Наследие белого дракона

Глава 32. «Ра» в их имени – это пламя

Брат приходил раз в несколько дней. А его уходы Мора воспринимала как нечто болезненное. Каждый раз казалось, будто мать уводит его навсегда.

А еще из-за Арама легче переносились визиты мамы. Боль притупилась и уже не беспокоила, Мора просто не замечала ее. Считала минуты, чтобы поскорее услышать рассказы о том, кто еще пробудил дар среди их друзей.

– Сегодня кусочек морковного печенья, – шепнул Арам, и девочка удивилась, как смог он протащить его без ведома мамы. Она сложила ладони лодочкой и улыбнулась, когда брат ссыпал туда раскрошившееся в дороге печенье. – Ой! Больно!

Их пальцы соприкоснулись, и Мора моргнула от покалывания в пальцах и холода, пробежавшего по спине. Мурашками он дошёл до самой шеи и бесследно растворился. А брат потёр плечи и ссутулился, как если бы его ударили. Должно быть, здесь в подвале Мора просто стала выносливее и терпимее к резкой боли.

– Что такое? – спросила она, закинув в рот горсть чуть кисловатого печенья.

– Такое уже было, – пожаловался мальчик, сглотнув и покосившись на дверь. – Мори, я покажу тебе кое-что. Пообещай не рассказывать маме.

– Конечно, – закивала она, подползая ближе к брату. Тот явно сомневался и набирался храбрости для чего-то. – Ты можешь мне доверять.

Арам чуть нервно облизнул губы и кивнул, собирая последние капли решимости. А потом резко повернулся к сестре спиной и открыл затылок, зачёсывая свои темные волосы пальцами вперёд. Мора ахнула. Седые волосы! На затылке у самого основания шеи волосы её брата стали частично белыми. Прямо как… её собственные.

– Арам, – шепнула она в ужасе, не в силах оторвать взгляд. – Как это случилось?

– Я не знаю… Няня заметила, – он пожал плечами, вновь отпуская свою шевелюру, позволяя темным прядям закрыть седину. – Хотела рассказать маме, но…

Мора резко выкинула руку вперёд, хватаясь за ладонь брата и заставляя его вздрогнуть. Сама она боли не почувствовала:

– Ты любишь её? Любишь свою няню?! – горячо зашептала она, глотая слова от взорвавшихся внутри эмоций. – Я знаю, любишь. Не говори маме. Не говори, что она знает. И сама пусть держит рот закрытым, Арам!

Мальчик опешил и широко распахнул свои карие глаза. Быстро кивнул и отшатнулся от Моры, не произнося ни слова. Должно быть, она напугала его. Девочка сглотнула и отвернулась.

– Прости… Просто сделай, как я говорю. И больше не приходи сюда.

Слова давались с трудом, но Мора была уверена, что такие перемены приключились с ним из-за неё. Она не хотела, чтобы Арам привык к боли так же, как привыкла к ней она. Не хотела, чтобы боль стала частью его, а сердце его покрыл холод. Может, будь он вдалеке от неё, его волосы станут прежними. Это её проклятая сила окрасила их?

– Что? – голос брата надломился. – Но… Мора… А как же наши игры? А сладости?

Его взгляд стал похож на взгляд побитого щенка.

Игры и сладости. В прошлом Мора ни за что не отказалась бы от них, но сейчас она чувствовала, что старший брат остался ребёнком, тогда как ей пришлось резко повзрослеть с момента переселения вниз. Она больше не может не думать о других. Или их постигнет участь Люси. Или, что ещё хуже, её собственная.

– Не приходи сюда больше, – отрезала она, вставая на ноги и указывая на дверь. – Мама!

Детский крик разнесся по комнате и отдался эхом.

– Перестань, Мори! – зарычал брат, резко вставая за ней следом. Его кулаки сжимались и разжимались, а крылья носа раздувались от едва сдерживаемой злости. Мора очень хорошо знала, когда брат злился. Только вот ещё ни разу эта злость не была направлена на неё саму.

– Я ничего не начинала. Мама! – девочка сделала шаги по направлению к двери и дернула её на себя, распахивая. – Уходи, Арам.

– Замолчи! – Арам схватил её за руку и чуть скривился, когда боль от прикосновения ударила по нему. – Плевать мне на мои волосы. Да на все волосы на свете! Ну, буду как наш старик, и что с того, - в его голосе проскользнула насмешка. Словно он имел право насмехаться над всем миром, а особенно над Высшими Родами, которые никогда не примут отклонения от нормы. А особенно их мать. – Это не имеет значения!

– Что? – сзади них раздался тихий вкрадчивый голос. Такой же тихий, как и шаги мамы, внезапно оказавшейся рядом. Мора и Арам синхронно вздрогнули и медленно повернулись, подняв головы вверх. – Что не имеет значения?

В темноте глаза мамы горели ярким пламенем с искрой безумия. А ещё там было отчаяние. Много-много чистого отчаяния. Выплескивалось из краев и было направлено на детей Агнесс.

− Что не имеет значения, мои дорогие? – прошептала мать, заходя в темную комнатку, закрывая за собой тяжелую дверь и выгоняя из темноты свечение от факелов в коридоре.

Мора сглотнула и отпустила руку Арама, стараясь не смотреть на него.

− Прости… − прошептала она, опуская голову.

− О каких еще волосах речь? – строго спросила мама, повышая голос. Дернула на себя Арама и прищурилась, озаряя комнату огнем в своих глазах.

− О моих, − без капли страха выдал мальчик, пожав плечами. – Мама, помнишь, ты говорила Море, что если она будет много гулять на солнышке, то Праотец одарит ее волосы краской и огнем? – мать прищурилась еще сильнее, и девочка начала кусать губы и мотать головой из стороны в сторону, чтобы брат замолчал. – Что они станут такими же, как у меня?

− Что за… чушь?

Тут Арам немного занервничал и начал тараторить быстрее:

− Кажется, Праотец правда решил поделиться с ней, а часть забрать у меня, − брат тихо засмеялся и сглотнул. – А я и не жадный.

Мама молчала, и Арам решил повернуться к ней спиной и продемонстрировать затылок.

− Вот, мама. Видишь? Это…

– Дрянь, – голос мамы надломился, и свистящий шёпот резко вылетел из её приоткрытого рта. Красные губы задрожали и тут же сжались в одну плотную линию. Она зажмурилась, лишая свои бледные щёки отблеска от света её огненных глаз.

– Ма… – Арам запнулся и непонимающе посмотрел на неё, прежде чем перевести взгляд на спокойную Мору. Ему было непривычно видеть мать такой.

– Это неправда, – шептала она, прижав указательные пальцы к вискам. Глубокие морщины залегли между её бровей и на лбу. – Невозможно.

– Мама…

– Замолчи! – женщина резко распахнула глаза и позволила слезам пролиться на её напудренное лицо. – Я… Я могла простить твою бездарность, сынок. Бездарность… – её губы задрожали.

– Я не бездарный! – горячо возразил Арам и сжал кулаки, сведя брови на переносице. Мора знала, что так его называли братья из рода Кодэн. Оба рыжие, поцелованные солнцем и пробудившие силу. Они дразнили Арама, и чем яростнее они это делали, тем сильнее он желал свой дар. И ждал до сих пор. – Я никому не позволю…

Мама выкинула руку вперёд ладонью, обрывая его, и лишь этого хватило, чтобы мальчик замолчал на полуслове и поджал губы.

– Я ждала! И могла простить, – зашептала Агнесс, нервно комкая подол платья другой рукой. – Я закрывала глаза, но это… Ты заразила его, дрянь! – последние слова женщина прокричала прямо Море в лицо.

– Мама, я… – девочка подняла руку, словно хотела прикоснуться к матери, но та в брезгливости отшатнулась.

– НЕ СМЕЙ! ТЫ ПРИНЕСЛА ЭТУ ДРЯНЬ В НАШ ВЕЛИКИЙ РОД! КОГДА РОДИЛАСЬ! – мама часто дышала и тряслась всем телом. Если бы её дар был в выжигании взглядом – от Моры сейчас не осталось бы даже пепла. – Драххово отродье, – она начала мотать головой из стороны в сторону, словно до конца не верила в произошедшее, – Драххово отродье, проникшее в нашу семью, чтобы отравить её…