Значит, черный

– Ты ведь Василий? – уточнил мужчина, пожимая руку Ваське. – А ты Фариз?

Стараясь не выдать смущения, Фариз, не глядя на него, кивнул и постарался быстрее освободить кисть, но тот, не отпуская, искал его взгляд.

– Прости, а ты случайно не ***? – спросил он, метко определив национальность Фариза.

Вопрос звучал вполне миролюбиво, но Фариза аж передернуло. С национальным самосознанием у него давно были проблемы. Когда-то он гордился своими корнями – отец постарался – но в последние годы предпочел бы об этом забыть, сменить имя и фамилию на русские, перекраситься в блонд и надеть голубые линзы. Он не выдерживал постоянного прессинга и, не в силах отбиваться, пытался максимально не отсвечивать. А тут снова вопрос о нации.

– Да, – нехотя ответил Фариз и поспешно добавил. – По отцу. Мать русская.

И тут же почувствовал стыд еще и за эту оговорку. Фраза прозвучала так, будто мать виновата в том, чем он занимался для Руслана. Мол, отец – благородный джигит, а мать – падшая женщина, воспитавшая себе подобного сына.

– И ты живешь с ней? – продолжал допытываться мужчина.

– Да. Родители в разводе.

– И отец не поддерживает с тобой никакого контакта?

– Нет. С тех пор как мы переехали, я его больше не видел и не слышал.

– Что ж, это многое объясняет…

Мужчина отпустил наконец руку Фариза и уселся на диван, задумчиво теребя ус.

– Чудесно, чудесно… – пробормотал он себе под нос, потом будто вышел из короткого транса и снова заулыбался. – Что же вы стоите? Присаживайтесь! Я не представился? Если Русик не сказал, меня зовут Вагис. Сразу хочу сказать, что я – не Джафаров. Это компания моего родственника, а у меня свой бизнес, к которому, кстати, вы уже успели поиметь отношение. Именно об этом я и хотел с вами поговорить.

Фариз и Васька, занявшие остаток места на диване, обменялись недоуменными взглядами. Вагис нагнулся и с усмешкой похлопал их по коленям.

– Та съемка, которую организовал Русик, была сделана по моему заказу. Не волнуйтесь, не для меня. Я ее даже не видел. Если вас вдруг интересует, весь материал уничтожен, так что никакого компромата на вас нет.

Вагис умолк, явно наслаждаясь возраставшим удивлением ребят.

– Но… Я не понимаю тогда… – Васька даже почесал в затылке. – Зачем вам это было нужно?

– Дело в том, что… по сути никакой съемки не было.

– А камера? Там же камера была.

– Да. Для отвода глаз. Она работала, конечно, но Руслан ни разу не оператор, так что, если он что там и наснимал, без слез на это наверняка смотреть было невозможно.

Волоски на руках Фариза встали дыбом от пробежавшей волны мурашек. Он начал догадываться, хотя еще не совсем понимал, во что они с Васькой ввязались. Но это явно была не простая порнушка. Так как шокированные парни не могли произнести ни слова, Вагис продолжил:

– В этом заключается мой бизнес. Точнее, его часть. Видите ли, ко мне поступают запросы. Самые разные запросы от самых разных людей. Я эти запросы выполняю, какими бы чуднЫми они ни казались. И вынужден признать, большинство запросов связано с необычными… хм… фантазиями моих клиентов. Понимаете, о чем я?

– Не особо, – выдавил Васька, взяв на себя роль переговорщика. Фариз боялся лишний раз рот раскрыть рядом с земляком.

– Один из моих клиентов пожелал присутствовать на съемке порнофильма, – терпеливо, как тупому ученику, объяснил Вагис. – Естественно, липовой. Так легче. Надежнее. И дешевле. И хотел сам руководить процессом, поиграть в режиссера, так сказать. Я ему это устроил.

Вот проклятье.

У Фариза к горлу подкатил тошнотворный ком.

«Ассистент», чтоб его!

– А Руслан? Он кто?

– О, Русик попал в эту тему случайно. Он отвечает за другие процессы, но знает довольно много полезных людей. Когда я спросил его, нет ли у него на примете пацанов и девчонок, готовых сняться, он сказал, что у него есть пара знакомых барыг, у которых среди клиентов наверняка найдутся бедолаги, готовые на многое ради сотки. Так он нашел вас. А девки вообще обошлись мне бесплатно, на них у него есть какой-то компромат.

Фариз ощутил себя куском туалетной бумаги, которым только что подтерли чей-то зад. Деньги и секс – это было, конечно, приятно, но все-таки… Что-то не могло успокоиться в его душе.

– И… И чего вы теперь от нас хотите? – спросил вконец растерявшийся Васька. – Нового шоу?

– Нет. Пока нет, – Вагис откинулся на диване и распластал руки по спинке. Рядом оказалось плечо Фариза, и мужчина как бы невзначай провел пальцами по ткани его свитера. – Но у меня есть другое предложение. Для начала скажите мне: вам понравилось? То, чем вас занял Русик?

– Ну… В общем… – Васька, все еще выступавший за главного, смутился. – Было прикольно, конечно… Нормально…

– А ты что скажешь, Фариз?

Фариз поерзал на диване. Оправдываться и сказать, что это было краткосрочное помутнение рассудка, а теперь он обо всем жалеет? Но он не жалел. Да, стыд не прошел полностью, но подвернись такая возможность снова, он бы все повторил.

– Не работа мечты, конечно… – пробормотал он себе под нос.

– Почему же нет? – спросил Вагис. – Вам выдали красивых девчонок, дали место, где можно с ними порезвиться. Еще и заплатили за это. Чем не работа мечты? Любой нормальный мужик мечтал бы о такой. А, Фариз?

– На нас смотрели, – ответил парень, чувствуя себя не в своей тарелке от такого повышенного внимания к собственной персоне. – Это не то. Не совсем то.

– Согласен. Хотя Русик сказал, что вы справились на сто процентов. Клиент был очень доволен. Вы, наверное, и в школе такие старательные? Вы же школьники?

– Мы в одиннадцатом.

– И как учеба? Вы отличники?

– Ну, как сказать. Раз на раз не приходится.

– А куда собираетесь поступать?

– Не знаем пока. Куда баллов хватит.

– Понятно, – Вагис умолк, разглядывая их с ног до головы. – Вы славные ребята. Жаль, если вы так и сгниете в своем селе, прокурив себе все мозги. Но я могу дать вам шанс вылезти из этой дыры. – Тут мужчина поднялся с дивана и прошагал через всю комнату к окну и встал к ним спиной. Явно собирался толкать речь. – Я готов помочь вам обоим вылезти из вашего Крыжопинска, жить в Москве и купаться в деньгах без особых усилий. Я плачу хорошо, намного больше, чем кто-либо еще. Гарантирую полную анонимность и отсутствие утечек. Без кидалова и шантажа. – Вагис умолк, возможно, ожидая вопросов, но Фариз с Васькой молча внимали его монологу. Тогда, также обращаясь к окну, Вагис продолжил: – Сами понимаете, таких, как вы, по всему Подмосковью вагонами отгружать можно. Вам сейчас тупо повезло. И очень крупно повезло. Это – ваш шанс подняться, другого такого не будет. Я вас ни к чему не принуждаю, и вы можете отказаться. Отказываетесь, значит, сходите с поезда в богатое светлое будущее и возвращаетесь в свою деревню горбатиться за копейку. Поверьте, я много таких, как вы, повидал – теоретиков с пустыми амбициями, ни на что не способных по жизни. Никто из них не выбрался. Никто.

Слова Вагиса задели Фариза за живое, но тот будто видел его насквозь. Они с Васькой много о чем мечтали, но почти ничего не делали для того, чтобы эти мечты осуществить. Они наверняка сдадут ЕГЭ недостаточно хорошо, потому что не занимаются дополнительно сами и не могут позволить себе репетиторов. Они не поступят в институт. Хорошо, если возьмут в ПТУ. Они не выберутся. Без посторонней помощи – не выберутся.

Никаких дорогих костюмов и серых пальто. Одеколонов с рекламных плакатов.

Никаких офисов со стеклянными стенами и скоростных лифтов.

Никаких такси.

Разваливающаяся двушка на краю жизни. Круглосуточно уставшая нервная мать и бабушка на засаленном диване. Жизнь от зарплаты до зарплаты в какой-нибудь слесарной мастерской.

Дно.

– Что вы предлагаете? – прямо спросил Фариз.

– Мне нужны хастлеры, – Вагис повернулся к ним лицом. – Вы знаете, кто это?

– Я знаю, что был такой журнал, – сказал Васька. – Там фотки голых баб публиковали.