Страница 42 из 59
— Еще какой, — засмеялся Марат. — Мне кажется, Урицкий до сих пор в себя прийти не может.
— Вот как? — удивилась Диана. — То есть мне не показалось?
Я не успела спросить ее о том что конкретно ей там показалось, потому что Марат, вдруг, хлопнул в ладоши и торжественно произнес:
— Кажется, я знаю как сделать этот вечер еще более незабываемым.
— Да куда уже больше, — я выразительно посмотрела на него, — вы с Дарьей постарались, чтобы этот вечер впечатался в нашу память навечно.
Марат смерил меня холодным взглядом, из которого разом пропала усмешка, как будто я ступила на запретную территорию и произнес:
— Поздравляю, принцесса! Ты выиграла право первого танца.
Диана весело пропела что-то вроде “оу, оу”, а я спросила:
— Боюсь, мое платье мало походит на свадебное, поэтому придется тебе найти другую партнершу.
— Мне? — Марат вытаращил на меня глаза и засмеялся. — Ты что, думаешь, я тебя приглашаю на танец?
— А что, нет? — теперь я чувствовала себя полной дурой.
Первой надо мной сжалилась Диана и пояснила:
— Право первого танца — это одно из правил “Фабрики”. Тот, кто приходит сюда впервые, должен станцевать хотя бы один танец на сцене. И это касается всех девушек, без исключений.
— Серьезно? — Я не могла поверить своим ушам. — И что, это прямо все делают?
— Да, — весело ответила Диана. — Эй, никто не просит тебя танцевать стриптиз. Хочешь, я с тобой поднимусь? Вместе веселее!
Я перевела подозрительный взгляд на Марата:
— И что, из всех присутствующих, я единственная, кто еще не танцевал?
— Потрясающая проницательность, — похвалил меня Марат.
— Как насчет Алисы? — спросила я, вспомнив что Булавин говорил о ее увлечении танцами. Все трое удивленно уставились на меня, а Марат процедил:
— Она здесь не первый раз.
— Но она воспользовалась правилом первого танца? — не сдавалась я.
— Нет, — я удивилась, услышав веселье в голосе Алисы. — Мне не дали такую возможность.
— Вы же только что сказали, что это правило касается всех без исключений, — нахмурившись, напомнила я. — Мне бы не хотелось ущемлять права Алисы. Она здесь не впервые, а значит это по праву ее очередь.
— Принцесса, не нарывайся, — процедил Скалаев.
— О, — теперь настала моя очередь картинно округлять глаза, — погоди, ты боишься?
— Что? — Марат опешил от такой наглости с моей стороны. Но кажется, мой план сработал, потому что напустив равнодушия в свой голос, он добавил: — Чего мне бояться?
— Действительно, — я продолжала невинно хлопать ресницами, — чего тебе бояться? Так что, мы уладили этот вопрос? Я уступаю свою очередь Алисе, а сама обязательно разучу подходящие движения к следующему разу? — Ни я, ни Марат, не стали уточнять, что следующий раз у меня в его клубе вряд ли будет. И этот факт меня нисколько не печалил.
Алиса растерянно переводила взгляд с меня на Марата, как будто не могла поверить, что мы так спокойно решаем ее судьбу без особого участия с ее стороны. Я боялась смотреть ей в глаза, потому что не была уверена что там увижу: гнев или благодарность. Наконец, мы встретились взглядом и я, впервые за вечер, увидела там озорные искры.
Скалаев в очередной раз одарил меня холодным взглядом, который не сулил мне ничего хорошего. Но уходить не спешил, напротив, придвинулся еще ближе к сцене, на которую с грацией лани взобралась Алиса.
Гости, до этого хаотично разбросанные по залу, начали тоже подтягиваться, будто с появлением на сцене Алисы, там включился огромный магнит. Марат смотрел на них безрадостно и даже с некоей долей раздражения. Что ж, если он хотел приватный танец, надо было только попросить, уверена, Алиса бы ему не отказала. Теперь поздно пить боржоми, Скалаев.
Я бы могла злорадствовать бесконечно, но Алиса начала двигаться и какие-либо мысли из моей головы улетучились. Да, Булавин определенно не соврал, когда говорил, что танцы это ее стихия. Судя по выражению лиц остальных зрителей, все они сейчас думали о том же, о чем и я: “Скалаев попал”. С трудом оторвав взгляд от сцены, я посмотрела на Марата: этот танец явно был перебором для его нервной системы, мне кажется, он даже не дышал. Остается только удивляться, как это окружающих еще не снесло волной сексуального напряжения.
Сейчас был бы подходящий момент для Урицкого вернуть шутку про парфюм… кстати о подходящих моментах. По-моему, бдительность Скалаева как нельзя лучше усыплена. Думаю, даже если я начну подниматься на третий этаж в сопровождении военного оркестра, это не заставит его отвести взгляда от сцены.
Глава 45
Стараясь двигаться незаметно, я отделилась от толпы и пошла по направлению к лестнице. Железные ступени громыхали под моими ногами, хоть я и старалась наступать на них только носками туфель, но к счастью, музыка заглушала весь шум.
Проходя мимо пролета второго этажа, я услышала весьма характерные звуки, доносящиеся из-за закрытой двери… Что там Диана говорила про этот этаж? Комнаты для гостей? Судя по всему, некоторые гости сейчас активно пользуются гостеприимством хозяина.
Добравшись до конца ступенек, я оказалась в темном коридоре. Освещения здесь не было, но я смогла разглядеть две двери. Решила начать с дальней, дернула за ручку и застыла на пороге огромной спальни. И несмотря на то, что сама же говорила Булавину, что не рассчитываю найти ничего полезного в спальне Марата, я не сразу нашла силы сдвинуться с места и закрыть дверь. Помещение было огромным, одну стену полностью занимали окна от пола до потолка, но не современные панорамные, идущие монолитом, эти были с раскладкой на небольшие черные квадраты из старого дерева. Такое впечатление, что Марат абсолютно ничего не поменял со времен когда фабрика еще работала и здесь, наверняка, был какой-то цех. Только благодаря огромным окнам и лунному свету, проникающему сквозь них, я смогла разглядеть интерьер, потому что он был абсолютно черным. Низкая черная кровать с черным же постельным бельем, бетонный потолок и небрежно выкрашенные стены. Но удивляло не это, по обе стороны от кровати стояли четыре огромных горшка с цветами, хотя язык не поворачивался назвать этих зелёных гигантов так, то что росло в них было скорее похоже на деревья или хотя бы кустарники. Создавалось впечатление, что несмотря на огромные размеры помещения, Скалаев боялся, что ему будет недостаточно кислорода.
На секунду я запаниковала услышав шаги за спиной, но почувствовав знакомый запах мяты и кожи, я расслабилась и не оборачиваясь, сказала:
— Впечатляет, да?
— Думаю, на это и был рассчет. Как говорится, чем больше девушку впечатлишь, тем шире у нее раздвинутся ноги.
В голосе Урицкого слышался скепсис, но взгляд от огромной кровати он, тем не менее, не оторвал. Я хотела уточнить где учат таким житейским мудростям, но в этот момент с кровати раздался злобный рык и показалась темная голова с острыми ушами. Вспомнив свою теорию о вампиризме Скалаева, я уже приготовилась к нападению оборотня или какого другого магического животного, но запоздало поняла, что это собака. Черная, разумеется. Я облегченно выдохнула и прошептала:
— Это всего лишь доберман.
— Всего лишь? — зашипел на меня Урицкий и схватив мою руку, медленно оттащил от двери и аккуратно закрыл ее.
— Ну, моей первой мыслью было, что спальню Марата охраняет оборотень или вурдалак. Поэтому да, “всего лишь доберман”.
Глеб посмотрел на меня с сомнением, будто прикидывая, действительно ли у меня такой хреновый юмор или все же пора звать санитаров, но вслух ничего не сказал.
За второй дверью оказалось помещение поменьше, скорее всего здесь раньше был чей-то кабинет. Не удивлюсь, если и массивный деревянный стол остался от прежнего хозяина. Кроме стола из мебели здесь было только кожаное кресло и книжная полка у стены, на которой разнокалиберные книги стояли вперемешку с папками. Я решительно переступила через порог и направилась к столу, в надежде, что ящики не будут закрыты на ключ. Два из них, действительно, легко поддались когда я потянула за ручки, но содержимое меня разочаровало: стопка счетов, платежных документов и длинный провод, судя по всему, от ноутбука. Но самого компьютера не было. А вот нижний ящик был заперт на ключ и пошарив вокруг, я даже провела рукой по внутренней поверхности столешницы, в надежде что Скалаев в детстве смотрел те же детективные сериалы что и я. Но нет, дерево было абсолютно гладким, никаких ключей, приклеенных скотчем.