Дом

— К чему вы ведете, Адриан?

— Я спрошу вас еще раз. И очень надеюсь на вашу разумность.

— Мне кажется или я слышу в ваших словах угрозу, — перебиваю я его.

— Все возможно.

— Зря. Угрожать женщине само по себе низко, а хозяйке перехода еще и недальновидно, — смотрю в его глаза.

Безрассудная смелость…. вот что это. Кожей чувствую как этот хищник ждет… выжидает.

Мы меряемся взглядами.

— Будь я на его месте тоже бы не смог устоять. Это и сейчас очень сложно. У моего брата хороший вкус на женщин. Столько лет быть одному, чтобы встретить вас и поставить на карту свою жизнь, забыв о инстинктах. У моего брата они прекрасны. Были.

Придаю своему лицу непонимающе-вопросительное выражение лица.

— Вы прекрасная актриса, Диана. Не старайтесь зря. У меня достаточно кусочков мозаики, чтобы понять куда исчез мой брат после одной памятной беседы с моим отцом. Пару месяцев назад.

— Я не понимаю, почему я должна сейчас слушать все это? Меня не касаются ваши семейные дела и ваши фантазии.

— Мне очень не хочется, чтобы ваше прекрасное сердце было разбито. Вы поймите мой брат…. это напрасная трата ваших времени и сил, когда он вскоре останется в прошлом для всех нас. Неужели вы думаете мы поверили, что больше половины его личной команды, которая отправилась в запас следом за своим генералом резко стала магами-защитниками перехода. Перехода, который не терпит на своей территории таких как они. Что пользуются им только отчаявшиеся.

— Дом устраняет любую угрозу. Вошедший с дурными намерениями будет сражен ими же.

— Возможно. Но дайте я закончу. Для меня все стало ясно в тот момент, когда на том балу его имя прозвучало в зале. Все смотрели наверх, а я на вас, Диана. Дальше я лишь наслаждался вашей игрой. Вы очень старались. Маги ваши тоже старались. Но поймите, я хочу лишь уберечь ваше сердце. Ведь если оно разобьется, переход станет вновь недоступен для нас. А это в будущем плохо отразится на экономике и общем развитии Лазурных Далин. Мне как хозяину этих земель этого бы этого не хотелось. Поэтому рассматривайте мои слова как беспокойство о вас. Этакая братская забота. Понимаете, Диана, я напрямую заинтересован в Доме и радею за ваше счастливое будущее. Поверьте, это нужно нам всем.

— Благодарю конечно, но мое сердце моя забота, — поднимаюсь на ноги и смотрю на него уверенная в каждом звуке своей речи, — Оно было разбито уже до того как моя нога ступила на Землиар. А ваши фантазии… Назовем это именно так, пусть ими и остаются. Поразительно любопытство у людей этого мира. Всем интересна моя постель и кто в ней обитает. Раздражает. Заботьтесь лучше о себе, своем сердце и своих помыслах. Мы все рано или поздно получаем должное.

— Теперь уже вы мне угрожаете? — он приподнял бровь, оставаясь все таким же спокойным.

— Нет. Нам с вами делить нечего, ваша светлость. Землиар всего лишь один из миров. А земли Лазурных Далин, всего лишь земли близ перехода.

И вот мы стоим посреди темного сада глядя в глаза друг другу. Не друг, а враг передо мной. И хоть он не угрожает мне. Врагом его назначила я сама. Понимая, что пока он стоит передо мной дорога к Итону перекрыта. Но я как тот тойтерьер…. лает противно, а кусает слабее комара.

— Вижу сегодня мы не до чего не договоримся, — улыбается он снисходительно.

— А вы пытались? Начав с ходу меня запугивать и сунув беркаль в букет цветов? На что вы рассчитывали?

— Как минимум на то, что вы проявите хотя бы отголосок силы за ужином и благоразумия сейчас. Но увы, мы так ничего и не увидели. Вы прекрасно себя контролируете или ваши силы…. незначительны.

— Неужто карты свои решили раскрыть?

Почему нет? Вскоре они не нужны будут и придется строить взаимотношения на основе принципов открытости и прозрачности. Ведь, как вы сказаои нам с вами нечего делить.

Если это все, то я пожалуй пойду. Меня не оставляет чувство, что мы зря тратим время. Если у вас есть какие-то предложения по сотрудничеству я готова их рассмотреть. В письменном виде.

Уже не холод, а огонь пронзал меня своими острыми шипами. Ледяная корка страха распадалась на глазах.

— Я совсем не так хотел построить наш диалог, — он чуть склонился ко мне, положив руки на мои плечи, чем застал меня врасплох.

— Иногда лучше молчать, чем говорить, — жалко конфетки не было с собой. Той самой, что этим слоганом рекламировали когда-то. Дернула плечами, скидывая его ладони с них.

— Возможно все оттого, что вы из тех женщин, что лишают любого мужчину рассудка?

Он встал на старую лыжню? Серьезно? Дядя, у вас что-то с головой? Ударились?

— Так. Что вы хотите от меня? Помимо угроз и попыток выпытать информацию о моем гипотетическом взаимодействии с вашим братом. Якобы заботе о моем сердце. Меня мало волнуют ваши политические, романтические и прочие игрища. Моя главная головная боль, это Дом. Моя личная жизнь останется моей личной жизнью. Либо мы общаемся в деловом ключе, либо не общаемся вовсе, ваша светлость. Подумайте об этом на досуге. До встречи.

Развернулась и оставила за спиной хмурого мужчину.

Думайте господин, думайте….

А я пока что быстренько ускачу в закат.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты быстро, — произнес Тин как только мы вышли из здания с другой стороны.

— Не так как хотелось бы, — нервно отвечаю ему.

Быстро усевшись в экипаж мы проехали буквально до следующего поворота, где я попросила остановиться. Расплатившись с извозчиком мы дружною толпой юркнули в ближайшую подворотню. Там в полумраке ночи я отыскала дверь и открыла ее прямо в Дом.

Мы вновь были в холле. Юри сидела в гостиной и смотрела какой-то познавательный фильм. Про дельфинов вроде. Ничего не говор я стянула с ног ненавистные туфли. Дошла босиком до острова в кухне и включила запись. Да, я записывала нашу беседу с Адрианом Атроном на диктофон.

Оставила телефон и стянув с плеч пиджак потопала к двери в кладовку. Сосредоточилась на образе любимого мужчины.

— Подожди, — ко мне подскочил Тин, — давай дослушаем и вместе решим.

— А если ему нужна помощь именно сейчас? — посмотрела в голубые глаза мужчины, чья ладонь лежала поверх моей собственной на ручке двери.

В тишине дома разносились произнесенные несколько минут в совсем другом месте слова. Атакующий звена нахмурился и убрал руку. Встал за моей спиной.

— Давай, — тихо скомандовал.

Кристиан… Его бы я сейчас выбрала своим защитником… И в огонь, и в воду, и где эти медные трубы?

Я потянула на себя ручку.

Разгоняемый тусклым светом лампы мрак спальни. Итон сидит к нам спиной, а между его ног, кажется, устроилась девушка с светлыми локонами в бордовом кружевном пеньюаре. Я вижу как ее рука скользит по его бедру, а вторая на плече. Длинные изящные пальчики обхватывают его шею. Она смотрит на него пристально.

Ой, — вскрикиваю я сама не понимая зачем, зажимаю рот ладонью и начинаю пятиться назад.

Кристиан двигается со мной в унисон. Я вижу как резко обернулся Итон. Вижу его взгляд. Сначала непонимающий, но затем он видимо понял все и дернулся было…

Но…

Я захлопнула дверь.

Захлопнув дверь я стояла и смотрела на белое резное полотно. пустота внутри. вакуум мыслей и чувств. есть лишь дыхание, что уже само по себе неимоверно тяжело.

— Он жив. Это главное. Я зря переживала. На этом все, — произношу не своим голосом.

— Слушай, — начинает было Тин, но я медленно отрицательно качаю головой и он замолкает.

— Я устала и я спать.

Сбегаю к себе. Там сажусь на кровать и смотрю на свои руки. Снимаю с шеи кулон и смотрю на него. Он жжет кожу. Слезы жгут глаза. Больно. Я думала мне было больно когда Максим выставил меня, думала было больно, когда я увидела его с Мариной. Нет. Оказывается все не так…. Мир рушится, стены этого Дома давят. Свинцовая боль в груди перетекает к ребрам и лопаткам. Сползаю на пол, скручиваясь в сплошной комок боли. Впервые чувствую как Дом тянет на себя энергию, что бурлит внутри и причиняет боль. Высасывает из меня все соки до тех пор пока вокруг не смыкаются объятия тьмы и беспамятства.