Страница 5 из 16
– О-о-ой, – протянула гостья и закусила пухлую губу.
– Что? – тут же насторожилась местная ведунья.
– Ну… в общем… ты же знаешь, что мой папа дружит со старостой? – протянула девица явно заходя издалека.
– И? – уже предвосхищая недоброе, кивнула Дарина, а хвост Велеса подозрительно часто завилял, почуяв новые открытия, интереснее предыдущих. Хотя я не совсем понимаю, как труп с кладбища, доставленный деревенской девицей ночью, можно переплюнуть.
Ну ладно, я уже сам настолько заинтересовался, что будь у меня сейчас мой родной хвост, я бы тоже им вильнул. Чуть-чуть.
– Сегодня Тихон приходил в гости к отцу, и я услышала, что тот жаловался, что мысли у него в последнее время путаются, а память подводит…
– Нет-нет-нет… – запричитала Дарина почти с мольбой.
– … Ну я ему в чай зелье и подлила, – закончила мысль Василина, смущенно заламывая руки и шаркая пухленькой ножкой по пожухшей траве.
– Сколько?
– Что «сколько»? – подняла гостья брови.
– Сколько зелья ты ему в чашку влила? – понизила Дарина голос.
– Так… я не в чашку.
– А куда? – совершенно несчастным голосом спросила ведь… ведунья, в смысле.
– В самовар. И это… на глазок лила. Батюшка тоже пил. Но я посчитала, что и ему неплохо бы… мысли прочистить…Кстати, я хотела попросить у тебя еще бутылечек, а то эта – закончилась… почти. Ну, то есть, совсем. Но раз слабительное, а не зелье, то не надо, – покладисто махнула "хрупкой" ладошкой Василина.
Воцарилась тишина. Прямо гнетущая, насыщенная и многообещающая. Лично я наслаждался. Прямо, впервые за многие дни. Пожалуй, приятнее был только момент, когда я сегодня лег на новую подушку и нормально укрылся одеялом по размеру. Но все же я смаковал выражение лица Дарины, в чьем выражении были отчаяние, паника, злость и безысходность. Гостья нервничала и негодовала, понимая, что ожидания не оправдались и жениха ей из бывших трупаков никто не организует. Даже Велес, пытающийся сдержать рвущийся смех и сейчас забавно хрюкающий, только умилял.
Но тишину нарушило то, чего все, точнее многие, точно не ожидали: «трупак» застонал и пошевелился, коснувшись рукой подола домашнего сарафана Дарины. И все пришло в действие: Дарина заорала, Велес выругался, но все вновь посчитали, что это был я. Я же пытался понять, как ведьма в секунду опять оказалась у меня на голове, словно увидела мышку, как в тот раз на берегу. Одна лишь Василина обрадовалась и с предвкушением потерла ладошки:
– О, не помер! – расплылась она в счастливой, но хищной улыбке, отчего я сам невольно посочувствовал мужику. Так как сейчас точно понял, что ему было бы за счастье оказаться разорванным гулями, чем Василина, которая его спасла и уже считала своим…
– Мужик, лучше бы тебе стать дохлым как можно скорее… – прокомментировал я, а после со вздохом попытался отцепить цепкие пальчики верещавшей ведуньи, которая, чтобы не свалиться с плеч, крепко держалась за мои волосы за неимением рогов.
Глава 4. Дарина
– Он же дохлый! Дохлый! До-о-охлый! – причитала я, чувствуя, как Володька, тихо матерясь, старается спустить меня на землю, чему я активно сопротивлялась. Ибо там оживший труп, а у меня на нежить стабильная и прогрессирующая аллергия и односторонняя нелюбовь. В смысле, я их не люблю в принципе, а они меня очень, пусть только в гастрономическом смысле. – Почему он не дохлый?! – потребовала я ответа у Василины, которая точно решила вогнать меня в гроб. Даже нежить для этого приперла. – Ты мне что, вурдалака притащила? – истерично взвизгнула я, когда замаскированный демон почти отцепил меня. Нет, с рогами все же на демоне сидеть значительно удобнее, так меньше вероятности с него упасть и вырвать значительную часть шевелюры. Потому что уже сейчас я не знаю, как объяснять «жертве» номер семь, откуда у меня в пальцах черный клок волос. Таким образом, стараясь оттеснить внимание на другое, я пыталась не свалиться с демона, в которого вцепилась ногтями и обвила руку ногами. При этом очень хотела незаметно стряхнуть с пальцев потерянную часть шевелюры рогатого, нежно надеясь, что клок пропал не с лицевой стороны демона, потому как бедняге ничего не останется, как согласиться на платок… ну, или побриться наголо.
Но я отвлеклась.
– Таки нет. Я его, значица, когда с кладбища волокла, он еще дышал, – пробасила красна девица. Нет, серьезно, красная, что было видно даже в тусклом свете луны. Перевела взгляд на тело… в смысле приволоченного мужчину (надеюсь, что не нежить, которого одинокая дивчина в потемках приняла за потенциального жениха), и была вынуждена признать, что из Василины при желании получилась бы неплохая ломовая лошадка, учитывая, что, как оказалось, бессознательный мужик был крупнее даже Володьки в нынешнем состоянии. То есть, почти соизмерим с демоном. А это значит…
– Это что… богатырь? – просипела я и осеклась от догадки. Меня буквально парализовало, чем воспользовался Володя и поставил меня на землю в той позе, в которой я и замерла в ожидании ответа. Короче, устойчивости мне точно не хватало, потому, тяжело вздохнув, мужчина был вынужден придерживать меня за плечи.
– Ага, – обрадовалась дивчина, пока я жалобно захныкала. – Сегодня вечером прибыл из городу, и тут же помчалси на разведку. Нам Тихон об этом и пришел рассказать. Токмо подробности я не узнала, потому что после первой чашки чаю, староста как-то побледнел и выбежал в сторону сараев, – потерла она нос, лишь сейчас сопоставив произошедшее с полученной недавно информацией об истинном предназначении «зелья».
– А чего не в нужник? – озадачился Велес, пока я грызла ногти на трясущихся руках. Нашел время проявлять любопытство!
– Так там батька был. Все же, бывший военный, подготовка и все такое… бегает, значица, быстрее, – немного тоскливо заметила Василина, уже даже не задумываясь, кто тут в потемках вопросы загадывает. – Я токмо благодаря тому и смогла из дому-то уйти, – забыв о печали, похвасталась девица.
– А, ну тогда все ясно, – услышала я голос Велеса, который забыл, что ему вроде как пса изображать нужно, а не дискуссии разводить. С ним согласился кивком и Володька. Потом обратили внимание и на меня: – Дарин, ты чего там бормочешь?
– Меня сожгут… сожгут меня, ей-Богу сожгут! – меж тем истерично и быстро шипела себе под нос. – Буду гореть ярче, чем чучело на масленицу! Сожгу-у-ут, – подвывала я от открывшихся перспектив. – И ладно еще, если прах мой развеют. Хотя, лучше бы им что-нибудь удобрили. Смородину, например,– соскочила я с мысли, что со мной в стрессовых ситуациях частенько случалось.
– Почему сожгут? – задал вопрос Володька, который, как оказалось, стал прислушиваться, что я там пищу у него в районе груди. Так как тот продолжал придерживать за плечи, что было, вообще-то мило и тепло, так как меня знатно уже потряхивало. Все же не май месяц на дворе, а уже давно за полночь! Так, я что-то опять не туда.
– А почему под смородину? – не отставала Василина, которую, судя по всему, после похода на кладбище, утаскивания оттуда почти покойника и волочения его ко мне домой, только этот вопрос и заботил. Разумеется, зачем размениваться на такие мелочи, как потенциальное сожжение несчастной ведуньи-шарлатанки?
– В этом году не уродилась, – поделилась я печалью, отчего Василина понимающе закивала. И вот это, отчего-то окончательно взбесило. – Так, бери своего трупака, и ступай отсюда, пока меня не сожгли. Смородину я люблю, но не настолько! – взбеленилась я.
– Чего? – глупо и быстро захлопала ресничками очень одинокая и бесстрашная дивчина. Хлопала она так старательно, что я слышала свист воздуха.
– А того! Скажи-ка, милочка, что подумает староста и батюшка Кирилл, когда узнают, что приехавший из города охотник помер у меня во дворе? Что он тут забыл, зачем пришел, и был ли здоров в процессе попадания в мои владения?
– И? – с искренним недоумением и даже обидой поинтересовались у меня, словно я тут проблему из пальца высасываю! Как она мой мозг, не хуже упыря!