Страница 23 из 24
Маг-отступник
Креол был в дурном настроении. Наступил месяц шу-нумун-а, на ярко-синем небе не было ни облачка, стояла удушающая жара, и Креол был в дурном настроении.
Нет, жары он благодаря охлаждающему обручу почти не чувствовал, но его раздражал сам факт того, что он сейчас не дома, не обнимает красавицу Тхари, а трясется в колеснице, едет по Аморейской пустыне.
Это мертвые, почти необитаемые пески между Шумером и Ханааном. Если бы они не были такими мертвыми и необитаемыми, тут давно была бы власть императора, но императору не нужны эти земли, и Ханаану они тоже не нужны, так что здесь живут лишь редкие амореи, кочевники-варвары.
Полынь, солянка, верблюжья колючка — вот все богатства сих мест.
Гораздо богаче земля, куда Креол держит путь. Плодородный Ханаан, край больших городов. Их много выросло там, между морем и пустыней, между Шумером и Та-Кемет. Ханаан возник вдоль великого караванного пути, разбогател на торговле с двумя великими державами. Не будь на свете Та-Кемет, он давно бы стал частью Шумера, не будь Шумера — давно бы стал частью Та-Кемет.
Но на свете есть обе этих державы, и потому Ханаан — по-прежнему Ханаан.
Колеса увязали в песке, онагры бежали все медленней. Далеко им до неутомимых ламассу, этим полуослам-полулошадям. Но ламассу слишком приметны, даже в Шумере их позволено держать только аристократам, да и те не по всякому случаю их запрягают. В этот раз Креолу лишнее внимание не нужно, он даже оделся так, чтобы не выглядеть магом.
По левую руку до самого горизонта не было ничего, кроме высохшей, растрескавшейся земли. По правую вздымались холмы, а среди холмов — древние, почти сгладившиеся развалины. Несколько обрушившихся колонн, да кусок кирпичной арки — вот все, что осталось от этого допотопного строения.
Оно не в прямом смысле допотопное, конечно. Со времен Великого Потопа не сохранилось ничего. Все-таки семь тысяч лет минуло.
Семь тысяч лет. Страшно даже представить себе это число. Кто сейчас вообще помнит хоть что-нибудь о допотопных временах? Какие строения сохранились с допотопных времен?
Ничего не сохранилось и никто ничего не помнит. Мифы. Легенды. Сказки. Креол знал о той эпохе чуть больше пахарей и погонщиков скота, которые не знают ничего вообще.
От этих развалин тоже скоро не останется и воспоминания. Кирпич — отличный стройматериал, но он недолговечен. Дайте кирпичному дому несколько веков — и ветер разнесет его в песок. Большое здание простоит подольше, но и оно без пригляда со временем просто исчезнет.
Творения рук человеческих высятся только до тех пор, пока есть люди, чтобы чинить их и подновлять.
Однако эти развалины оказались обитаемы. Едва Креол подъехал поближе, как из-за колонн высунулись головы, прикрытые дешевыми линялыми платками. Потом вылезли и люди целиком — плохо одетые, но неплохо вооруженные. Двое оказались верховыми — словно дикие скифы, они опередили колесницу и засвистели, заулюлюкали.
— Мир тебе, путник, — сказал одетый лучше всех. — Отдай кошель — и мы позволим тебе уйти живым.
— У меня встречное предложение, — хмуро сказал Креол. — Отдайте свои кошели — и я, быть может, позволю вам уйти живыми.
Пустынные разбойники было хохотнули, потянули из-за поясов бронзовые мечи… но Креол обнажил свои первым. Два Огненных Меча, из каждой ладони.
Он не стал их догонять, хотя кошели отдали не все. Только двое швырнули их в песок, остальные просто бросились бежать.
Далеко этим ублюдкам до тех ублюдков, что когда-то гнались за Креолом на дороге в Нимруд…
Хотя сейчас он расправился бы и с теми. За шесть лет Креол многому научился и стал заметно сильнее. Иногда его даже подмывало отправиться на север, поискать тех, кто когда-то так его унизил… хотя они наверняка давно сами сдохли. Подобное отребье долго не живет.
На ночлег Креол остановился в оазисе. Небольшом островке растительности посреди пустыни. Тут на поверхность пробилась подземная река, образовалось озерцо, и вокруг выросли финиковые пальмы.
Креол отпустил онагров пастись, а сам развел магией костер и подстрелил пришедшего на водопой орикса. Железное Лезвие разрубило его пополам, что облегчило разделку туши. Мясо у антилопы было жестковатым, но в жареном виде — очень вкусным.
Рабы. Слуги. Телохранители. Обычные аристократы не могут шагу ступить без сопровождения. Но если ты маг — тебе не нужна помощь других людей. Маг может решить любую проблему самостоятельно. Так что Креол обычно путешествовал в одиночку, имея лишь жезл, нож, цепь, снизку сиклей, книгу заклинаний и суму с разными мелочами. Он редко переменял одежду, был неприхотлив в еде и спокойно спал на голой земле.
Это очень полезные качества, когда подолгу странствуешь. Креол странствовал уже несколько месяцев, объездил весь запад Шумера и половину Аморейской пустыни. Он побывал в выжженной пустоши, где много веков назад сражались Мардук и Тиамат, видел и громадную дыру, оставшуюся от города, уничтоженного Сущностью Тьмы. Дважды он возвращался в Шахшанор, один раз посетил Вавилон — и вновь пускался в дорогу.
Но теперь он наконец-то напал на след и держал путь в Ханаан.
Точнее — один конкретный город, о котором следовало подумать сразу же. Конечно же, Эскетинг укрылся в Содоме. Где еще?
Прошлый год выдался тяжелым для шумерской Гильдии. В месяц аб-ба-эд погиб Утухенгаль, придворный маг императора. А два месяца спустя скончался и Верховный маг, великий Шурукках.
Гильдия осиротела. У нее было пять архимагов, а осталось три.
А еще через несколько дней выяснилось, что Утухенгаля убил один из братьев по Гильдии — Эскетинг. И не на дуэли, не честным манером, а подло, предательски.
Даже это не всегда означает казнь. В Шумере очень мало магов, так что прощают им порой такое, что не простили бы никому. Мешен’Руж-ах вот тоже убил другого мага и еще несколько свободных авилумов. Но когда его расколдовали, он сдался, предстал перед судом, был приговорен к большому штрафу и долгому илькуму... очень мягкое наказание, если вдуматься.
Но Эскетинг сдаваться не пожелал. Когда за ним пришли, он убил еще нескольких магов Гильдии и скрылся. Конечно, после этого его заочно приговорили к казни… и в Шумере осталось всего два архимага.
Эллильнерари и Менгске. Один должен был стать Верховным магом, второй — придворным. Это был… непростой выбор. Гильдия целый месяц кипела и бурлила, в Вавилон съехались все магистры Гильдии, и даже сам император вмешался в происходящее.