадой о том, как его это всё достало. Из его монолога Тая уловила, что руководство переквалифицировало корабль, а Ксеч этим недоволен.
Посетив машинное отделение, она заметила инженеров, что-то калибрующих. Ксеч накинулся на них с расспросами и снова разорался, а Тая отправилась осмотреть каюты.
По сравнению с прежними, каюты казались просто огромными. Переборка, в которой скрывался шкаф и койка, была удалена и это пространство добавилось к удвоенному пространству каюты, в результате ширина каюты стала не два, а почти пять метров. Раскладную койку с ремнями заменили на полноценную капсулу для сна, а шкаф стал немного больше. Стол остался прежним, как и бронешторы иллюминаторов. А вот кресло обзавелось братом-близнецом. Панель тоже изменилась, хотя и осталась на прежнем месте, а вот панель, которая была во второй каюте, просто закрыли металлической пластиной. Тая, заметив это, поморщилась – могли бы и поэстетичнее сделать. «Хотя, можно тут приклеить зеркало», – подумала она.
Через вторую переборочную дверь вошёл Ксеч и принялся ворчать:
– Нет ты видела, да? Переборку убрали, а вторую дверь оставили. И плакаты коллекционные спёрли, ну что за люди! Игорь тоже пропал, бедолага.
– Игорь?
– Да паучок у меня жил. Я его Игорем назвал. Ну корабль вроде как чудовище, я Франкенштейн, а паучок… ну в общем не бери в голову, – смутился он.
– Хорошо, – Тая улыбнулась, – не буду. Что-то у меня голова болеть начинает от запаха краски. Пойду я, наверное, по станции пройдусь.
– Иди, я пока здесь побуду, а после схожу к полковнику, может он мне объяснит, что за хрень тут происходит.
* * *
Несмотря на протесты командира, их корабль всё же переквалифицировали в буксир, доводы о недостаточной пространственной жёсткости, массе и даже неудачном для буксира расположении двигателя, не возымели действия. Кораблей катастрофически не хватало, поэтому альтернатив не было.
Первым заданием было доставить искорёженный корабль к орбите Луны, для дальнейшей разборки на детали, а оттуда отбуксировать к «Земля-С» прицеп с грузом запчастей. Как оказалось позже, в качестве прицепа использовались выпотрошенные корпуса списанных кораблей, наспех подлатанные и способные сохранять целостность разве что, при символических перегрузках.
Теперь приходилось двигаться значительно медленнее и путь до Луны занял почти десять суток. Ксеч поначалу ворчал, но постепенно успокоился и даже начал шутить как прежде. Новшества ему нравились, за некоторым исключением. Когда он узнал про холодильники под панелями, долго возмущался жадностью отдела снабжения, который не предоставил подходящее для хранения в них продовольствие.
Тая, чтобы успокоить его, исхитрилась затолкать туда несколько квадратных коробок с концентратами соков. Хотя крепления были рассчитаны на круглые бутыли, они всё же держали довольно надёжно.
Вопреки опасениям, буксируемое судно неприятностей не доставляло.
Сцепка представляла из себя перекрёстно натянутые тросы из синтетических волокон, а в натяжении их держало магнитное поле, создаваемое мощными электромагнитами, встроенными в резиновый буфер корабля и ответные электромагниты, которые устанавливались на буксируемое судно. Одноимённые магнитные поля заставляли тросы звенеть от натяжения. Таким образом возможно было не только тянуть, но даже толкать груз в нужном направлении.
Кают-компания, которая в давние времена выполняла функцию столовой, теперь ещё вмещала оборудование для хранения и разогрева пищи, по сути, превратившись в камбуз. Ксеч, заметив это, простил инженерам всё, включая плакаты. Первым делом он нашёл и разогрел пиццу.
Доедая второй кусок пиццы, Тая слушала рассказ о том, как раньше люди бороздили космос, питаясь невесть чем и не имея возможности даже сварить кофе.
Она заметила, что прошлый их полёт именно так и проходил, на что Ксеч воскликнул:
– Вот именно! Радуйся, что гастрит не заработала или похуже чего!
Полёт до Луны прошёл спокойно. Поначалу они были заняты изучением произошедших с кораблём изменений, но постепенно новизна стала привычной. Обратный путь был тоскливо однообразным. Тая изнывала от скуки, да и командир, похоже, тоже заскучал.
– А ты думала у нас каждый полёт так весело будет как в прошлый раз? – усмехнулся он. – Привыкай к рутине. Я так и летал много лет. Правда у меня напарники всё мужики были, до тебя вот, молоденький такой, на повышение пошёл, запамятовал как его. А, вспомнил, Арвин! Всё на боевой корабль мечтал попасть, ох и надоел он мне – никакой фантазии, только бы приказы ему выполнять, да стрелять куда ни попадя. Типичный винтик боевой единицы. Заметь, не шестерёнка даже. Таким твердолобым везде у нас дорога. Дослужится до полковника, будет корабли губить, игнорируя рекомендации тех, кто ниже по рангу и пресмыкаясь пред теми, кто выше, поддакивая им и всячески заискивая. Тьху!