Истинная красота

Бенедикт поднялся и помог ей сесть. Она тут же откинула юбку вниз и натянула платье на грудь.

— Давай помогу, — указал он на ее наряд.

Она повернулась к нему спиной и он застегнул платье на все пуговицы, а затем поцеловал в изгиб шеи.

Джейн неосознанно съёжилась от прикосновения его губ. Хотя только что он целовал не только ее шею, но сейчас его прикосновение не доставило ей удовольствия.

Бенедикт уловил это мимолетное движение. Джейн, по-прежнему, не изменилась к нему, он лишь одержал маленькую победу, а точнее, воспользовался её состоянием. В начале он только хотел утешить её, поддержать, но тепло её тела, вкус губ, дыхание, заставило его потерять голову.

Жалел ли он о том, что сделал? Нет. Джейн его и принадлежала ему. Сколько дней и ночей он ждал, когда это произойдёт, сколько мучился, наблюдая, как она страдает от любви к Уильяму. Пусть то, что между ними произошло, будет служить ему наградой за терпение.

Джейн уставилась в окно.

Бенедикт решил, что сейчас лучше не трогать её и откинувшись назад, молча наблюдал за ней. Как же ему хотелось залезть в ее прелестную головку и узнать, о чем она думает.

Джейн же вновь и вновь прокручивала в уме то, что произошло. Она старалась понять, почему прикосновения Бенедикта до самого последнего шага не вызвали в ней неприязни? Почему, вместо того, чтобы оттолкнуть его, сама целовала его? Нет, она не притворялась, не изображала, что ей было приятно. Она действительно испытывала возбуждение и желала, чтобы он касался не только её губ, но и всего остального. Как такое возможно?! Разве можно не испытывая к мужчине тёплых чувств, желать его поцелуев? Почему её тело так странно отреагировало на его близость? Может точно так же и Уильям, не любя ту даму, просто занимался с ней любовью?

Ей захотелось посмотреть на Бенедикта, чтобы понять, изменилось ли её отношение к нему. Теперь они стали мужем и женой не только по закону, но и в постели.

Джейн собиралась с духом, чтобы обернуться, но никак не решалась сделать это. Она не могла себе объяснить, но что-то останавливало её. Какое-то странное волнение владело ей. Может она боялась, что взглянув на него, поймёт, какую совершила ошибку? Но тут же отрицательно покачала головой. Нет, здесь было что-то другое.

Вдруг, её осенило! Она просто стеснялась Бенедикта. Её смущало не то, что он видел её без одежды или был в ней. Нет. Это было стеснение другого рода. Он вдруг стал для неё другим, тем, кого она совсем не знает. Джейн осознала, что всё это время не замечала его. Она словно только что увидела его, и теперь не понимает, как себя с ним вести. Что-то внутри неё перевернулось. Джейн закусила нижнюю губу, изо всех сил стараясь понять, что же с ней произошло.

Глава 36

— Ты идиот! — сложив руки на груди, встретила Патриция возвращающегося из сада довольного Уильяма.

Услышав такое определение в свой адрес, у него вытянулось лицо.

— Я же предупреждала тебя, чтобы ты перестал флиртовать с каждой юбкой! Так нет, ты ещё вздумал повести какую-то наивную дурочку в сад. Ну, и чем ты там занимался, что твоя драгоценная Джейн выбежала вся в слезах?

— О чем ты говоришь?! — ещё сильнее удивился Уильям.

— Я собственными глазами видела, как Бенедикт уводил ее из сада. И судя по доносившимся всхлипываниям, она совсем не звездным небом там любовалась. Неужели было так трудно хоть один вечер удержаться от любовных утех? Ты можешь хоть иногда думать не только тем, что у тебя между ног?

Патриция буквально метала в него молнии. Она никак не могла успокоиться, что ее заговорщик оказался таким безмозглым.

Сначала Уильям просто пялился на нее, как вдруг его губы растянулись в самодовольной улыбке.

— Если ты так нервничаешь из-за того что Джейн не попадется в мои сети, то хочу тебя заверить, что ты глубоко заблуждаешься. Мне ничего не стоит убедить ее, что я просто не выдержал, и эта сцена совсем ничего не значила. Эта дурочка слишком любит меня и с лёгкостью поверит любому моему объяснению. Стоит мне сказать, что я не могу без нее жить, как она тут же простит меня и бросится в мои объятия. Я слишком хорошо знаю таких девиц. Они хоть и мнят из себя святош, но стоит им пообещать любви до гроба, как тут же откинут всю свою стыдливость и отдадутся. Так что тебе не о чем беспокоиться.

Патриция с сомнением смотрела на Уильяма. Слишком самоуверенно он выглядел.

— Ты точно убежден, что сможешь после всего случившегося добиться расположения Джейн?

— Абсолютно! Поверь, она примет любое мое объяснение.

Патриция сощурила глаза и некоторое время присматривалась к молодому человеку.

— Надеюсь, в следующий раз ты будешь умнее. Я не привыкла проигрывать.

— Я тоже, — усмехнулся он.

До самого дома Джейн так и просидела, уставившись в ночную темноту. Сколько бы она не думала о Бенедикте и ее отношению к нему, так и не пришла к какому-то определенному выводу.

Она совершенно не понимала себя. Не понимала, как на самом деле относилась к мужу. Ей стало казаться, что она потеряла себя и никак не может найти. Сердце обуревали противоречивые чувства. Тот, кого она любила и считала прекрасным, оказался подлецом, а тот, кто вызывал лишь неприязнь, доставил ей наслаждение. Джейн совершенно не знала ни Уильяма, ни Бенедикта, ни себя. После всего что случилось, в ее душе одновременно что-то умерло и возродилось. Слезы, которые совсем недавно так и рвались наружу, теперь высохли. Она больше не хотела оплакивать растоптанные Уильямом чувства. Они вдруг перестали ее волновать. Сейчас ее гораздо больше волновал Бенедикт, сидящий позади.

Для нее стало полным открытием, что в его объятиях она смогла почувствовать себя так хорошо. Ей понравились его поцелуи. Но как? Почему? Разве он изменился и стал таким же красивым как Уильям? Нет. Его внешность осталась прежней. Тогда почему она возжелала его? Как бы сильно Джейн не смущала эта мысль, но это было правдой. Она ведь горела под его прикосновениями и поцелуями. Ей даже стало интересно, а испытает ли она что-нибудь подобное, если снова окажется в его объятиях?

Джейн захотелось обернуться и ещё раз посмотреть на Бенедикта. Но тут же спохватилась и остановила себя. Ей всё ещё владели неловкость и стеснение. Слишком неоднозначной была вся эта ситуация. Ещё час назад она убивалась по Уильяму, а теперь уже думала о постели с Бенедиктом.

Экипаж остановился возле крыльца.

Бенедикт вышел первым и помог Джейн спуститься на землю. Они вместе вошли в дом и поднялись по лестнице на второй этаж.

Бенедикт проводил ее до покоев и поцеловав в лоб, сказал, чтобы она хорошенько отдохнула, а затем на прощанье пожелал ей спокойной ночи.

Джейн вошла в комнату и вызвав служанку, села на кровать. Ее вдруг посетила мысль, что у Бенедикта ведь не осталось причин спать отдельно от нее, но он почему-то оставил ее одну и ушел к себе. Может на самом деле он презирал ее, а то, что между ними произошло было лишь минутной слабостью? Может он считал ее недостойной себя? Всё таки он прекрасно знал, из-за чего она страдала. Джейн вновь испытала неловкость. Как же было стыдно за свое поведение. Противная тоска сдавила грудь, от чего с уст сорвался тяжелый вздох.

Как только служанка разобрала ее прическу и помогла подготовиться ко сну, Джейн забралась под одеяло и подложив один край себе под голову, легла. Она с грустью думала, что сейчас одинокая постель ее совсем не радовала. Как бы удивительно это не звучало, но ей хотелось очутиться в объятиях Бенедикта. Именно они принесли ей утешение и заставили обо всем забыть. Только в них она ощутила настоящий покой.

Джейн уже битый час вертелась на постели и никак не могла заснуть. Она ложилась то на правый бок, то на левый, то на спину. Проклятый сон всё ни шел. Она всё время думала о Бенедикте. Она как будто до сих пор чувствовала его губы на своей коже, ощущала горячее дыхание, каким он опалял ее, а его руки продолжали исследовать ее тело. Стоило Джейн закрыть глаза, как тут же все эти ощущения обострялись. Она не понимала, что с ней происходит. Почему вдруг Бенедикт занял все её мысли? Что он сделал с ней, что она не могла думать ни о чем другом, кроме как о его губах и руках. И почему ее тело всё горит?