Брак по завещанию

Адвокат уже протянул руку, чтобы вернуть мне украшение, но Рэймонд вновь забрал его.

– Пока не увижу собственными глазами, это, – он потряс украшением у меня перед носом, – останется у меня.

Я гордо задрала голову. Никогда дядюшка не дарил мне фамильных украшений, я бы и не взяла, они мне не принадлежат.

– Думаю, это лишнее, – кашлянул адвокат.

– Почему? – удивился Рэймонд.

– Предлагаю пройти в гостиную и ознакомиться с завещанием вашего отца. Думаю, после этого все вопросы отпадут сами собой.

Я видела, как удивлен Рэй, и сама была ошеломлена не меньше. Слова адвоката были странными. Я никак не могла понять, в чем тут дело.

– А ей туда зачем?

– По правилам при чтении завещания обязаны присутствовать все наследники. Даже если им завещан медный пенни.

Рэймонд пожал плечами. А я задумалась. Слова мистера Белла означали, что дядюшка оставил мне что-то в наследство. Добрый, славный дядюшка, позаботился обо мне даже с того света.

Украдкой стерла слезинку, застывшую в уголке глаза, и прошла следом за адвокатом. Мы расселись, ожидая еще кого-то. Когда присоединились Глория и Карл, наш дворецкий, адвокат начал читать завещание. Мистер Белл начал с небольших сумм, которые дядюшка оставил слугам, и я ждала, что он вот-вот назовет меня, а потом перейдет к основной части завещания, но мое имя так и не произнесли. А когда оно все-таки прозвучало, я застыла, будто громом пораженная. Это что, шутка?

Глава 3

Рэймонд

Мистер Белл монотонно зачитывал завещание, а я почти не слушал, лишь краем уха отмечал суммы. Глория, кухарка, – десять фунтов. Карл, дворецкий, – двадцать фунтов. Совсем мелкие суммы еще нескольким слугам, которые, однако, были очень рады и такому подарку. Ждал, пока поверенный назовет, наконец, имя этой особы, ведь я даже фамилии ее не знаю. Ну и сколько там ей отец оставил? Фунтов сто на безбедную жизнь и поиски нового покровителя?

– Остальную часть имущества, движимого и недвижимого, я отдаю в качестве приданого моей любимой воспитаннице, заменившей мне дочь и скрасившей последние годы жизни, леди Амелии Калверт.

– Что? Быть того не может! Отец, видимо, сошел с ума! – воскликнул я пораженно. – Она его околдовала, подчинила своей воле! Может, даже подделала завещание!

– Нет, – покачал головой адвокат. – Оно было написано собственноручно вашим отцом, Реджинальдом Лэнгтоном в моем присутствии. Подделка исключена.

Я уставился на девицу. Она выглядела настолько удивленной, что на секунду засомневался, вдруг и правда не знала и ни при чем. Но тут же отбросил эту глупую мысль.

– Признайтесь, вы подговорили его написать подобную чушь.

– Нет! – замотала она головой так яростно, что на секунду показалось, что та сейчас отвалится. – Я не знала, что дядюшка…

– Дядюшка? – зарычал я. – У моего отца нет ни братьев, ни сестер. А значит, и племянниц быть не может. Тогда почему вы зовете его дядюшкой?

– Он сам так просил, говорил, что звать лордом или мистером слишком высокопарно, а отцом – неправильно по отношению к моим родителям.

– Даже не надейтесь, что я это так оставлю. Я оспорю это завещание.

– А теперь отдайте ей ожерелье. Как видите, чьим бы оно ни было раньше, сейчас оно принадлежит мисс Калверт.

Она протянула руку, и я вложил ожерелье в ее ладонь.

– Это еще не конец, – пообещал, но она и ухом не повела. Вышла из гостиной так, словно была марионеткой и двигала конечностями по прихоти сумасшедшего кукольника. Слуги уже разошлись, мы с поверенным остались наедине.

– Как оспорить этот документ?

– Увы, – развел руками адвокат, – никак. Ваш отец был в здравом уме, когда составлял его, есть заключение лекаря, а также подписи свидетелей, что все написано по доброй воле и собственноручно.

– Неужели ничего нельзя сделать? Он же лишил меня всего! Всего!

– У вас остались титул и родовое поместье.

– Да, но это… Этого мало. Слишком мало. Я граф без состояния, ни одна уважающая семья не отдаст за меня свою дочь.

– Вы собираетесь жениться, милорд?

– Нет, но когда-нибудь…

И тут я вспомнил слова завещания. Отец оставил все этой девице в качестве приданого! Получается, если женюсь на ней, то верну все, что принадлежит мне по праву?

Тут же задал вопрос адвокату и получил утвердительный ответ. Словно камень с плеч свалился.

– Однако в нагрузку получите жену со всеми вытекающими.

Да, а вот это проблема.

– А если сдать ее в монастырь?

– Не выйдет, причин нет.

– Объявить сумасшедшей?

Адвокат покачал головой.

– Избавиться? – поднял бровь, и мистер Белл уставился на меня с ужасом. – Шутка.

– Не шутите так, милорд.

Выдохнул.

– Придумайте что-нибудь. Должен быть какой-то выход.

– Пока я вижу только один, милорд.

– Какой? – взглянул на него с надеждой.

– Только жениться на мисс Калверт и сделать ее настоящей графиней.

Зарычал от бессилия. Да, я получу обратно все состояние, но что буду делать с ненужной мне женой?

– Подумайте над этим, милорд. Я хорошо знал вашего отца. Не думаю, что он хотел, чтобы все состояние семьи досталось какому-то чужаку.

Он хотел, чтобы я женился, еще четыре года назад. Тогда я воспротивился этому и отправился на войну, чтобы заслужить себе титул и не зависеть от отца. Но не сумел. И отец нашел способ навязать мне брак другим способом. Черт, черт, черт!

Стукнул кулаком по столу так, что предметы на нем жалобно звякнули. Что ж, если не найду другой выход, придется все-таки жениться. Может, она помрет от какой-нибудь болезни или еще что случится. На крайний случай оставался развод, хотя это и было дорогим удовольствием. Но если получится доказать супружескую неверность…

Думал об этом несколько часов, даже голова заболела. Учитывая события последних дней, неудивительно. Напряжение было слишком большим. Решил прогуляться, чтобы проветриться, и на той же самой скамейке в саду заметил сгорбившуюся фигурку. Амели. Амелия Калверт. Покатал имя на языке. Даже красивое, в отличие от самой девушки. Она показалась мне невзрачной. Но раз уж нам придется сосуществовать и, возможно, даже пожениться, стоит начать налаживать отношения.

Сжал зубы так, что они скрипнули, и шагнул к скамейке. Услышав шаги, Амелия подняла голову. Красные глаза и распухшее лицо явно говорили о том, что она плакала. Она вообще умеет не плакать?

– Мне не нужны ваши деньги! – буквально выкрикнула она, стоило мне приблизиться. – Если бы я могла их отдать, вернула бы тотчас. Но не могу.

А вот это интересно. Не может, потому что нет возможности, или потому, что на самом деле не хочет?

– И почему же?

– Я говорила с мистером Беллом. Он сказал, что воля вашего отца неоспорима. Чтобы избавиться от этих денег, мне придется выйти замуж.

Амелия

Смотрела на ожерелье и не могла поверить. Я что, теперь богата? В голове не укладывается. Но мне не нужны эти деньги! Я предпочла бы размеренную и спокойную жизнь. А теперь Рэймонд не упокоится, пока не вернет себе все. А может… может, отдать ему все эти деньги и забыть, как страшный сон? Ох, дядюшка, зачем ты это сделал? Он же твой сын!

Не могла найти себе места от беспокойства. Подошла к окну, выглянула. Казалось, что раз изменилась моя жизнь, все вокруг тоже должно было стать другим. Но все было как обычно: облака плыли по небу, ветер шумел кронами деревьев, птицы щебетали. Ничего не поменялось, только я. Изменения в себе я ощущала отчетливо. И они меня не радовали. Я злилась: на себя – за то, что, несмотря на обстоятельства, хотела бы остаться в этом доме на правах хозяйки; на дядюшку – за то, что не предупредил меня о наследстве и поставил в глупое положение; на Рэймонда – за то, что сделал собственные выводы, даже не выслушав.

Увидела на крыльце адвоката и открыла окно.