Ловушка безмолвия (ЛП)

— О, Боже. Правда? Так ты говоришь, что слышал голоса в голове? Лучше не говори об этом полиции. Они отправят тебя в психушку.

— Не голоса, а твой голос. — Он медленно улыбнулся. — Очевидно, ты не единственная, кто может быть чуточку экстрасенсом, но почему бы нам не оставить это между нами?

Его улыбка померкла, глаза стали более серьезными.

— Я тоже вспомнил то место из прошлого. Мама часто приезжала туда. Думаю, здесь она встречалась с моим родным отцом. В этом месте должен быть какой-то смысл. Это все, о чем я могу думать.

— Жаль, что мне не удалось заставить отца сказать, кто его нанял.

— Мы знаем, Кэтрин. Все всегда сводилось к нашим родителям и странным параллелям между нашими жизнями. Не верится, что признаю это, но я начинаю понимать, что жизнь состоит не только из фактов. Она не только черно-белая, а наполнена миллионом оттенков серого и вещами, которые не имеют смысла.

Кэтрин знала, что Дилану потребовалось много усилий, чтобы понять, что у него нет ответов на все вопросы, и что он не полностью контролирует свою жизнь или судьбу. Но он начинал принимать свои эмоции и верить в то, чего не понимал.

Какое-то время они просто сидели на галечном пляже, глядя на воду. Она не знала, искал ли Дилан признаки ее отца, но она определенно искала. Ему пришлось бы проплыть долгий путь, чтобы скрыться из виду и иметь возможность незаметно добраться до берега, но нет ничего невозможного. Вероятно, ей просто хотелось в это верить.

— Надо идти, — сказал Дилан. — Но прежде чем мы покинем остров, прежде чем вернемся, чтобы встретиться лицом к лицу с моим отцом, я хочу проверить, смогу ли найти здесь кого-то, кто точно скажет мне, как утонула мама. Может, кто-нибудь из соседей знает. Из тех, кто живет на острове уже много лет.

— Хорошо, — согласилась она.

Кэтрин поднялась на ноги и провела руками по мокрым волосам. С ее одежды все еще капало, и она наклонилась, чтобы отжать края футболки и брюк. Подняв с причала туфли и свитер, девушка постояла там мгновение, чтобы еще раз внимательно осмотреть окрестности. Она глубоко вздохнула и постаралась вести себя очень тихо. Ей не хотелось устанавливать связь с отцом, но нужно было в последний раз проверить, сможет ли она добраться до него. Ее разум вызвал его образ. Она видела, как он боролся с Диланом, упал в воду, но больше ничего. Она не чувствовала его. Может, он действительно мертв.

* * *

Дилан поежился, промокшие джинсы неуютно липли к ногам, но мокрая одежда была наименьшей из его забот. Несмотря на твердое заявление о том, что отец Кэтрин мертв, он не был в этом абсолютно уверен. И не хотел ослаблять бдительность. Они сбежали от одного плохого парня; кто знает, сколько еще ждало своего часа? Если он что-то и знал о Ричарде Сандерсе, так это то, что старик получал то, что хотел, и никогда не сдавался. Но Ричард, вероятно, не ожидал, что нанятый им профессионал потерпит неудачу. Они с Кэтрин должны были умереть на этом острове, далеко-далеко от жизни Ричарда.

И все же, если Ричард хотел держаться в стороне от преступления, почему не отправил их куда-то еще, в другом направлении? Зачем вести их в дом, который принадлежал ему? Нахмурившись, Дилан понял, что что-то не сходится, но не мог понять, что именно.

Черт, может, план состоял в том, чтобы убить Кэтрин и снова подставить Дилана. Возможно, ему и не суждено было умереть, просто быть ответственным за смерть невинных людей. План больного человека, но его отец должен быть неуравновешенным, раз жил с такой ложью двадцать с лишним лет.

«Не его отец», — напомнил он себе. Ричард Сандерс не был его отцом. Его уродливые, гадкие гены не проникли в его тело. Слава Богу.

Взглянув на Кэтрин, мужчина понял, что она все еще нервничает, потому что ее отец — ее мерзкий, отвратительный отец — пытался ее убить. Удивительно, что стрелок оказался ее отцом… а может, и нет. Может, как сказала Кэтрин, Вселенная свела их вместе не просто так. Какова бы ни была причина, Дилан не мог представить, что она чувствовала, столкнувшись лицом к лицу с человеком, убившим ее мать. Но она, конечно, не выказала страха. Когда он спустился по тропинке к пирсу, Кэтрин, сильная и с высоко поднятой головой, стояла перед своим отцом. Она не дрогнула перед ним. Смотрела прямо ему в лицо. Дилан более чем гордился ею. Должно быть, ей потребовалась последняя капля мужества, чтобы смотреть монстру в глаза.

Помимо гордости, Дилан также был более чем благодарен ей за то, что она спасла его задницу. Если бы она не прыгнула в воду, не вытащила его из Пьюджет-Саунд и не сделала искусственное дыхание, он бы сейчас плавал с рыбами или, что еще хуже, с ее безумным отцом.

Из них получилась хорошая команда. Будет трудно прощаться с ней.

«Почему ты должен прощаться?» — спросил голос в его голове.

Потому что она захочет большего, чем ты можешь дать. Она заберет все — твое сердце, разум, душу. Ты никогда больше не будешь самим собой. Полностью лишишься контроля над своей жизнью.

Но разве она уже не забрала все, что у него было? И разве не вернула ему гораздо больше?

Она взглянула на него, одарив красивой, добродушной улыбкой. Протянула ему руку, и он взял ее.

Ему пока не нужно прощаться.

* * *

Припарковав машину перед домом его матери, Кэтрин и Дилан направились через улицу, чтобы постучать в дверь ближайшего соседа. Дилан определенно восстановил твердость походки, подумала Кэтрин, следуя за ним чуть поодаль. Она все еще чувствовала себя неуютно. Вероятно, это было связано с тем, что она не видела, как умер отец, и было трудно поверить, что он не выскочит из ниоткуда и не закончит начатое. Она попыталась отогнать плохое предчувствие и сосредоточиться на Дилане. Он столького никогда не узнает о своей матери, но, возможно, она могла бы ему помочь, по крайней мере, найти ответ на вопрос, как она умерла.

— Помню, что раньше играл здесь с двумя девочками, — сказал Дилан, когда они подошли к синему дому с белыми ставнями. — Не могу вспомнить их имен. Знаю, что наши родители дружили. Вместе готовили барбекю по выходным. На подъездной дорожке стоит машина. Надеюсь, кто-нибудь дома и сможет рассказать мне то, что нужно.

Дилан постучал в дверь и та приоткрылась. Очевидно, она не была закрыта полностью.

— Мы не можем просто так войти, — прошептала Кэтрин. — Это чужой дом.

— Это остров, все просто заходят в дома. Жильцы, вероятно, на пляже или в походе. И мы не найдем здесь никакой информации.

Он прошел в гостиную. Кэтрин проскользнула следом за ним. Казалось, никто их не слышал. И в доме, похоже, никого не было. Маленькая гостиная выглядела очень опрятной и очень пустой.

Кэтрин прошла дальше в комнату, ее взгляд скользнул по мебели, дивану, столам, фотографиям на каминной полке. С такого расстояния она могла видеть двух маленьких девочек, мать и отца. Она направилась через комнату, а затем резко остановилась, фотография на полке всколыхнула ее воспоминания.

Замок из песка с большими и маленькими башнями и рвом, который защитит принца и принцессу и всех их маленьких детишек. Но накатили волны, и вода хлынула через открытые двери и окна, топя всех внутри.

Кэтрин глубоко вздохнула и придвинулась ближе, чтобы получше рассмотреть фотографию. Рядом с песочным замком стояли две маленькие белокурые девочки и их мама, все в купальниках. Позади них стоял их отец, высокий мужчина с широкой улыбкой на лице, в плавках и ярко-желтой футболке. Мужчина обнимал всех своих девочек, и они выглядели невероятно гордыми.

— На что смотришь? — спросил Дилан.

— Эта фотография была в моем недавнем видении… кажется, вчера. Я думала, что связалась с твоей мамой, но эта женщина — не она.

Дилан пересек комнату и снял фотографию с каминной полки.

— Кажется, я помню, когда она была сделана. С этими девочками я играл. Как же их звали? Шеннон была старшей, а Джули — младшей. Да, Шеннон и Джули.

Дилан одарил ее довольной улыбкой, которая быстро померкла, когда он прочитал выражение ее лица, прокрутив в уме то, что только что сказал.