Академия «Алмазное сердце»

– Ничего, – ответил Дерек беспечно. – Придется снимать еще одну печать.

– И отведать розог, – так же быстро добавил Демьен. – Ну, это на тот случай, пантера магистра тебя не порвет в клочья. А она порвет – на редкость злобная скотина. Магистр особо не заморачивается, он просто натравливает ее на любого, кто движется в неположенное время по коридорам. Своеобразная охрана, как цепная собака у дома. Без меня ты не справишься. Я знаю тут все лазейки и могу открыть любую дверь в академии – разумеется, кроме дверей, опечатанных Аргентом.

– К чему такие строгости? – поразилась Уна. Мальчишки, увлекшиеся расследованием, словно приняли одинаковы правила игры и увлеклись ею, совсем позабыв о девушке. Поэтому обращенные к ней взгляды были отчасти удивленные – словно рядом приведение заговорило.

– Я же сказал – охрана, – неприязненно ответил Демьен.

Разговор их прервался, едва они услышали знакомый перестук каблучков по каменному коридору. Уна приоткрыла дверь, выглянула наружу и увидела, как Дама Игрейна, с головы до ног закутанная в неприметный серый плащ, торопливо пробежала мимо.

– А вот и она, – протянул Дерек, так же выглядывая поверх головы Уны и провожая женщину взглядом. – Куда это она?

– Погулять, – едко предположил Демьен. – Остудить пылающие части тела на осеннем свежем воздухе. Ну что, идем следом? Я иду однозначно; от уроков я отстранен, никто меня не хватится.

– Я тоже иду, – внезапно сказала Уна. Она вернулась в библиотеку и отложила на стол книги. – Эта дамочка заманила меня в ловушку. Теперь неплохо было бы ей отомстить.

– Тогда вперед, – скомандовал Демьен, и, не дожидаясь ответа Дерека, поспешил вслед за Дамой Игрейной.

Путь ее лежал через холл, затем женщина вышла из здания академии и пересекла двор, спустилась по широкой лестнице к подъездной аллее и нет, не пошла прямо по ней, чтобы выйти к воротам и вслед затем на дорогу, как если б она собиралась отправиться в город. Нет. Вместо этого она вдруг шустро скользнула на боковую тропинку меж алеющих кленов, ведущую вглубь сада, и троица, таясь, последовала за ней.

Солнце ярко сияло меж яркой листвой, ветер гнал обрывки облаков по ослепительно-синему небу, но Уне все равно было как-то неуютно и страшно. Каменные статуи казались ей призраками, внезапно появляющимися из-за деревьев, низенькие скамеечки, заваленные листвой – притаившимися негодяями, готовыми вот-вот подскочить и схватить ее. Возможно, то же самое ощущали и юноши, какое-то зло, притаившееся в глубине сада, но помалкивали об этом, пряча от нее, от девчонки, свой страх.

Дерека вперед вел долг; кажется, некромаги для него давно стали не чудовищами из сказок, а чем-то реальным и отчасти обыденным, и он смело шагал вперед, готовый сразиться с ними во имя Алого Короля и всего королевства.

Алый принц… с удивлением Уна подумала, что это самый странный принц, которого можно себе вообразить. Завсегдатай карцера, нарушитель порядка, предводитель хулиганов ,нерадивый ученик и рисковый парень с горстью отмычек в кармане ото всех дверей в академии – довольно странный образ рисовался в ее воображении.

– Она идет к Похороненному Замку, – тихо, едва слышно произнес Демьен. – Плохо. Может затеряться в развалинах.

– Похороненный замок? – переспросила Уна.

– Да. Легенды гласят, что он то ли сам ушел под землю, проклятый его владельцем, то ли владелец приказал его закопать, просто засыпать землей, похоронив все, что там произошло.

– А что там произошло?

– Да тихо ты! Вот любопытная девчонка! Ничего хорошего, коль скоро хозяин приказал его похоронить вместе со всем добром.

– Так может, нам туда не соваться?

– Успокойся, это всего лишь старые развалины, удобное место для игр и тайных встреч. Там все прячутся. Эти старые стены слышали все секреты академии.

Меж тем Дама Игрейна, заметая плащом листву, добежала до маленькой башенки, врытой в землю как-то криво, неровно. Дама Игрейна даже не обернулась – просто скользнула внутрь, и ее каблучки застучали по винтовой лестнице, уводя женщину под землю.

– Пошли, – скомандовал Демьен и без промедления последовал за Игрейной.

Идти им пришлось недалеко; неизвестный, так же, как Игрейна, прячущий лицо под капюшоном ожидал ее на выходе из башни в большой зал.

Звонко капала вода, долбя камень, прилежно трудились кроты и крысы, подрывая, подтачивая все, что им взбредало в голову разрушить, и потому осторожных шагов студентов злоумышленники не слышали. Старый зал зловещего замка, находящийся под землей, был темным и сырым, сквозь стены проросли корни деревьев, и темнота была наполнена тревожными шорохами, писком и стуком камешком, то и дело скатывающихся с разрушающихся стен.

– Я принесла нож, – голос Игрейны звучал глухо, невнятно, но сомнений не было – то была именно Дама Игрейна. – Но какой в нем толк? Он сломан. Лезвие разбилось о броню Аргента.

– Это ничего, – вкрадчиво ответил ее собеседник. В темноте не было видно даже его силуэта, человек, замысливший недоброе, сливался с чернотой, и лишь кисти его рук, осторожно принимающие у Дамы Игрейны оружие, чуть виднелись светлыми пятнами. – Когти достать намного легче, чем кость боевого единорога. Ничего; мы потерпели неудачу, но все же девчонка здесь; она не сбежала – и ее дар все еще при ней. Нельзя было доверять такую деликатную работу этим молодым болванам. Они потеряли главное – фактор внезапности. Теперь подступиться к ней будет сложнее… но ничего. Ничего. До обращения еще есть время.

– Чем я могу еще служить, господин, – произнесла Игрейна практически безразлично, и Демьен весь подался вперед, обратившись в слух.

– Пока ничем. Наблюдай за девчонкой. Если Аргент вздумает ее обратить раньше всех, тайно – дашь знать.

В темноте ослепительно блеснули синие длинные призрачные когти, острые, как лезвия ножей, и синеватые, как лезвие ножа, разбившегося в ритуале. Это было так внезапно, так пугающе и зловеще, что вся троица, не сговариваясь, как по команде прижалась к стене и затаила дыхание, боясь выдать себя даже малейшим шорохом.

Уна почувствовала, как наливается болью, пульсирует то место, которого коснулся вчера призрачный клинок. Он словно оставил отметку на ее коже, словно проткнул какой-то защитный кокон, и теперь, когда некромант, чьи когти ранили ее вчера, эта магическая рана вдруг открылась, и золотой дар заструился, позванивающими каплями поплыл в воздухе, как кровь из ранки растекается под водой.

Этого хватило, чтоб Демьен, не произнося ни звука, ухватил девушку и грубо впихнул ее в какую-то каменную нишу, закрывая собой, а пальцами прижимая сочащуюся золотом рану. Дерек бесшумно скользнул за ними, обхватил Уну с другой стороны, пытаясь собой закрыть ее золотое свечение, и под его пассом задвигались, загремели камни, давно обрушившиеся из кладки, и быстро выстроились в стену, отрезая испуганную троицу от внешнего мира.

– Что это?! Что это?! – взвыло снаружи, и все трое накрепко зажмурились, плотно прижавшись друг к другу, словно это могло спасти от чужих взглядов.

Дерек, приоткрыв один глаз, сквозь щелку в неплотно пригнанных камнях попытался рассмотреть, что происходит за кладкой, но мертвенный синий свет мазнул по стене, просочился сквозь щели, и юноша снова накрепко зажмурился, словно блеск его живых глаз мог выдать его. Тайком он сделал пасс, и где-то вдалеке снова грохнуло, обвалились камни, и чудовище, таящееся во мраке, отступило туда, по гулкому коридору простучали шаги.

– Нас кто-то подслушал, – голос, который не принадлежал Игрейне, да и вообще живому существу, казалось, полз змеей и сочился ядом сквозь стены. – Они где-то здесь, я слышу… я чувствую!

Сердце в груди Уны колотилось невероятно быстро, она мучительно закусывала губы, чтобы не закричать от ужаса, потому что ее дар, ее благословение оборачивалось проклятьем. Как бы плотно ладонь Демьена не прижимала серую куртку к ее груди, а золотые песчинки все равно проливались меж его пальцев и, позванивая, смешивались с воздухом. В крохотном помещении стало светлее, настолько светло, что засверкали грани на алмазе, опечатывающем лоб Демьена.