Аслан

  Вино не остыло и фрукты не согрелись, их словно накрыли белой салфеткой... Отражаясь в оконной створке, ваза с фруктами кажется мраморной, не настоящей.

  Град хлестнул по крыше.

  Летучая мышь рванула из приоткрытого окна в недра квартиры, задела люстру, свет полыхнул, тени забегали по комнате, мнимая салфетка на вазе пропала. Всё не так. Гора фруктов искрилась льдом, абрикосы утонули под глазурью наледи. Зелёные виноградины стали стеклом, чёрные прибрежной галькой. Надвое раскололся гранат. Крупные ледяные зёрна играли кристаллами в друзе.

  Аслан шутя переставил этот айсберг вазы на обеденный стол между испаряющихся, почти кипящих бокалов. Лёд начал таять, как наст под солнцем, двинулся вниз, как ледоход на горной реке. Медовые абрикосы скатывались, оттаяли виноградные гроздья, нагие, прозрачные насквозь. Гранат распался и зёрна медленно скатывались через край вазы на угол стола, на пол. А что на полу? Там лёд застыл, поднявшись до щиколоток. Ледовые кандалы.

  - Красиво, радость моя? Но кое-чего не хватает...

  Шёлковый пояс халата слегка потяни, он и развяжется. Аслан спустил его с плеч и аккуратно поднял заиндевелый свитер. Грудь обнажилась чуть выше сосков. Розовая пара единственных незамёрзших ягод.

  Погладил тёплыми ладонями:

  - Небесно...

  Да неужели? Бескровные руки лежали на столе, как умирающие птицы на побережье. Озноб скатывался по ним и застывал. Воздух тёк в лёгкие сырой водой. Яркий свет обжигал глаза.

  - За наше знакомство...

  Дыхание сбивалось. Всё слишком чётко, слишком близко, ярко и страшно, от прикосновений до звука голоса. Так недостающая лестничная ступенька дёргает сердце электрической болью. Здесь все ступеньки отсутствовали.

  Гладил, присев на корточки:

  - Люблю непреодолимо. С детства очень люблю. Не будем притворяться, ладно? Не так уж я и стар, чтобы ты заскучала со мной. А про согласие... Ты думаешь, что я и так могу? Вот в чём дело: я не так хочу. Но сильно, пойми меня, сильно хочу...

  Вспомнилось.

  10.

  Всплыло, когда уже ответила матом? Или наоборот, как подсказка всплыло? Про лес, про мужичонку деревенского, который всем, кому ни попадя рассказывал своё бухое приключение.

  Заплутал, зашёл в бурелом, ни туда, ни сюда. И так-то до чёртиков устал, а ещё и ветка зацепилась за штанину. Ломанулся обратно - держит, не пускает. Дёрнулся вперёд, сучок встал, как нож к горлу. Черти, не иначе! Леший поймал! А он-то разозлился, до жути перепугался, как начал крыть матом и... Увидел тропинку! Солнце мелькнуло, где ему положено. По тропинке, по солнцу, к ночи так вышел на просеку. "Нечистая сила мата боится!" - всякий раз ладонью рубил воздух мужичок, добавляя крепкое словцо!

  - Радость моя, пригуби, - Аслан целует соски, тянущая как боль, внезапная жажда захлёстывает с головой, - хочу, чтобы тебе вино было сладко, как ты для меня.

  За наше знакомство, говоришь? До чего тяжёлый, неудобный бокал на тонкой ножке... За знакомство? Вино выплеснулась на лицо, на грудь, на него. Вино и осколки. За наше? Матом. Без выражения, не подбирая слов, не целясь.

  Всё пошло трещинами. Комната скруглилась мятой полусферой и начала распадаться на куски. Что было в ней, уже не было, а тускнея, отражалось - перевёрнутым, битым зигзагами, растянутым по краям... Всё, кроме хозяина. Нет сил заглянуть ему в глаза и удержаться невозможно.

  "Сейчас я увижу бешенство. Увижу, как дьявол срывает маску и кожу, как лязгают клыки, в пасти ревёт адский огонь..."

  Нет. Породистое лицо Аслана на йоту не изменилось: нарочитая улыбка, притворная досада и убийственно честное желание.

  Окружающее рушилось окончательно, ледяной туман выдирал клочья из лёгких, Аслан улыбался. Рагнарёк вихрем кружило вокруг его лица, как клочья дыма вокруг жерла страшного инфракрасного покоя: всё хорошо, не беспокойся. Всё так и задумано. Радость моя.

  11.

  Голоса из соседней комнаты:

  - ...бандитское нападение.

  - Неужели в тот самый день?

  - ...ужас, что за время, как мы живём, выйти на улицу нельзя!

  - ...ну, что врачи сказали... Внутренних повреждений нет, сотрясение и растяжение связки...

  - Пневмония, анемия...

  - ...чудом, просто чудом: с лестницы - и отделаться лодыжкой!

  - ...давно уже дома.

  Дома. Нормальные палаты жуть дорогие, бесплатные - просто жуть, а долечиваться можно и здесь. Кто же любит больницы, дома-то лучше.

  Проснулась. Свет из окна. Несколько мгновений покоя до того, как вернётся имя. Вот и оно: Аслан.

  "Соберись, программа на день: витаминный комплекс - успокоительное обязательно - курс антибиотика - понемножку начинать разрабатывать ногу - просить прощенья, отдаться - не вспоминать - уехать на север - носить нож в сумочке, нет, газовый баллончик - покончить с собой..." Это были не отдельные мысли, а интонации той единственной мысли - АСЛАН, и завершающая интонация самая верная, так представлялось. Тень имени скользила по часам и минутам, по коже, по саду и улице. Она стояла за каждым углом, за каждым телефонным звонком. Она возвращалась где угодно: в супермаркете и у моря, прямо в груди. В новостях.

  Не секрет, что на своей земле мафия порой имеет больший авторитет, чем правоохранительные структуры.