Грешник. Моя навеки

— Ты думаешь, Мила все это организовала? То есть Леру... Мою Леру реально похитили? Она?! Понимаешь ведь, что та сучка чокнутая? А после тюрьмы окончательно свихнулась. Может с моей женой что угодно сделать, Тимур! Где нам ее искать? Никаких следов? Она не одна, — не в силах сдержать свои эмоции под контролем, бью ногой в кресло. Оно летит в сторону, с грохотом останавливается у тумбочки.

Фотография в рамке, висящая на стене, падает на пол. Стекло разбивается. С болью в сердце подхожу, опускаюсь на корточки. Достаю снимок и всматриваюсь в него, в Лерины глаза. Это было два года назад, Сашка в садик собирался. Я снял их во дворе, вокруг снег. Зима. Помню, как Лера просила, чтобы я поехал с ними, хоть и на совещание сваливать надо было. Но я отправился с ними, не смог отказать. Будто все это пару дней назад произошло.

— Если еще и с такими же ненормальными связалась, то вообще **здец. Вашу ж мать! — зло усмехнувшись, Миша ходит из угла в угол. — Надо было охрану к Лере приставить. Но откуда мы могли знать, что ту дрянь раньше срока выпустят? Да и тогда сестра восприняла бы это в штыки. Постоянно говорила, что не хочет жить в страхе всю жизнь. Она ничего и никого не боится.

Михаил прав. Каждое его слово — факт. Если Лера чего-то и боится, то только потерять семью. Не больше.

— Мариб приехал, — говорит Тимур, всматриваясь в экран своего мобильника. — Миш, будь добр, встреть его. Приведи сюда. Он ждет.

Брат Леры лишь кивает, исчезает из поля зрения. Я же пялюсь на Захарова в ожидании хоть одного слова, которое успокоит меня. Но он, будь неладен, даже взгляд не поднимает. Не смотрит в мою сторону.

— Я не волшебник, Черный. Из ментовки свалил давно. Мало с кем осталась связь. Эмилю позвонил. Бестужеву. Ты его знаешь. Он посоветовал с этим мужиком свзяться. Хакер он, хотя бы маленькую зацепку найдет. Я уверен.

— Мне бы твою уверенность, Захаров. Сам лучше меня знаешь, что такое страх потерять жену. Любимую женщину.

— Знаю, — кивает он в ответ.

В кабинет заходит мужик. Высокий, огромный. Больше смахивает на бизнесмена. В деловом костюме. Хакер у меня почему-то больше ассоциируется с хулиганом. Человек, который голову постоянно в чужие дела лезет, идет по головам. Против закона.

Поздоровавшись, он присаживается на диван, ставит свой компьютер на письменный стол.

— Тебе доступ нужен к камерам компании? Парковки?

— Нет, — поднимает он насмешливый взгляд на Тимура. — Это может занять много времени. Прошу меня не торопить. Буду стараться хоть какую-то зацепку найти. Менты не помогут, сами знаете, если нет ничего, подтверждающего похищение. А исчезла девушка только сегодня. Так что...

— Сколько времени? Час? Два? — спрашиваю нетерпеливо.

— Может, и всего полчаса, — щелкает пальцами по клавиатуре. — Возможно, они покрасили лишь те камеры, которые их снимали. Но на остальных тоже ничего подозрительного нет, как сообщил мне Эмиль. Будем искать, дружище.

Сейчас меня все раздражают. До невозможности. Всегда страдал нетерпением. И как теперь ждать?

— Я здесь. Если что...

— Хорошо, — кивает Миша.

Выхожу из кабинета, поднимаюсь к сыну. Он уже спит в своей кровати, а мама сидит рядом, гладит его по волосам. Стоит ей повернуть голову в мою сторону, как я сразу же замечаю в ее глазах страх.

— Мам? — смотрю вопросительно, шепчу, чтобы сына не разбудить. — Ты что-то хочешь мне сказать? Я знаю этот взгляд. Ты явно что-то недоговариваешь. Это важно, ты же понимаешь? Лера... Она...

— Выйдем, — говорит дрожащим голосом, кивает на дверь. — Я все расскажу.

Мы заходим в нашу с женой спальню. Тут пахнет Лерой, ароматом ее парфюма. Втягиваю в легкие воздух, прошу маму сесть. Она тяжело и шумно сглатывает, опускает взгляд.

— Алла здесь была вчера. И Дима тоже. Аня приехала неделю назад. А когда я узнала, попросила хотя бы внука ко мне отправить. Сам знаешь, ходить я не очень могу. Затрудняюсь. Ноги ужасно болят. Ну, она согласилась. Алла привезла его, и они на ночь остались...

— Мам, я сделал все, чтобы они не лезли в нашу семью. Дом им купил. Водитель для чего? Ты могла бы попросить его... Черт! Мам, сколько можно? — повышаю голос. Наверное, впервые в жизни. Потому что я зол! Потому что я всегда был против, чтобы они приезжали и оставались тут. Даже племянник, которого старшая сестра увезла годы назад.

— Но они ни при чем, Рамиль. У каждого теперь есть своя семья, понимаешь? Алла помолвлена. Аня тоже замуж собирается. Ну зачем им Лера? Они мне обещали, клялись... Это не они.

— Достаточно! — обрываю ее стальным тоном. — Мам, я тоже клянусь... Если с Лерой что-нибудь случится... Ты ни меня, ни Сашку больше никогда не увидишь. Всегда старался не обращать внимания на твои встречи с Аллой в этом доме. Ты прекрасно знала, что я против. Что Лера против! Но все равно поступила по-своему! Сколько можно? Сколько?!

Чувствую себя мальчишкой. Школьником, который натворил что-то ужасное и сейчас трясется от страха, боится наказания родителей и учителя.

Нужно немедленно спуститься в кухню, принять таблетки. Иначе сдохну раньше, чем найду жену.

Глава 10

Спускаюсь вниз, слыша за спиной голос матери. В это же дерьмо мы однажды попались, сейчас идем по второму кругу. Ну что за глупость? Жизнь нас ничему не учит.

Забираю стакан из шкафа, но воды совсем не хочется. Тянусь к виски.

— Рамиль! — тяжело дыша, мама останавливается напротив, отнимает бутылку. — Ты себя убьешь! Так нельзя!

Замечательно. Она жаловалась на боль в ногах, а теперь примчалась за мной. И как ей верить? У меня голова скоро взорвется. Родную мать в похищении жены подозреваю. Что опять происходит с моей семьей? Пусть моя Лера вернется ко мне. Живой и невредимой. Наплевав на все, я заберу ее и уеду отсюда. Куда угодно. Куда она пожелает. Но с моей родней мы не останемся.

— Ты ведь знаешь, как мои сестры однажды пытались разбить мою семью. И у них получилось, мама! Помнишь же, какой ценой я вернул жену и сына. Помнишь! Но ты все равно поступила по-своему. Ты все равно решила во второй раз впустить их в нашу жизнь и дать возможность вмешиваться вновь. Зачем ты это делаешь?

Уже пол под ногами не чувствую. Отворачиваюсь к окну, достаю из кармана пузырек с таблетками, глотаю две. Только потом возвращаюсь и наливаю воды, допиваю до дна. Нельзя, чтобы мать увидела. Не хочу отвечать на тонны вопросов.

Хреново в душе, в сердце. Жену свою хочу. Чтобы рядом была и ни на шаг не отходила. Больше никаких секретов, тайных работ. Больше никакой разлуки, черт возьми!

— Знала бы я, что вы так отреагируете... Никогда не позволила бы им возвращаться в этот город, — постанывая, мать садится на стул.

— Стоп. Я не понял, Лера тоже была против их присутствия здесь, да? Она, значит, тоже не хотела их видеть! Лера! Та, которая очень терпеливо и с пониманием относится к выбору каждого человека. Она была против... Вы поссорились?

Мать снова смотрит на меня с мольбой. Ее виноватый взгляд на меня уже не действует. Я злюсь еще больше, не желая ее видеть.

— Она в последнее время как на иголках была, — тихо проговаривает мама.

— Потому что я вел себя странно. Вел себя как последний кретин, лишь бы она не шла в компанию и держалась как можно дальше. Лишь бы голову себе забила тем, что в моей жизни есть другая. Так надо было! А ты подлила масла в огонь, да? Она увидела здесь Аллу с Анной и поэтому ушла к своему брату. Я верно понимаю? Мама, отвечай честно! Я хочу знать все!

— Так и есть, — опускает взгляд. — Лера сказала, что они снова вернулись, чтобы...

— Чтобы жизнь нам сломать, — зло усмехаюсь, перебивая ее. — Разве Лера не права? Мам, разве она не права? Ты молись богу, чтобы она живой и невредимой вернулась домой. В любом случае ты нас больше не увидишь. Позовешь потом дочерей сюда, и живите долго и счастливо. Здесь. Без нас.

— Рамиль, не говори так. Пожалуйста, — отвечает. Не выслушав, я выхожу из кухни.