Страница 16 из 122
— Могила принадлежит Эвелине Фрей? — спросил я, сглатывая вставший в горле ком.
Женщина замотала головой.
А я внезапно разозлился.
Хотя чего я ожидал от этого лицемерного ублю…
— Эвелине Лэй, — грустно улыбнулась собеседница. — И теперь я точно знаю, кем она приходится моему супругу.
— Благодарю Вас… — начал я и осознал, что мы даже не назвали друг другу имён.
— Таша, — представилась женщина.
— Благодарю Вас, Таша. И не беспокойтесь, Лорес Лэй останется в неведении относительно Вашей осведомлённости.
— Спасибо, — слабо улыбнулась она. — Надеюсь, что это поможет девочке.
— Обязательно, — кивнул я и зашёл в открытый Юльси портал.
Могилу мы нашли быстро.
Её месторасположение будто калёным железом выжгли у меня в мозгу.
Но я никогда сюда не ходил. Простившись с дочерью, проводив её в последний путь, я всегда поминал её в этот день. А надгробье — это просто камень. Камень, который будит худшие воспоминания, отодвигая на второй план счастливые и куда более ценные.
Но, видимо, не для всех.
Лорес Лэй в белоснежном костюме сидел прямо на траве, рядом с могилой, заваленной белыми лилиями — любимыми цветами моей дочери — и увлечённо что-то ей рассказывал, смеялся…
А я не осмеливался подойти. Не осмеливался прервать этот странный… диалог. Впервые осознавая, что хладнокровный ублюдок Лорес Лэй действительно любил мою Эв…
— Луиз, мы не можем медлить, — положив ладони мне на плечи, мягко произнесла Юльсиэль, возвращая меня к действительности. — Если хочешь, то я сама с ним поговорю…
— Нет, Юльс, — тяжело вздохнув, решился: — Я должен сделать это сам.
— Хорошо. Тогда мы с Юном побудем здесь. Можешь оставить Эль с нами.
Кивнув, осторожно передал взволнованному мальчишке Эльзу.
— Отвечаешь головой, — смерил эльфа предостерегающим взглядом.
Он закивал.
Я же направился к могиле дочери. Морально готовясь к сложному разговору.
— Эви, дорогая, а помнишь, как мы с тобой мечтали о путешествии в Эрзрэн, на драконий континент? Но у нас не было на это средств. Теперь есть. Теперь у меня есть всё, Эв. Кроме тебя, — и блондин надрывно рассмеялся. — Я так скучаю, Эви… так скучаю… Если бы тогда я умерил свою гордыню, если бы просто наступил своей ненависти на горло… Возможно, ты бы была жива…
И Лэй принялся нежно обводить буквы имени Эвелины на надгробном камне.
Я не стал ждать дольше.
Кашлем привлёк внимание блондина.
— Вы? — не сумел скрыть удивления во взгляде Лорес Лэй.
— Я.
Думал, мужчина поднимется, вновь нацепит маску сноба — и он собирался! — но внезапно, махнув рукой, хмыкнул:
— Сподобились, наконец, прийти на могилу собственной дочери? С чего вдруг, спустя столько лет?
— Свою дочь я проводил в следующую жизнь. А вспоминать о Эвелине я могу каждый день. И мне не нужен для этого надгробный камень, — парировал я и сел напротив Лэя.
— А мне нужен, — горько усмехнулся… зятёк. — Ведь это единственное, что у меня осталось от Эв.
— У тебя ещё есть дочь, Эл…
— Нет, — перебил меня он. — Я не хочу знать её имени. Не хочу знать о ней ничего.
— Винишь девочку в смерти Эвелины?
— Нет. Уже нет, — помотал головой блондин. — Просто лучше никогда не знать, чем знать и потерять. Это слишком больно — переживать смерть близких людей. Любимых.
Мда, интересная позиция.
— Она похожа не Эвелину? — внезапно спросил Лорес Лэй.
— Весьма. Но на тебя, к моему глубочайшему сожалению, тоже.
Блондин фыркнул.
— Я рад, что у нашей печальной истории есть продолжение. И благодарен тебе…
— Луиз Фрей, — представился зятю я.
— Благодарен тебе, Луиз, за то, что ты заботишься о нашей с Эви дочери. Если вдруг ей что-то понадобится — обращайся. Я постараюсь помочь.
Вот оно. Не думал, что это будет так просто. Ждал обвинений и жестоких слов… Хотя, может быть, всё ещё впереди.
— Именно за твоей помощью я и пришёл сюда. И если бы дело не было срочным, то не стал бы вмешиваться в твоё… общение с Эвелиной.
— И чем же я могу помочь? — нахмурился потомок тысячелетних людей.
Не стоит говорить в лоб. Нужно как-то блондина подготовить.
— Предупреждаю, Лэй, тебе не понравится моя просьба. Но от тебя и твоих ответов зависит жизнь Эл… твоей дочери, — и я кивнул в сторону внучки. Случайно.
Лорес Лэй проследил за моим взглядом и…
— О, магия… — внезапно — для человека ненавидящего магию — прошептал он, поднялся и подошёл к Эльзе. — Как она похожа на Эви, — дрожащей рукой проведя по щеке девочки, заметил горе-папаша и требовательно посмотрел на меня, вновь превращаясь в сноба: — Что с ней случилось? Почему она в таком состоянии?
— В ней пробудилось твоё наследие. Воздушная стихия и её личная магия устроили бойню за маг-ядро, — кратко обрисовал ситуацию я.
— Но я думал, что девочка обычный маг, — растерялся блондин.
— Мы тоже так думали. Ведь физически отличить мага от тысячелетнего человека в столь юном возрасте невозможно. Управление магией Эль даётся только с помощью заклинаний. Стихии её не слушают. Она их чувствует, но на этом всё.
— Хм… Ей же уже не восемнадцать…
— Двадцать два.
Блондин выругался.
— Как она, вообще, дожила до такого возраста, если не приняла стихию?
Лэй распростёр руки в области маг-ядра Эльзы, закрыл глаза и что-то зашептал. Артефакты-накопители на его одежде — в виде запонок и пуговиц — и вычурные украшения — серьги, броши и многочисленные перстни — засверкали, начав отдавать магию в окружающее пространство, будто бы имитируя магию блондина, исходящую из несуществующего маг-ядра.
Пока он что-то тихо напевал на очередном непонятном мне древнем языке, до меня внезапно дошло, что я… идиот! Лорес Лэй не мог заключить с моей дочерью магический брак, даже если бы захотел. Не мог! Просто потому, что ни один из них не имел маг-ядра!
Блондин закончил шептать и пошатнулся.
Удержал его за локоть.
Лэй благодарно кивнул и заговорил:
— Ситуация скверная. Личная магия девочки слишком сильна для представителя расы тысячелетних людей. Она не хочет допускать к носительнице стихию. Из-за этого стихия пытается получить своё… хм, так скажем, грубой силой. Я провёл детский обряд успокоения. Его используют до первого совершеннолетия, если по непонятным причинам стихия выйдет из-под контроля ребёнка, — пояснил мужчина и тяжело вздохнул: — Сработало лишь потому, что мы близкие родственники. На большее магическое воздействие я не способен. Да и здесь нужен ритуал, который может провести только глава рода. Ничто другое не поможет, — скривился он.
— Ты ведь знаешь, к какому роду принадлежишь, не так ли, Лэй? — скорее утвердительно произнёс я.
Знание древнего языка тысячелетних и их обрядов прямо указывает на то, что зятёк в теме. И как минимум имеет соответствующее воспитание.
Выражение лица блондина на мгновение стало непередаваемым. Такого сочетания обиды, ярости и ненависти я не встречал никогда.
— Знаю, — нехорошо ухмыльнувшись, прошипел он. — К «благородному» роду, глава которого без зазрения совести выкидывает собственного единственного сына на следующий же день, после его полного совершеннолетия, окончательно для себя решив, что «из бракованного ублюдка шлюхи ничего путного не выйдет».
Да уж, это многое объясняет в поведении и мировоззрении Лэя.
— Если бы я тогда не встретил Эви, то, наверное, наложил бы на себя руки. Так мне было хреново без магии в магическом мире, без средств к существованию, без привычного окружения. В одночасье мой мирок просто рухнул, — горько произнёс Лэй. — Нет, я никогда не питал иллюзий, не мечтал блистать в высшем обществе, стать главой рода… я просто хотел жить… достойно, по праву рождения… Ведь я ни в чём не был виноват, Фрей! — внезапно воскликнул блондин, глядя мне прямо в глаза. Отчаянно. С надрывом.
И я вдруг понял, что передо мной просто мальчишка. Несчастный, запутавшийся ребёнок. Ведь в свои сто эти представители «высших» рас по своему ментальному развитию как обычные люди в восемнадцать.