Два мира

Ожидая что-то вроде интернатов для детей, закрытых школ или чего-то подобного, Гарри был удивлен. Для землян этого мира очень важным делом была семья — мама, папа, братья, сестры, и так далее. Дети ходили в школу, разделяясь не по способностям, а по желанию, конечно же, и способности играли свою роль, но не слишком большую, ибо умение научить человека — было сутью учителя.

Земля утопала в зелени, и, хотя была усеяна городами, но жило на самой планете не так много народа. Большая часть разумных предпочитала селиться на других планетах. Был полностью заселен Марс, успокоена и Венера, правда, как это было сделано, юноша не понимал. Самый большой космодром находился на Луне, а Центральный на Земле использовался только для торжественных случаев, вот как сейчас. Очень сильно отличались порядки на планете от того, что помнили остроухие. Луна особо и не вникала — она уцепилась за Федю, почти не воспринимая реальность вокруг себя. Это тоже могло быть проблемой, но не в просвещенном двадцать втором веке.

***

А на Земле в то же самое время кипела работа. Обнаруженных родственников скоростными кораблями и другим транспортом свезли к Центральному. Туда же доставили семью эриданцев, страшно обрадовавшуюся новеньким. Для выходцев из этой звездной системы было характерно очень бережное отношение к детям, так как до контакта с Землей многие дети погибали еще в раннем возрасте. Разумные с Земли сумели обнаружить причину этого, но воспитание и культура бережного отношения к потомству остались навсегда. Поэтому дети радовались новой сестренке, а взрослые внимательно слушали Братьев, как эриданцы называли землян.

— Все очень непросто, товарищи, — объяснил специалист, постоянно находившийся на связи с группой контакта. — Они все совершеннолетние, имеют сложившиеся семьи, но, тем не менее…

— Им нужно тепло, — кивнул Александр Середа, работавший учителем. Подобные вещи мужчина понимал очень хорошо.

— Именно, — кивнул сотрудник контактной группы. — Потому что где-то внутри они все равно еще дети. Теперь, что касается эльфов. Пожалуйста, очень осторожно с ними.

— Почему? — удивилась эриданка, не понимавшая, в чем может быть проблема.

— Старшие особи — дети, которых предавали, убивали… — объяснил мужчина, глядя в пораженно прикрытые глаза. — У них не было никого и ничего рядом, только они и все.

— Непредставимо, — прошептал кто-то. — Просто непредставимо.

— А их ребенок очень сильно пострадал от людей, похожих на нас, — мужчина в желтой одежде произнес это с такой болью, что многие схватились за сердце. — В ее мире люди почти сожгли девочку. В прямом смысле этого слова.

Разумные, собравшиеся сейчас на поле, даже представить себе такого не могли. Люди разных планет переглядывались, пытаясь представить, что чувствует малышка, через что прошли эти разумные, и — не могли. Рассказанное просто не укладывалось в головах разумных существ из разных концов обитаемой Галактики. Этого просто не могло существовать в мире, но…

Посадочный модуль появился неожиданно. Предназначенный как раз для таких официальных встреч, планетарный катер медленно опустился на пластобетон космодрома, видевший в свое время не только официальные делегации разных планет, но и катастрофы первых посадок. Но сейчас его большие двери отошли в сторону, чтобы показать вернувшуюся Первую Звездную. Именно так был обозначен полет «Зари» к Шедару. И даже то, что сейчас к планете, спасенной землянами, ходил рейсовый звездолет, не умаляло подвига юных космопроходцев, которых чествовала сейчас Земля и весь обитаемый Космос, ведь они были Первыми.

И рядом с Первыми стояли четверо. Эльфийская девушка, ставшая возлюбленной земного юноши, и семья… Двое остроухих постарше, со стальными взглядами много повидавших людей, их дочка, судорожно вцепившаяся сейчас в папу. Малышке было страшно так, что эриданцы не выдержали, подбежав к малышке и ее семье. А Лили только переводила взгляд с одного голубокожего на другого, встречая лишь нежные улыбки, и оттого успокаивалась.

— Добро пожаловать домой, — негромко произнесла мама Лии Тира. Она очень хорошо почувствовала внутреннюю боль молодых людей.

— Домой? — удивился Гарри. — Но мы же…

— Вы дома, — ласково приобняла его женщина. — Вы наши дети, и вы дома.

— Дома… — непонимающе прошептал юноша, а Гермиона вдруг тихо-тихо заплакала, будто отпуская себя. Она чувствовала тепло и, глядя на горящие изумрудно-зеленым индикаторы чистоты намерений, просто расплакалась. Такого себе представить они не могли. Все экраны мира облетела запись… «Мамочка, не плачь…»

«Взрослых» детей разобрали по домам родные, даже и не думавшие разлучать пары. Но вот никаких возражений никто не слушал. Дети вернулись домой! И это понимал каждый, потому официальное празднество перенесли «на потом», все-таки семья была более приоритетной, чем любые празднества. Гарри и Гермиона, держа на руках Лили, не понимали поначалу, что именно происходит, ибо их буквально закутывали в ласку и тепло, отчего очень хотелось… поверить. Просто поверить, что все закончилось.

Федя волновался о том, как примут Луну, но его близкие, казалось, не видели ни остроухости, ни отличия девушки от всех остальных, обращаясь с ней также, как и с самим юношей. Внучатая племянница, приказавшая звать ее просто «бабушкой», оказалась очень доброй и понимающей женщиной.

— Завтра прилетят детки с Альдебарана, — пояснила она. — Вылетели-то сегодня, но дорога дальняя, вот тогда и отпразднуем. А чего это внучка руками держится?

— Лунушка беременна, — объяснил Федя. — Вот и тошнит ее иногда, а отказать она не смеет.

— Великий Космос! — всплеснула руками бабушка. — Отчего ж не сказала-то? Вот мы сейчас тебя уложим…

— Не надо… — попыталась возражать Луна, в чем не преуспела. Новая родственница была заботливой, но спорить с вышедшим на пенсию капитаном крейсера Дальней Разведки было просто невозможно, поэтому девушка смирилась. Смирился и улыбавшийся Федя, чувствовавший себя просто дома. И оттого, что над головой настоящее небо, а не потолок пусть самого лучшего, но корабля, хотелось петь.

Надо сказать, что большинство членов экипажа испытывали подобные чувства, ведь не зря на кораблях Дальней Разведки существует возрастной ценз, от совершеннолетия не зависящий.

========== Часть 21 ==========

Единственные на всю Галактику «эльфы» не стали мартышками в зоопарке, чего опасался Гарри. Они были такими же разумными, как и прочие существа, селившиеся на обитаемых планетах. Страх Лили вылечили земные врачи. Как-то очень быстро согрели молодых людей эриданцы, и в прошлое ушел страх. А потом началась школа. Да, в школу нужно было ходить, чтобы развиваться, как разумному существу, ибо все те знания, что привезли звездолеты, продвинули, конечно, науку, но были недостаточными для Союза Планет.

— Разумный человек стремится к творению, к духовному развитию, к развитию разума, — именно об этом говорил убеленный сединами учитель, пришедший в ужас от истории Гермионы, Гарри и Лили. Впрочем, Лили уже не была запуганной девочкой, судорожно цеплявшейся за родителей.

Школа учила не только и не столько предметам, она учила детей доброте. Именно это и было основным, по мнению Гарри, в их ежедневном обучении. Спустя десяток лет Гэлирия отправилась в свое следующее путешествие, вот только на борту не было ни Гермионы, ни Гарри. Отвоевавшая свое право лететь Лили отправилась вместе с экипажем Дальней Разведки в дальний полет, обещая вернуться через год. Они ушли по координатам, в прошлом мире принадлежавшим цивилизации «эльфов».

Гермиона и Гарри остались на Земле воспитывать младших детей. И своих, и эриданских, потому что для них разницы не было совершенно. Не было разницы между разумными на планетах…

— Хорошо, что мы тогда решились, — улыбнулся Гарри, решивший учить детей.

— И мир изменился… — ответила ему Гермиона, учившаяся лечить разумных. — Только за Лили беспокойно.

За дочь было действительно беспокойно, несмотря на регулярность связи с Гэлирией. На сигналы исследовательского судна пока никто не ответил, но Лили очень хотела узнать, что там есть, поэтому звездолет делал небольшие прыжки в направлении когда-то материнской системы.